— К сожалению, мне нельзя убивать людей, — сказала Эмили, перешагнув через носастого и закрутив его руку ему за спину, — однако мне разрешено их калечить.

— Отпусти, дура! — завопил мужчина.

— Сначала пусть твои дружки отпустят мальчишку.

Носастый еще даже не отдал приказ, как двое мужчин отпустили парня и медленно попятились.

— Трусы, — выплюнула Эмили, глядя на испуганные лица мужчин.

— Идиоты! Это же просто баба! — заорал носастый.

Двое переглянулись и, опомнившись, двинулись на «просто бабу», которая со вздохом подобрала с земли внушительный камень и огрела им носастого по голове.

— Не волнуйтесь, он будет жить, — сразу же предупредила Эмили, обращаясь к небу, а не к подельникам носастого — отчитывалась же она непосредственно высшим силам.

Минута, и двое других уже валялись на могилах без сознания. Отряхнув руки, Эмили повернулась к парню, который еле держался на коленях. Заметив, что он медленно клонится в сторону, женщина подскочила к нему и придержала за плечи.

— Эй, живой? — спросила она.

Ответом ей было молчание.

Призрачная девушка взволнованно летала вокруг, не в силах ничего сделать.

Эмили стянула с головы парня капюшон, рукой убрала со лба черные волосы. Глаза парня были закрыты. Эмили прислушалась и уловила слабое дыхание.

— Живой, — сказала она призраку. Приложив парня к стене склепа, она добавила: — Я сделала свое дело, теперь пойдем со мной.

Девушка кивнула и замерла, покорно склонив голову. Эмили шагнула к ней, но вдруг ощутила, как кто-то схватил ее за руку.

Не поднимая головы, парень до боли сжал руку Эмили. Женщина поморщилась и возмущенно произнесла:

— Эй, ты чего?

Кашлянув, парень медленно поднял голову. В это миг ночное небо Парижа озарила молния, за которой последовал громовой треск.

На кладбище Монпарнас пролился дождь.

Капли падали на избитое лицо парня, смывая кровь и грязь. Свободной рукой он откинул волосы со лба в сторону, открыл глаза и вперил тяжелый взгляд в Эмили.

Сердце женщины пропустило удар при виде до боли знакомых светло-зеленых глаз.

— Не забирай ее, ma fleur…

Стефан видел призраков столько, сколько себя помнил. Примерно в шесть лет он понял, что если будет притворяться, что не видит их, то призраки от него отстанут. Этот план работал, но иногда у Стефана просто не получалось их игнорировать. Особенно тех, что утратили человеческий вид и походили на черные сгустки.

Один из таких призраков напал на Стефана, когда ему было десять. Прятаться от него было бесполезно, и, прижимаясь к холодной и мокрой кирпичной стене в переулке, Стефан смотрел на жуткий черный сгусток и думал, что вот-вот умрет, однако этого не произошло.

Неожиданно появилась красивая светловолосая женщина в черном, коснулась призрака и тот, вопя, исчез. Незнакомка склонилась над Стефаном, обдав его холодом и поразив своей мрачной красотой. Что-то зловещее таилось в мрачных глазах этой женщины. Она спросила, есть ли у него дом и, получив утвердительный ответ, исчезла.

С тех пор Стефан не мог перестать думать о ней. Женщина с глазами холодными, как январское небо. Он боялся ее и одновременно желал увидеть снова.

И вскоре это произошло. Женщина начала сниться Стефану.

Зачастую она выглядела так, как в их встречу — величественная, суровая и во всем черном, — но иногда она выглядела намного моложе и была одета в старомодную мужскую одежду.

Во снах с таинственной женщиной всегда был мужчина, но его лица Стефан никак не мог запомнить. Он называл женщину «ma fleur» и, кажется, очень ее любил.

Со временем, сроднившись с этими снами, Стефан начал представлять, будто он и есть этот мужчина. Хладнокровная красавица из снов стала его мечтой, его идеалом. Вот только эти мечты разбились о реальность, жестокую и несправедливую.

Когда умерла мама, забота о старшем брате с аутизмом полностью легла на плечи восемнадцатилетнего Стефана. Беззаботная юность и красочные мечты резко закончились. Началась взрослая жизнь со всеми ее проблемами.

Сначала было тяжело настолько, что хотелось плакать, но Стефан держался. Мама говорила, что при брате нельзя демонстрировать отрицательные эмоции, чтобы он не повторял их, поэтому Стефан в присутствии Жана всегда улыбался, даже если было невыносимо плохо.

Спустя пару лет жизнь начала налаживаться. Стефан нашел несколько хороших подработок, поступил в университет на факультет истории и пристроил брата в художественную школу, в которой преподавал отец его сокурсника Эрика Арно. Парень даже возобновил свои занятия ММА, чему его тренер был несказанно рад.

Казалось, что худшее позади, но на горизонте внезапно появилась сестра отца, который бросил семью сразу же после рождения Стефана. Мадам Легран, которую братья ни разу не видели, оказалась пренеприятнейшей женщиной, к тому же скрытой алкоголичкой. В какой-то момент она решила, что не хочет работать, поэтому отыскала своих племянников и решила сесть им на шею, однако Стефан не позволил этому случиться. Тогда тетушка пригрозила тем, что отберет у него опеку над братом, если Стефан не передаст ей приличную сумму денег.

Быстро получить большую сумму можно было только участвуя в подпольных боях. Парень, что ходил со Стефаном в один спортивный зал, познакомил его с Натаном — распорядителем боев, который до этого был спортсменом ММА. Натан без всяких вопросов дал Стефану в долг, который парень отработал боями.

Поняв, что Стефан может найти деньги, тетка все же села ему на шею и свесила ноги. На подпольных боях Стефан стал бывать чаще, чем на учебе и подработке, а его новый долг Натану все увеличивался и увеличивался.

Теперь, помимо призраков, Стефана начали преследовать коллекторы. Куда бы он ни пошел, они мрачной тенью следовали за ним, напоминая, что время идет, а долг все еще не погашен.

Из-за Жана Стефан не мог взять много подработок — социальные службы могли узнать, что он почти не бывает дома, и передать опеку тетке. Поэтому долг возвращался медленно, но верно.

Мучимый призраками, коллекторами, учебой и истериками Жана, который начинал плакать и кричать, когда видел побитое лицо брата, Стефан начал все чаще задумчиво поглядывать на воды Сены, которые притягивали его к себе, как магнит. Всего один шаг — и проблем больше нет.

Однажды Стефан, будучи в глубокой депрессии, чуть не спрыгнул в реку. От рокового поступка его спасла женщина, которая была как две капли воды похожа на женщину из его снов.

Ее звали Эмили, и она держала книжную лавку на бульваре Пале. В этой лавке Стефан не мог себе ничего позволить, но все равно приходил сюда в свободное время, чтобы изучить энциклопедии комнатных растений, которые так любил Жан, и тайком полюбоваться красавицей-хозяйкой. К тому же, почему-то в этой книжной лавке, которая, по совпадению или же нет, называлась «Ma fleur», не было ни одного призрака. Как будто они боялись этого места и обходили его стороной.

Эта книжная лавка, ее умиротворяющая атмосфера и чарующая хозяйка стали для Стефана лучом света в его мрачной жизни. Благодаря им он держался на ногах и исправно сражался, чтобы однажды сказать Натану три самых желанных слова в его жизни:

— Мой долг погашен.

Натан затянулся сигарой, выдохнул на Стефана густой дым и с ухмылкой произнес:

— Не хочешь начать зарабатывать? У тебя больше нет долга, все заработанные тобой деньги будут только твоими. Накину тебе сверху пять процентов. Согласен?

Стефан отрицательно качнул головой. К подпольным боям он больше не вернется. Отчасти из-за Жана, у которого каждый раз случались истерики при виде избитого лица Стефана, отчасти из-за своего здоровья — если он пострадает, то кто будет заботиться о брате?

От Натана Стефан вышел другим человеком. Даже привычные улицы окраины Парижа стали как будто красочнее. Вдохнув полной грудью, Стефан поспешил в университет.

Тело, которое страшно ныло после последнего боя, казалось почти невесомым. Даже боль отступила на второй план, и Стефан полностью смог сосредоточиться на учебе.