Находясь в его скорлупе, я уже не чувствовал ни рук, ни ног, от дикой усталости мне иногда стали видеться образы, не имевшие никакого отношения к реальности.

В очередной раз на грани потери сознания мне привиделся мой школьный интернат из прошлой жизни.

Шла обычная тренировка на борцовском ковре, и тут появился наш второй тренер, держа за руку своего полуторагодовалого сына. Улыбаясь, он приказал всем нам в точности повторять все движения, что проделывал этот маленький сорванец. Сесть, встать, засмеяться, встать на четвереньки, упасть на задницу, помахать руками и так далее…

Первый из нас свалился с ног где-то через десять минут, через минуту еще один, а меня хватило на полчаса, и вот тогда я по-настоящему устал…

— Энергии в Шикре осталось два целых семьдесят пять сотых процента… — зачем-то начал информировать меня Торк, но что-то мощное прилетело в грудь, и меня снесло с ног как какую-то пушинку.

Доспех выдерживает попадание, но я как таракан барахтаюсь на спине и не могу встать. Затем делаю резкий перекат в одну сторону и сразу в другую. На то место, где я находился мгновение назад, падают энергопоглощающие сети, и вздымаются фонтанчики каменной крошки от попаданий зарядов штурмовиков.

В одном из перекатов мои руки натыкаются на мертвого пехотинца с каким-то мощным бластером в руках. Я такого раньше у них не встречал. Кира дала сразу информацию, что тот исправен и полон заряда. Торк откликнулся, и я вскочил на ноги с таморианским оружием в руках.

Шикр вместе с Торком снова начинают свой смертельный танец берсерка, а я ору зажатый в адской скорлупе от измождения и боли.

От полного упадка сил снова впадаю в забытье. Перед глазами знакомые очертания афганских гор, где я сошелся врукопашную с бандой с моджахедов.

Пропускаю мимо себя чью-то руку с ножом и со всей дури бью ребром ладони нападавшего в кадык. Слышу отчетливый хруст и предсмертный хрип, и тут же правый бок обжигает острая боль. Последний из оставшихся в живых душманов как-то изловчился и воткнул мне какую-то ржавую железку в бок.

Сбиваю его с ног. Хватаю попавшийся мне под руку увесистый камень и с неистовой злостью и рычанием, начинаю лупасить им по голове противника…

Сквозь видение приходит понимание, что я держу за ствол разряженный бластер и, орудуя им как дубинкой, крошу врагов направо и налево. Правый бок горит огнем, но Торк уже давно почему-то не впрыскивает мне лекарство…

— Энергии в Шикре осталось ноль целых тридцать семь сотых процента, — как сквозь туман слышу я голос Торка. — повреждён защитный слой. Активировать процесс самоликвидации брони? Да? Нет⁈

Перед глазами тут же встала поглаживающая начинающий округляться живот Виза, возле нее отец и дед.

Нет, уходить еще рано…

— Нет! — выдыхаю я.

— Принял, — в голосе искина нет эмоций, только констатация факта, и всё.

На остатке энергии, Торк запускает Шикр в умопомрачительный прыжок куда-то за укрытие. Приземление отдалось болью во всём теле, и я тихо застонал, сцепив зубы. С трех сторон меня окружали толстые стены полуразрушенного здания.

Моя безвольная рука сама по себе тянется к бедру. Чувствую, как ладонь сжимает рукоять бластера и направляет оружие на всё еще многочисленных врагов.

Выстрел. Еще выстрел. Еще…

Торк не знает промаха, и осмелевшие было враги кидаются врассыпную.

«Мне надо только немного отдохнуть, — эта мысль стучит в голове набатом, — надо совсем немного, и потом я вылезу из Шикра и спасу его, сохранив и жизнь и честь… надо только немного отдохнуть… Хог я или нет…»

Потеряв сознание, я уже не видел, как Торк, расстреляв боезапас бластера, вернул его обратно в держак на бедре и, усевшись прямо на битые камни, скрестил на груди руки.

Так же я не видел и того, как ко мне крадучись подошли два таморианца и, направив на меня оружие, осторожно коснулись моего плеча.

— Мертв? — тихо спросил один.

— Датчики показывают, что в доспехе нет энергии, а вот тот, кто внутри него, всё еще жив, но находится в бессознательном состоянии. Удивительная живучесть! Вызовем подкрепление или потащим сами?

— Сами, — ответил его напарник, — мы одни выжили в этом бою, и вся слава должна достаться только нам. Потащили!

Они подхватили меня за руки и, кряхтя и упираясь, выволокли из укрытия наружу.

— Стой! — вдруг взмолился тот, кто интересовался, мертв я или нет. — У меня импланты уже на нуле, а он тяжелый. Давай передохнем немного.

Его партнер осмотрел местность, усеянную трупами и уничтоженными дронами. Затем взглянул в небо и, не заметив там ничего опасного, покладисто кивнул.

— Согласен. Давай. Задание мы выполнили, взяли его живым. Правда…

Он еще раз осмотрелся вокруг и недовольно мотнул головой.

— С тем пилотом было попроще. Кто они такие?

Первый пожал плечами и снял шлем. Его красные от усталости глаза уставились на напарника. Затем он склонил голову на бок и присел перед Шикром, внимательно разглядывая распростертую на битых камнях фигуру. Затем вяло постучал пальцем по броне доспеха и криво улыбнулся.

— Не знаю. И нам очень повезло, что у него закончился заряд. Как думаешь — нас наградят?

Напарник тоже снял шлем и, смахнув с лысой головы пот, утвердительно кивнул.

— Наградят. Вот только…

Договорить он не успел.

В воздухе раздался резкий свист, и древко стрелы с чавкающим звуком воткнулось в его правый глаз, пробив череп насквозь. Не успел он еще упасть, как первый вскочил на ноги и, испуганно заозиравшись по сторонам, лихорадочно потянулся к шлему. Еще один свист. Он резко обернулся, и прямо по центру его лба расцвело оперение точно такой же стрелы. Его ноги подкосились, и он рухнул на камни рядом со своим напарником.

Своих не бросаем

Из гиперпространства вынырнули час назад.

Штурмовик с позывным Сыч попал в экипаж истребителя к пилоту по имени Аз ин Креш. Огромный темнокожий зотэрианец в диковинной переливающийся броне вел свой корабль уверенно и слегка небрежно.

Мест в истребителе было три, но их в экипаже всего двое, как, впрочем, и во многих других истребителях. Из восемнадцати штурмовиков, отправившихся на Литэр выручать принцессу, осталось в живых только девять. Остальные полегли, кто в катакомбах, кто на выходе из них, ожидая челнок.

Да, жарковато было…

Таморианцы не лыком шиты, умеют воевать и отважные до жути. Выполнить задачу удалось только благодаря техническому превосходству Зотов, да наличию мощных энергетических щитов, которыми в достатке запаслись до выхода на задание.

Зоты говорят, что, скорее всего, Таморы прародители человеческой расы на Земле, или внесли немалый вклад в развитие современного человека. Говорят, что в незапамятные времена их гигантский корабль потерпел крушение и рухнул на нашу планету. Была она уже к этому времени заселена людьми или нет, никто толком не знает, но их гены в ДНК землян обнаружены, и вполне возможно смешение человека и таморианца. Может быть и так… Телосложением похожи, правда земляне чуть выше ростом, но ненамного, совсем чуть-чуть, да и рожи у них: нос, рот, два глаза, уши, только глаза как из японских мультфильмов, но это так… привыкаешь быстро.

Интересно вот на их девок глянуть… Как там у них всё устроено?

Сыч улыбнулся и посмотрел на Аза. Уж этот, наверное, повидал на своем веку немало… Пока летели, перекинулись с ним парой слов.

Нормальный такой парень!

Если ты смел и отважен, то в клане Акум тебя считают равным себе, будь ты хоть человеком, хоть Хогом — не так важно.

Когда все выжившие штурмовики изъявили желание вернуться за Зоргом и Хатом, то каждый из пилотов подошел к ним и положил руку на плечо в знак признания. Было чертовски приятно. Ведь Акум — самые безбашенные воины среди зотэрианцев, и их оценка дорогого стоит.

Из гиперпрыжка вышли за пределами таморианских радаров, рядом с какой-то безжизненной планетой.