Сняв пробу и убедившись, что выпивка прекрасно подойдёт под этот спокойный вечер — я конфисковал её.

Ребята, естественно, возмутились, но я был непреклонен. Наотрез отказавшись их спаивать, я объяснял это тем, что они завтра будут с похмельем и на лугу ошибок наделают. Парни всё продолжали убеждать, что такого не случится, что они не подведут, но моё самое последнее и веское «нет» стало ударом ножа в сердце — они замолчали, накуксились и страшно обиделись.

Вдоволь насмеявшись над их надутыми лицами, я попросил протянуть кружки. Парни сами засмеялись поняв, что их разыграли. Но им пришлось принять правило, что алкоголь только вечером и немного, иначе могут забыть о пути авантюриста.

Вскоре огонь костра оранжевым светом освещал в вечерней темноте четыре усталых, но умиротворённых лица. Скинув обувь и пододвинув ступни поближе к костру, парни грелись от его жара и поочерёдно зевали. Но никто не хотел идти спать — каждый из них, укутавшись в одеяло и греясь от огня, сжимал в руках кружку приятным напитком и тайно желал, чтобы этот приятный момент продлился как можно дольше.

— Землянка готова. Всё ребят, на нары и спать, и так уже долго сидите. Вам вставать рано и завтрак готовить, — скомандовал я, вернувшись обратно после очередной проверки землянки.

— Может… — Ридалий громко зевнул, —… без завтрака?

— Поздравляю, ты лично будешь готовить утром. Не смотри так, Ридалий, сам напросился. А теперь пошли спать!

В землянке весь вечер горела печь. Помещение немного подсохло и сырость уже не так сильно давила на грудь. Заодно стены прогрелись и теперь можно было спокойно спать, не боясь околеть до утра.

— Рядом с печкой самое тёплое место! — возмутился Лудик узнав о великой несправедливости: место на нижнем ярусе нар рядом с печкой досталось не ему.

— Оно моё. Возражения есть? Располагайтесь быстрей, пока свеча горит, и спите. Я лягу позже.

— Почему? — раздался хриплый голос Имтара, который первее всех забрался на своё место.

— Перепил бримдерского отвара и теперь уснуть не смогу. Посижу пока что и подумаю о завтрашнем походе.

— Это то… что вы пили… весь день из бурдюка?

— Да. Ночью засиделся за зельями, вот и не выспался, а отвар сильно бодрит. Расположились? — я окинул взглядом парней, устроившихся по своим места. — Хорошо. Я скоро сам лягу, так что спите.

Вернувшись обратно к костру, я пил чай, рассматривал в лог-файле вкладку с картой и раздумывал о пути, с которого лучше будет зайти на луг. Единственное, что важно — это прийти к его северной стороне.

Ещё раз мысленно построив маршрут, я закрыл лог и устало посмотрел на огонь. Языки пламени под аккомпанемент треска горящих веток вылетали из догорающего костра и стремились подняться как можно выше.

Я наблюдал за ними, а моя память вытаскивала из своих глубин картины недавнего прошлого, тоже стараясь поднять их как можно выше.

«„----“»

— А теперь, Бриан, раз ты меня на такое дело подбил — рассказывай про парней. И подробно: какая семья, когда приехал, какой характер и всё остальное.

— Давай начну с самого необычного и интересного.

— Уж изволь. И можно ещё чаю?

— Конечно. Для начала расскажу про равнинного эльфа из этой компании по имени Лудик Ковильяни. Он первым в город приехал, чуть больше месяца назад. И сразу начал ошиваться то у меня в гильдии, то в ратуше, то в церкви, то ещё где. Вынюхивал про всех и вся да знакомствами обрастал. Даже на кого-то из церковников успел выйти.

— Грамотный парень. Его б к какому-нибудь монарху в секретную службу.

— Ты близок. Его семья земельных наделов не имеет, но у неё есть несколько ремесленных мастерских с лавками, торгующих луками и арбалетами. А ещё имеется два профессиональных стрельбища. Там проходят практику не только подразделения лучников с ближайших городов, но и пара наёмничьих отрядов частенько наведывается молодняк подтянуть.

— Эта семья имеет некоторое вхождение при дворе императора?

— Короля. Они находятся практически на самой нижней ступени дворцовой иерархии. Но даже при этом положении, хочешь не хочешь, а придётся участвовать в политических интригах. Собственно интриганство и сыграло с ним злую шутку.

— Его кто-то подставил?

— Он сам.

— Не понял.

— Выросший достаточно неглупым разумным, притом родившись вторым сыном и нахватавшись зачатков начинающего интригана в семье, которая всю свою историю борется за существование…

— Дай угадаю: он понял, что ему не видать наследства и решил подставить старшего сына?

— Именно.

— На чём раскрылся?

— Не знаю. Знаю только, что его замысел раскусил его же отец. Но вместо того, чтобы повесить, отправил сына на вольные хлеба. Как это обычно бывает у благородных — дал достаточно денег, чтобы его семейство не прослыло бедняками, снарядил и сказал, чтобы забыл дорогу назад.

— Как обычно, одним словом. А что он пытался сделать?

— Каким-то образом умудрился назначить тренировку в одном стрельбище в одно и тоже день сразу и для отряда лучников одного барона, так и для какого-то отряда наёмников. Всё бы нечего, только наёмники не так давно бушевали на землях барона и сильно побили этих лучников.

— А этот барон…

— Имеет тесные связи с дворцовой канцелярией.

— А это стрельбище…

— Находится под старшим сыном, назначенным туда в качестве главного управляющего. Специально, чтобы опыта набирался. Представь себе бойню, которая могла бы там произойти. И вообрази масштабы скандала, который потом случился бы во дворце.

— Тогда его отцу пришлось бы притащить на блюде голову старшего сына и молиться, чтобы его собственную рядом не положили.

— Это в лучшем случае, Ликус.

— Какой прекрасный разумный, с которым мне всё ясно. Давай про следующего.

Предрассветная тишина изредка нарушалась пением птиц. Разожжённый костёр, пять минут назад бывший лишь ветками, небольшим радиусом освещал землю во круг себя и не мог справиться с утренним холодом.

Поёжившись и убедившись, что огонь не потухнет — я направился в землянку. В ней было тепло, хотя печка давно погасла и крохотное оконце под самым потолком всю ночь было открыто. Горящая свеча, стоявшая на печке, тусклым светом освещала беззаботно спящих на нарах разумных. Складывалось впечатление, что от усталости каждый из парней даже не поменял позы, в которой уснул.

Мне нужен был спящий на нижнем ярусе центральных нар. Тот, видел сны о захватывающих приключениях и дальних странствиях, о коварных врагах и прекрасных соратницах, о великих подвигах и грандиозных победах.

— Ридалий, вставай! — я насильно вытащил благородного из-под одеяла. Его сонный несфокусированный взгляд как бы говорил, что владелец тела ещё не в нашем мире. — Спасайся, дикие шибуршунчики нашли нас! Надень боевой котелок, возьми веник, эту дохлую крысу и срочно беги к костру, там тебя не найдут! Только спаси крыску!

Я вытолкнул парня из землянки и прислушался: тихие, неуверенные шаги постепенно отдалялись от входа. Со вторых ярусов Имтар и Лудик вглядывались в полумрак недоумевающими и сонными глазами. Забрим же, спавший в дальней части, так и не проснулся и лишь тихонько сопел. Сказав ребятам, что у них есть ещё время на сон, я сам вышел на улицу.

Свет от костра освещал силуэт человека, слегка раскачивающегося туда-сюда. Взгляд Ридалия медленно плыл от предмета к предмету.

Вот он смотрит на сжимаемый в правой руке облезлый веник, которым вчера подметали пол в землянке и пытается понять: как им можно защититься от неизвестного и грозного врага? Теперь он недоумевающе смотрит на труп жирнющей крысы, что почти всю зиму провела в землянке, сожрала все спрятанные там припасы и когда её заметили — не смогла улизнуть из-за своих габаритов. В голове парня лишь два вопроса: зачем её защищать и что в ней такого ценного? А вот теперь он принюхивается и не осознаёт, почему оставленный в родительском доме боевой шлем пахнет вчерашним ужином.