— Ох, какое же клише! — всплеснула Харди руками. — Несчастный богатый мальчик, который интересен остальным лишь своими деньгами.

— Смешно, — нахмурился Гарри.

— Ладно вам, — тоже покосился на часы, — урок вот-вот начнётся.

— Ты завтра придёшь? — поинтересовался Озборн. — Надо как-нибудь погулять вместе, как на это смотришь?

— Чтобы тоже присоединиться к вашей компании и раздражать тебя? — засмеялся на это. — Может, как-нибудь и вырвусь.

— В отличии от тебя, Гарри, — ехидно произнесла Фелиция, — Зар действительно работает и зарабатывает деньги.

— И от тебя тоже, змеюка, — отмахнулся он, но тут зазвенел звонок. Наша мини-посиделка подошла к концу. Пора на занятия.

Университет Эмпайр Стейт, взгляд со стороны

— Привет! — улыбчивый афроамериканец подтянутого вида подошёл к курящему возле парковки парню. Тот лениво взглянул на него, подмечая спортивную одежду и сломанный нос, ныне вправленный, но красующийся широким пластырем.

Очевидно, что от такого вокруг лица должен был налиться синяк, но чёрная кожа почти полностью скрывала эту картину.

— Чего надо? — хмуро спросил парень, невольно оглядевшись. Почему? Потому что не знал этого человека! А в их университете было не так уж много чёрных. Всё-таки место было дорогим, так что в него попадали либо умные, либо богатые. А уж что бы там не говорила американская пропаганда, но большинство темнокожих не могло похвастать ни тем, ни другим.

«Вот сучьи 'угольки», — заметил он трёх его дружков, которые особо не прятались, поглядывая на них, о чём-то болтая возле машины.

— На днях с девушкой хорошей познакомился, — выдал его собеседник, ещё шире улыбаясь. Студент Эмпайра заметил, что нескольких зубов во рту не хватало. — Но так по глупому получилось, что ни телефонами не обменялись, ни даже именами! — чернокожий расхохотался, на что второй чуть более расслабленно выдохнул и выбросил окурок в ближайшую урну, возле которой и стоял.

— Небось там и подрался? — кивнул на травмы.

— Прицепился один хулиган, — нахмурился афроамериканец. — Но да плевать, мы его тоже приложили как следует, — указал на троих парней.

— Нормальный такой хулиган, раз всем четверым накидал, — парень прищурился, только сейчас рассмотрев, что следы характерных побоев несла вся четвёрка.

— Узнал лишь, что она в этом универе вашем учится, — его собеседник притворился, что ничего не услышал, продолжая говорить.

«Если бы Муффо не заметил карточку студентки, которая была вставлена в чехол телефона, то и этого бы не узнали», — гневно подумал Шон. От одной только мысли о Гвен у него злобно раздувались ноздри сломанного носа. Молодой мужчина одновременно хотел как следует избить её, а также чувственно трахнуть. Уж больно девица была хороша! И побои не остановили его. Благо, что теперь группа подготовилась и взяла с собой ствол.

— Зовут «Гвен», — продолжил Шон. — Блондиночка, красивая такая! Фигурка, — двумя ладонями он описал нечто, похожее на «песочные часы», — грудь, — довольно цокнул, — ножки! — блаженно улыбнулся.

Шон любил играть на публику, довольно успешно скрывая этим собственную сущность. А был парень достаточно агрессивным и злобным, выросшем в лучших традициях Гарлема, где пристрелить могли даже за косой взгляд.

— А-а… — кивнул тот головой. — По описанию больше смахивает на Фелицию, но… — пожимает плечами, — «блондиночка Гвен» тоже есть.

— В жопу Фелицию, давай про мою красавицу, — чернокожий аж потёр руки, понимая, что не ошибся. Нашёл!

— Гвен Стейси, — парень нащупал ещё одну сигарету в пачке, понимая, что придётся задержаться. — Дочь капитана полиции…

«Вот с чего она такой бойкой была», — мысленно усмехнулся Шон. Слова «снежка» лишь ещё больше раззадорили его.

—…да вот же она, — неожиданно закончил его собеседник фразу, указывая на девушку, что мелькнула за оградой парковки, покидая университетскую площадь. Афроамериканец успел заметить лишь светлые волосы.

«Попалась!»

— Спасибо, друг! — он хлопнул по плечу своего невольного информатора, тут же поспешив к машине. — Едем, парни! — довольно рассмеялся Шон.

Довольно быстро они нагнали блондинку, не спеша, однако, попадаться той на глаза или подъезжать ближе.

«Издали вообще непохожа, — хмурился парень, но светлые волосы и ладная фигурка их потенциальной цели заставляла его продолжать наблюдение. — Может, в прошлый раз мне показалось?»

Тем не менее, неспешно и аккуратно, они «довели» Гвен прямо до дома, в Гринпойнте — куда та доехала на автобусе, — весь внутренний двор которого был заставлен уродливыми фигурками гномов.

И вот, их цель открыла дверь ключом и закрыла её за собой. Машина припарковалась за три дома, на соседней улице, возле раскидистого дерева, после чего на какое-то время всё замерло. Но вот, по истечению пяти минут и эмоциональных переругиваний, двери тачки отворились: четверо темнокожих парней, с хорошо заметными следами недавних побоев, выбрались на улицу, быстрым шагом направляясь к дому своей цели.

Звонок в дверь застал юную Стейси прямо в уборной. Девушка поморщилась и выругалась любимым папиным бранным словом, быстро натягивая трусики, потом короткие шорты, а далее — бегом открывать.

Ей нужно было впустить электриков, которые уже три дня не могут попасть к ним в дом. Отец постоянно на работе, а она совмещает универ и репетиции в медленно умирающей девчачьей рок-группе. Изначально та состояла из Эм-Джей, самой Гвен, Эйприл и Джули, но потом Уотсон «повзрослела», перейдя в модельный бизнес — пока лишь снявшись для пары фотосетов рекламы дешёвой косметики и туалетной воды. Ещё были театральные выступления и даже какие-то мелкие и незначительные роли в кино, так что рыжая почти перестала там появляться. Без неё же остальные начали медленно, но верно, терять к музыке интерес.

Сегодня, после вчерашнего, не слишком приятного разговора с отцом, где тот просил — даже требовал! — проявить серьёзность и взяться за голову, Гвен решила для себя несколько важных моментов: первое — как и остальные, забросить группу; второе — прекратить бегать за Паркером; третье — найти подработку и начать задумываться о будущем.

— Фух, простите, была в другой комнате! — выдала Стейси, открывая дверь и нос к носу сталкиваясь с четырьмя чернокожими парнями.

— Ничего, — довольно улыбнулся центральный, как бы мимоходом выставляя ногу вперёд и мешая закрыть дверь. — Мы никуда не спешим!

Шон осматривал блондинку, стоящую перед ним и понимал, что всё-таки был прав, когда думал, что они следят за другой девушкой. Однако… оглядывая «эту Гвен», всё равно не мог сдержать улыбки. Пусть она не дотягивала до «той Гвен», но тоже была весьма и весьма миловидна!

— Можем войти? — Шон постарался улыбнуться, но разбитые губы и общее болезненное состояние его рта сыграло не лучшую роль. Улыбки сейчас давались ему с некоторым трудом. А иногда, как сейчас, вообще не получались, превращаясь в настоящие гримасы боли и раздражения.

— Увы, нет, — решительно произнесла «новая Гвен», неожиданно ловко толкая его в грудь. Удивлённый таким серьёзным отпором, парень сделал шаг назад, пытаясь поймать равновесие. Это получилось с большим трудом. Мало того, его нога всё-таки оказалась за пределами двери и помешать её закрыть смог только товарищ, вцепившийся в ту железной хваткой. — Я вызову полицию! — быстро крикнула девушка, лихорадочно вспоминая, где оставила телефон.

«В уборной, — убито подумала Стейси. — Седьмое пекло!»

— Так мы и есть полиция, — неуклюже пошутил Шон, понимая, что уже не справляется со злобой, — не сопротивляйся, тварь! Хуже будет!

После этих слов афроамериканец едва смог парировать удар кулаком, нацеленный в многострадальный нос, но не успел схватить руку Гвен, которая отскочила назад, а потом помчалась в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Почему не к задней двери? Она была закрыта и блондинка понимала, что не успеет справиться с замком, когда ей буквально на пятки наступали преследователи.