Карраго поднял кусок на ладони.

Повернул.

— Дай, — Миара стащила обломок и поднесла к лицу. — Там я… а если так?

Она ткнула в элемент пальцем, и тот вспыхнул. Искорка силы ушла внутрь, чтобы погаснуть.

— К сожалению, к силе он тоже нейтрален…

Второй импульс оставил дорожку светящихся элементов.

Третий.

Этот гас намного медленней. А Миара продолжала тыкать, подкармливая обломок творения Древних силой.

— Что ты…

— Не мешай, — покачал головой Винчнецо. — У меня там тоже ничего не выходило. А вот она как-то смогла добиться, что из колонны появились люди. Или призраки людей?

Обломок окутало дымкой, полупрозрачной, светящейся. И она же наползла на пальцы Миары, окрасив их в зеленоватый цвет.

Молча остановился за спиной Тень. Двигался он тихо, но не настолько, чтобы Дикарь не услышал. А вот сын его пыхтел и явно был недоволен.

Он даже что-то сказать попытался, но замолчал.

А сияние усиливалось.

Оно было каким-то рваным, неровным, и Миара уже на ходу правила его, растаскивая дымку, укладывая, а порой и сминая её.

И когда обломок вспыхнул зеленой звездой, Миха почти не удивился.

Почти.

Звезда крутанулась.

А затем появилась фигура человека, дрожащая и полуразмытая. Он произнес несколько фраз на языке, который Михе был не знаком, и растворился. Обломок же погас.

— Что это было?

— Он сказал, что-то вроде… — Миара наморщила лоб. — Критические повреждения основной конструкции… да, там, критические повреждения основной конструкции, не подлежащие восстановлению. Отсутствие отклика дублирующих систем. Обнуление ячеек памяти. И деактивация системы. Что это значит?

— Это… — Миха протянул руку и кусок в нее вложили. Он был еще теплым. — Это значит, что здесь хранилась какая-то информация. Древние её записывали…

Компьютер?

Кусок жесткого диска? Пусть выглядящего престранным образом, хотя… как знать, что тут странно. Там, дома, жесткие диски тоже мало походили на книги, не говоря уже о пергаментных свитках или глиняных табличках. А какими они станут лет через двадцать? Или сто?

— Как? — не удержалась Миара.

— С помощью машин. Одни машины записывают информацию на такие вот штуки, где она и хранится… хранилась. И достать её можно с помощью других машин, — Миха положил кусок на землю. — И достать, и использовать. Работать…

— Любопытно.

— Но эта вещь была сломана, — Миха ненадолго задумался. — Вероятно, то, что её раскололи… сделало информацию недоступной.

— А этот человек?

— Изображение.

— Да я понимаю, что изображение! — отмахнулась Миара. — Почему он был?

— Остатки системы? Возможно, искусственного… разума, — подобрал Миха правильное слово. — Он откликнулся на твою силу… скорее всего она была тех же параметров, что и сила машины… энергия машины Древних.

И если так, то Миару нужно беречь.

— Однако повреждения были слишком велики. Вот и… все, — что еще им сказать. Миха поскреб в затылке, надеясь, что зуд этот от грязи, а не насекомых. — Но ты его поняла?

— Да. Неплохо. И… и интересно, что я понимала не слова. Язык не знаком. А вот смысл — да, понятен, — Миара перевела задумчивый взгляд на Карраго. — А у тебя… остальные куски есть? Может, если сложить это снова.

— Боюсь, что не получится. Но… — улыбка старого мага была полна предвкушения. — В башне рода Ульграх есть подобный артефакт, причем целый. И главное, по праву принадлежащий роду Ульграх.

— Чудесно… — Винченцо вот нисколько не впечатлился. — Осталось ерунда… вернуться, доказать мое право на главенство, вскрыть башню и отыскать родовой артефакт…

Действительно, ерунда.

Ну.

По сравнению с гибелью мира, о которой, кажется, все успели позабыть.

— А главное, понять, на кой оно нам надо-то? — продолжил Винчнецо.

И Миха мысленно с ним согласился.

Глава 29

Верховный

Ночью, когда небо вновь запылало, Верховный ощутил характерный привкус во рту. И даже почти не удивился. Яд? Пожалуй. Но слабый, такой, который не убьет сразу.

— Принеси соленой воды, — велел он Акти, который тоже ощутил неладное. — И побольше. Еще сырых яиц, с полдюжины будет достаточно.

Акти, умный мальчик, принес, что нужно, а еще толченый уголь и кору крушины.

— Она слабит живот, — сказал он. — И тогда все съеденное, дурное, уходит.

Верховный заставил себя выпить воду, сколько получилось, после изверг её в подставленный Акти таз. С водой отошло и содержимое желудка, и даже желтая желчь.

Привкус во рту не исчез.

Хорошо, что отрава знакома. И что положили её мало… да, пожалуй, Владыка Копий не желает смерти, но вот излишне здоровый Верховный ему тоже не нужен. Яотл, который явно был поставлен Владыкой, постепенно забирает власть, пусть пока действуя от имени Верховного, но…

— Можно позвать мага, — Актли наблюдал испуганно.

— Не стоит, — Верховный прополоскал рот чистой водой. — Скажи всем, что я занемог… ослаб.

— Небо вновь пылает.

И пускай. Отлично даже. Люди будут заняты пылающим небом, все, включая Владыку копий, которому это самое небо добавит работы. Яотл… пускай забирает себе дела храма.

Кто-то все одно должен ими заниматься.

Актли подал полотенце и помог выбраться из постели. Вода в умывальне была прохладной, но так даже лучше. Верховный позволил вымыть себя и укутать в полотенца.

— Мне нужна будет твоя помощь.

Мелькнула мысль, что не стоило бы вот так безоглядно доверять этому мальчишке. Все же его привел Владыка Копий, и как знать… кто подсыпал яд?

Когда?

С другой стороны, времени остается все меньше, и надо поспешить. А значит…

— Найди одежду. Простую. Там, в сундуках должно что-то остаться…

Было время, когда Верховный позволял себе прогулки в Город, без паланкина и свиты, но так, притворяясь обыкновенным человеком. Он даже порой себя и чувствовал таким.

Но… давно.

Едва теплый бульон, который Акти подал, уже не спрашивая, хочет ли Верховный есть, слегка успокоил ноющий желудок.

А сердце вот работало ровно. Рука… рука налилась тяжестью и ногти уже отчетливо отливали золотом. На сей раз процесс повернуть вспять не выйдет. Верховный это знал. Как и то, что яд, даже в большем количестве, ему не слишком навредил бы.

От старой одежды едва уловимо пахло мышами и травяными шариками, которыми эту одежду перекладывали, стремясь аккурат от мышей и избавиться. Она была жесткою, слегка запыленною, но Верховный провел ладонями по складкам.

Да.

Так будет хорошо.

Старый плащ с одного края погрызли, да и моль поработала, оставивши следы из мелких дыр. Но и это не смутило.

Правильно ли…

Он не знал.

— Ступай за мной. Надеюсь, ты понимаешь, что говорить о том не надо?

Тайный ход тоже пропах пылью и мышами. Тоже удивительно. Тело храма сложено из камня, а поди ж ты, мыши как-то живут. И это почему-то радовало.

Потом подумалось, что люди вполне способны питаться и мышами, и даже крысами. По меньшей мере рабы. Правда, пища эта своеобразная, но если другой не будет…

Акти дышал за спиной.

Заговорить он решился далеко не сразу. Верховный чувствовал его сомнения, но не торопил. Если людей не торопить, они сами скажут. И даже больше, чем собирались изначально.

Вот и Акти.

Выдохнул, долго, протяжно, а потом произнес:

— Это не господин Владыка Копий, господин.

— Мне казалось, ты его не любишь.

— Боюсь, — за прошедшее время Акти освоился и стал даже будто бы смелее. Во всяком случае теперь, когда взгляд Верховного останавливался на нем, он не стремился втянуть голову в плечи. И спину почти не горбил. — Я его очень боюсь. Он жесток, но… справедлив. А еще всегда предпочтет клинок яду.

— Иногда клинок использовать неразумно.

— Да, но… он как-то беседовал со своим отцом, при котором я… состоял. И речь шла о ядах. Господин Владыка Копий спорил с моим господином, который желал, чтобы…