Он повел плечами, и его внимательный взгляд заскользил по величественным постройкам древнейшего храмового комплекса.

Повсюду, куда бы он ни посмотрел, валялись изуродованные тела храмовой стражи и жрецов разных рангов, тут и там виднелись опалённые стены, кое-где в них были заметны проломы, и оттуда валил густой черный дым. Вдалеке, на пределе видимости, из песка торчал огромный корпус развалившегося на части жреческого «Шуинга», а над ним завис совсем небольшой по сравнению с ним «Шио».

Значит, разговор между имперским посланником и Верховным жрецом не задался. Жаль… Была надежда решить всё мирно, но, видимо, не судьба.

Все воины Ши собрались возле Изгуша. Они окружили своего Гугеш-ра со всех сторон, взяв того в плотное кольцо.

Перед ними, повернувшись лицом к храму, выстроилась сотня отборных элитных пехотинцев.

Разглядывая широкие спины митхарианских воинов, Изгуш невольно залюбовался.

Все в полной имперской броне. Жгучие лучи Куш ан кара растворялись в их черных доспехах, не отсвечивая на сторону ни единого блика. Их идеально ровный строй в четыре шеренги по двадцать пять воинов в каждой замер перед храмовыми вратами и готов был выполнить любой приказ императора, каким бы тот ни был.

Да… это поистине грозное зрелище, готовое напугать кого угодно, но только не жрецов Зиджим. Но если эти пехотинцы сегодня останутся живы, то это будет новый костяк его имперской гвардии.

Решено!

— Где Брамаш? — Изгуш скосил взгляд на стоящего рядом с ним Первого.

Тот указал рукой в сторону ворот.

— Ушел туда. Затем эти, — Первый обвел рукой вокруг, указывая на изуродованные тела, — на нас напали. Их было много, но мы уничтожили всех. Те, кто выжил, находятся сейчас там.

Он снова указал на ворота.

Изгуш недовольно мотнул головой и яростно зашипел, роняя слюну в песок.

Всё предельно ясно. Генерала, наверное, уже и в живых нет. Убить посланника — это вызов! Надо разнести тут всё…

— Первый! Ты…

Но договорить он не успел.

В огромных створках ворот появилась узкая щель, и из нее выпал генерал Брамаш. Его парадный мундир был изорван в клочья и весь измазан кровью.

С трудом поднявшись на ноги, он поплелся к пехотинцам, шатаясь из стороны в сторону как маленький ребенок, делающий первые в своей жизни шаги. Генерал широко расставлял ноги и часто останавливался, ища равновесия, чтобы ненароком не завалиться вбок.

Присмотревшись повнимательнее, Изгуш понял почему. Жрецы надругались над ним, просто-напросто отрезав ему хвост. Для истинного Митхар, коим и был генерал, страшнее оскорбления трудно себе было представить.

Строй пехотинцев впереди колыхнулся, и они начали расступаться перед ним, пропуская израненного Брамаша вперед.

— Повелитель… — прохрипел генерал, падая перед Изгушем на колени, — они не приняли твоих условий и… они отпустили меня только лишь потому… чтобы я передал тебе…

Глаза генерала начали закатываться, и он, теряя сознание, стал валиться набок. Его тело пробила крупная дрожь, и свело судорогами конечности.

Изгуш подскочил к нему, подставил под его голову свою руку, а вторую ладонь наложил ему на лоб. Из всех пяти пальцев выскочили тонкие иглы и вонзились под чешую генерала, впрыскивая тому живительный состав.

Искин Зура четко распознал желание хозяина и превратил его пальцы в исцеляющие инъекторы.

Прошло всего несколько секунд, и к генералу постепенно начала возвращаться жизнь.

— Они… — просипел он, приоткрыв один глаз, — они приказали тебе явиться к ним, тебе одному, и…

Дальше Изгуш его уже не слушал. Всё понятно и так. Императору брошен вызов, а значит, у верхушки касты есть только один выбор: либо присягнуть Изгушу, либо такая каста больше не будет существовать.

Он бережно опустил Брамаша на раскалённый песок и встал в полный рост. На самом деле на судьбу этого генерала-перебежчика, примкнувшего к нему после того, как он собственноручно убил Мушхаага, ему было глубоко наплевать, но на него сейчас смотрели его солдаты, и то, о чём те будут говорить у походных палаток, ему было совсем не безразлично.

Легенда рождается здесь и сейчас!

Изгуш повернул голову к Первому и тихо приказал:

— Я иду вовнутрь. Окружить комплекс, никого не выпускать. Все будьте готовы явиться ко мне по моему зову. Я думаю, эта дверь не будет для вас каким-то непреодолимым препятствием?

Все шесть воинов Ши, синхронно стукнули себя кулаком в грудь.

— Гур!

— Ну, гур так гур… — еле слышно прошипел Изгуш, направляясь к гигантским воротам.

Пока шел, искин Зура доложил ему о состоянии доспеха и вооружений, входящих в него. Приободрённый полученной информацией, он зашагал чуть увереннее, считая, что в этой броне, уж точно, ему ничего не грозит.

Щель, через которую выпихнули наружу израненного генерала, была всё так же приоткрыта, как бы приглашая его войти.

Протиснувшись вовнутрь, Изгуш оказался в огромном полутемном зале, где было не протолкнуться от различных жрецов и прислужников храма.

Кого тут только не было!.. Воины храмовой стражи и обычные жрецы, сжимающие в руках оружие. За спинами у некоторых прятались испуганные жертвенные Ионы. Тут и там виднелись представители боевого крыла касты Зиджим. Они отличались от храмовой стражи экипировкой и статью. Их злобные, налитые кровью глаза с настороженностью следили за каждым движением нового императора.

Создавалось впечатление, что этот прекрасный по своей архитектуре и убранству зал и есть последнее убежище обитателей храма. Неужели, всего трое воинов Ши смогли нагнать на них столько страху, что те, спасая свои жизни, бросили всё и укрылись под защитой этих стен? Не проще ли тогда сдаться на милость победителя?

Изгуш невольно хмыкнул и мотнул головой.

На что они надеются?

В конце зала имелось возвышение, на котором в один ряд располагалось одиннадцать кресел с высокими спинками. Одно из них было на вид более массивным, находилось точно по центру и немного возвышалось над остальными. В нём, выпрямив спину, сидел Верховный жрец касты по имени Фиршуд. По бокам от него свои кресла занимали Высшие жрецы Зиджим, которые были рангом пониже, но тоже имевшие огромную власть как внутри касты, так и вне ее.

«Отлично, — подумал Изгуш, пробираясь сквозь толпу, — вся верхушка на месте, не надо будет потом рыскать по всей вселенной, тратя драгоценное время на их поиск».

Жрецы низших рангов, находившиеся у подножья возвышения, пропускали его без всякого почтения, но и не смея задержать или как-то задеть, всё-таки какой-никакой, а перед ними император.

Гневные шепотки, злобные взгляды… но Изгушу не было до них абсолютно никакого дела. Его сейчас интересовали только те жрецы, что находились на возвышении в своих креслах. Легко запрыгнув на постамент, он направился к центральному креслу и встал напротив Верховного.

Тот вперил в него налитые злобой глаза и, нарушив все мыслимые и немыслимые ритуалы, гневно прорычал:

— Что тебе здесь надо, Изгуш⁈ Тебя сюда никто не звал! Ты нарушил священные чертоги! Ты…

— Не очень-то почтительно ты обращаешься к своему императору… — попытался прервать его Изгуш, но тут же услышав в голове голос Зура, замолчал.

'На Гугеш-ра совершена массированная ментальная атака! Система Зур успешно блокирует ее. Гугеш-ра не о чем беспокоиться’Услышав это, Изгуш оскалил клыки и с вызовом посмотрел на Фиршуда.

Тот, как будто ничего не замечая вокруг, продолжал проклинать нового императора, брызгая во все стороны ядовитой слюной.

—… ты сверг Мушхаага только лишь потому, что мы позволили тебе это. Мы!.. Я предупреждал тебя — мы не ударим в спину, и сдержали свое слово, а ты… ты посмел прислать к нам своих!.. Никто никогда не смел даже…

Тут вдруг Фиршуд осекся на полуслове и понял, что что-то идет не так. Он немного растерянно посмотрел сначала на Изгуша, затем на своих Высших и только после этого, сжав кулаки, медленно встал с кресла.

— Убирайся! — изменившимся голосом прошипел он. — Ты заплатишь нам за всё, и я…