Oda a Walt Whitman Пабло Неруда (1904–1973) Вечно К тем, до меня, я не ревную. Приди хоть с мужиком за спиной, хоть с сотней мужиков в прическе, хоть с тысячей, вцепившихся тебе в грудь и ноги, так речка, полная утопленников, сталкивается с морем, с вечной пеной прибоя, штормом. Тащи их всех на место нашей встречи — всегда останемся наедине и вечно будем ты да я на всей земле, чтоб начиналась жизнь. Siempre Из английской поэзии Джон Донн Уильям Блейк Роберт Бернс Вальтер Скотт Томас Мур Перси Биши Шелли Джон Китс Альфред Теннисон Льюис Кэрролл Роберт Льюис Стивенсон Джозеф Редьярд Киплинг Ральф Ходжсон Томас Эрнст Хьюм Дэвид Герберт Лоуренс Луис МакНис Уистан Хью Оден Дилан Томас Битлз Джон Донн (1572–1631) На рассвете О, не вставай! Пусть свет твоих очей не погасает, нет! Пускай рассвет не разрывает тучи, ведь сердце разорвется в неминучей разлуке. Погоди! Без твоего участья не выживет грудной младенец счастья. Daybreak «Человек – не остров…» Человек – не остров, но каждый, целиком — обломок континента, часть простора. И если море смоет глину, Европа станет меньше, как будто смыло мыс, или усадьбу друга, или твою усадьбу. Любая смерть, ты убавляешь и меня — я сросся с остальными. Не посылай слугу узнать, он бьет и о тебе. No Man Is An Island Уильям Блейк (1757–1827) Тигр Грозный тигр, во тьме ночей ярок жар твоих очей. Чьей бессмертною рукой кован гибкий остов твой? В безднах иль среди зарниц жег огонь твоих зениц? Чья бесстрашная ладонь в кузницу внесла огонь? Чье сплетало мастерство жилы сердца твоего? Кто, отбросив молоток, твой наладил кровоток? Кто, зажав тебе клещами лапы с острыми когтями, раздувая горна пыл, внутрь сознание вложил? Кто, звезд копья отведя, в чащу выпустил тебя? Улыбнулся ли вдогон? Агнца тоже сделал он? Грозный тигр, во тьме ночей ярок жар твоих очей. Чьей бессмертною рукой кован гибкий остов твой? The Tyger Подсолнух Подсолнух, как устала голова твоя отслеживать шаги светила, чтоб отыскать те сладкие края, где странники скитанья завершили. Здесь юноша зачахнет от желаний, и дева бледная повита в саван снега, но ты из их могил восстань и — куда подсолнух хочет, в золотую негу! Ah! Sun-flower Мошка На солнце мошка пляшет, но прервет моя бездумная рука ее полет. А разве я — не мошка тоже, и разве ты на человека не похожа? Я тоже пью, пою, порхаю, и крылья оборвет и мне рука слепая. Но если в мысли — жизнь, и дух, и сила, а смерть лишь там, где мысли не хватило — тогда я мошка, радостно жужжащая мотив, неважно умер я иль жив. The Fly Роберт Бернс (1759–1796) «Когда б застал буран тебя…» Когда б застал буран тебя среди лугов, среди лугов, тебя укрыл бы пледом я от злых ветров, от злых ветров. А коль беда заступит путь, как бури стон, как бури стон, беду моя разделит грудь и даст заслон, и даст заслон. И если б жил в пустыне я, где лед иль зной, где лед иль зной, была бы раем жизнь моя с одной тобой, с одной тобой. Глядел бы, правя всей землей, в твои черты, в твои черты. Мне драгоценностью одной была бы ты, была бы ты. вернуться английский колокол ни о ком не сожалеет, а системой ударов передает информацию, кто именно умер: мужчина, женщина, девушка, каков возраст покойного. |
