И всё же впереди была вечность. Даже если я буду просто спать, то рано или поздно моя темница падёт. Но разве я буду? Нет!

Рука пробила последний тонкий слой металла. Привычно расчистил остатки земли, что насыпалась внутрь. Сознание не верило, что у меня получилось. Но… через эту дыру я действительно смогу вылезти наружу.

Приложив некоторые усилия, я выбрался из своей тюрьмы. За это время я даже привык к ней и начал считать чем-то вроде дома. Временами там было даже комфортно. Тишина… покой…

Какое-то время пролежал прямо в земле, в какой-то грязной норе, будто крот, водя руками по стальному пристанищу, обеспечившему меня приютом на… не знаю, на сколько. На вечность? Кусок вечности? Половину?

Считать дни, находясь в полной изоляции от звуков и света, не было никакой возможности. Я бы давно сошёл с ума, но, кажется, моя уникальность позволяла держать разум в том же состоянии, что и тело.

Или так лишь казалось? Не знаю, но я продолжаю чувствовать в себе бодрость духа. Он не затих, не уснул. Мне всё ещё доступна математика, я спокойно оперирую числами и буквами, помню лица своих людей, хоть и не всех. Кого-то, признаюсь, забыл. Быть может, даже всех — но воображение, чем всегда славились жители Мидгарда, позволило дополнить их образы, сделав пленительно великолепными в своей красоте.

Закончив предаваться глупой ностальгии, я хотел было осуществить уверенный рывок вперёд, но замер. Страх сковал меня. Страх того, что, выбравшись наружу, уже не застану своей родины, не застану королевства Зар, которое завоевало всю планету, даруя её жителям единую веру и единый язык.

Ничего этого не будет. Всё исчезло, стёрто в пыль. Ни языка, ни народа, ни памятников архитектуры, включая мои статуи высотой до ста метров, укреплённые магией и стоящие во всех крупных городах и на всех континентах, демонстрируя мощь её повелителя.

А может, там и вовсе вода? Тот самый потоп… Я вспоминал о нём всегда, а прошедший разговор с асами, казалось, выучил наизусть, так часто прокручивал в своей голове. Словно это было… вечность назад.

Да-а… стоит признать это и называть вещи своими именами.

Руки по инерции, едва я отвлекался, начинали осуществлять дёргающиеся движения, цепляясь за ближайшую поверхность и начиная царапать её, стачивать, как делал со своей гробницей. Слой за слоем, по мельчайшим частицам, до тех пор, пока металл не сдался и не выпустил меня из своих объятий. Я будто бы заново родился, выбравшись из объятий чересчур ответственной матери.

Но всему приходит конец, даже страху, а потому я полез вперёд.

Земля, по сравнению со сталью Нидавеллира, казалась мягкой и податливой. Вот только я совершенно не знал, куда нужно ползти. Чувство равновесия сбоило, не давая толком подсказки, где верх, а где низ. Доверившись интуиции, я начал копать.

Я рыл тоннель, как презренная землеройка, в полной темноте и тишине. Ни единого звука не раздавалось вокруг, заставляя меня всё больше и больше верить, что я остался один. Один единственный человек во всей вселенной. Возможно, уже и самого Мидгарда не существует? Его нет, а я лечу в космосе, в куске какой-нибудь скалы?

Быть может, не существует уже и асов? Моя месть не сможет осуществиться и навсегда оставит меня неудовлетворённым? Это будет ужасно… Почти столь же отвратительно, как снова проиграть и ещё на одну вечность оказаться запертым в другой, похожей темнице.

Забавно… Кажется, Бор так и не нашёл способа меня убить. Или даже не пытался? Может быть он, вместе с Одином, просто забыли обо мне? Сколь хороша память аса? Такая же, как у человека? Но вспомню ли я лицо своего врага? В памяти чётко засел образ, такой же яркий, как и лицо любимой жены — Яэды, вот только я прекрасно знаю, что у этой черноглазой красавицы была родинка под глазом, однако в памяти на лице родинки нет.

Всё выше и выше… вроде бы ползу верно, а ещё… почва становится влажной. Неужели я прав и в Мидгарде до сих пор всё затоплено? Но сколько времени прошло с момента моего пленения⁈ Неужто мир до сих пор расплачивается перед Асгардом⁈

А может, я отсутствовал не так уж и долго? Десять лет? Двадцать? Сто? Ни малейшего понятия. С той же вероятностью могла пройти и тысяча, и десять тысяч.

Злоба придала дополнительной энергии, так что я стал копать ещё яростнее. Да уж… а говорят, что с возрастом становишься спокойнее. Врут.

Земля буквально рвалась под напором моих рук и пальцев. Ужасно непривычное чувство. У меня сложилось ощущение, что я стал сильнее. Может, и правда? Всё-таки столько времени работать и царапать стальную темницу на пределе сил… Вдруг это усилило меня?

Проверять буду уже на поверхности, какая бы она ни была.

Отросшие волосы здорово мешались. Как же хотелось вновь принять огненную ванну! Надеюсь, такая традиция здесь ещё существует? Тьфу, точнее, что её создали заново… всё-таки наложить защиту от огня мог любой мало-мальски грамотный колдун.

Под напором глупых мыслей, а в последнее время — правда, не знаю, как долго — все мои думы были именно такими, удалось дойти до уровня, где земля была не просто влажной, а обернулась потоком мокрой грязи, которая начала заливать мою нору.

Что я сделал первым делом? Попробовал её на вкус. Солёная. Кажется, я в море. Если, конечно, это не тот самый потоп. Интересно, сколько мне придётся проплавать, прежде чем увидеть землю? Может быть, целые годы.

А если я окажусь на дне океана? Толща воды создаст проблемы даже для всплытия… Ходить по дну? Ха! Нет уж, всплыву, несмотря ни на что!

Силы земные, как же я хочу ощутить на себе хоть что-то! Воду, ветер, землю… Не ту, что вокруг меня, а ту, что наверху. Наконец-то увидеть свет.

Смешно. Если бы не факт неуязвимости, мои глаза наверняка бы ослепли от такого, привыкнув к темноте. А так… плевать.

Вода здорово отвлекала, она была холодной и заставляла руки скользить, но мне было всё равно. Это уже не бесконечное ковыряние собственной темницы, это — приключение! Хоть какое-то разнообразие! Быстрее, быстрее!

С каждым мгновением поток морской воды всё нарастал, мешая мне копать. Течение и напор сбивали с ног, заставляя прилагать усилия, чтобы не быть сметённым вглубь собственного лаза. Но разве могло подобное остановить меня? Нет.

Руки продолжали совершать привычные действия, и очень быстро я оказался внутри толщи мутной от грязи, тёмной воды. Да! Прокопался! Интуиция не подвела, как и всегда… Теперь последний рывок…

Прикладывая колоссальные усилия, я медленно продвигался вперёд, прямо под напором воды. И вот очередной рывок не обнаружил перед собой земли, лишь ледяной океан. Замечательно… можно попытаться добраться до поверхности этого водоёма.

Выбравшись из грязной норы, ощутил, как тело обволакивает вода. А ещё… я был свободен! Я мог двигаться как хочу и куда хочу! Все дороги открыты передо мной!

Эйфория затопила сознание, наплевав даже на непроглядную тьму. Я всё равно ничего не видел всё это время и уже привык к темноте. Зато различаю отдалённые звуки и гудение. Это пение китов? Неясно…

Плавать я умел, и тело помнило, каково это, а потому смело направился вверх. Сейчас моё чувство равновесия более уверенно подсказывало направление.

Мир, я иду! Жди меня!

Давления я не ощущал: видать, давно уже привык, ведь в иной ситуации сознание хотя бы отметило этот факт. Сейчас же для меня что оно есть, что его нет. Зато я чувствовал, насколько легко мне стало двигаться. Это лишь ощущение или за ним и правда что-то стоит?

Всё-таки я сотни и тысячи лет колупал прочнейшую гномью сталь, не жалея сил. Дало ли это свой результат? Хочу надеяться, что да! Немного силы мне не повредит. Ведь в лучшем случае, если в Мидгарде сохранились люди, придётся начинать всё заново. Снова проходить процесс захвата власти — где силой, а где хитростью, а потом объединять человечество, даруя ему цель — истинного врага!

Асгард… «Божественные» прилипалы, которые подчинили себе мой мир, держа на уровне рабов. Скальды слагали «легенды» о их пьяных похождениях, когда «боги» делали всё, что было угодно их душе, а презренные слуги — мы — могли лишь славить их, надеясь, что новая дань и очередные желания сильных мира сего окажутся подъёмными для нашей родины.