Тониз Агра зашипела, грубо выругалась и вынула свой клинок, целуя мерцающую грань. Встала на колено. - Я Тониз Агра, дочь Карсы Орлонга. Рожденная насилием. Если сестра падет пред Элейдом Таросом, я брошу ему вызов. Знай также, что есть третья сестра. Твоя сводная сестра. Она ждет нас в лагере. Мы точно твоя родня, Рент. Но есть ли у тебе еще? От матери?
Онемелый Рент потряс головой. Душа его рыдала, хотя он не мог понять, почему.
- Кровяное масло не притянуло ее к тебе?
- Однажды, - прохрипел кто-то сбоку. Дамиск, оперся на работающий локоть, глаза как алые пятна в запавших дырах-орбитах. - Лишь однажды. И она прогнала его.
Делас Фана зашипела. - Значит, это женщина великой смелости. И великой силы воли.
Рент смотрел на нее. "Моя мать смелая? Сильная?"
Дамиск сказал, пытаясь говорить громко: - Прими их, Рент. Прими сестер как родных. Как семью.
Но Рент колебался. Он покачал головой: - Не могу. Ведь это значит, что они умрут за меня и тебя. Не могу.
- Упрям как Жекк! - рыкнул Говер, заставив всех вздрогнуть. Он вскочил, сверкая глазами. - Треклятый щенок, делай что сказали! Думаешь, я хочу сегодня умереть? Или Нилгхан? С тремя воительницами между нами и трепаным воеводой нас ждет триумф!
- Нет, - повторил Рент. - Так не должно быть. Никто не защитит меня. Никто не умрет из-за меня! Даже псы.
- Тогда умрет Дамиск, и умрет скверно, - заметил Говер.
Рент тряс головой. - Я одолею воеводу. Но не стану его убивать, если сумею. Вот единственный путь.
Тониз Агра вдруг разразилась смехом. Стояла, вложив меч в ножны, и хохотала. - Ох, он точно сын Карсы Орлонга!
- Но сын, не знающих наших путей. - Делас Фана еще стояла на коленопреклоненно. - Слушай, сводный брат. Отвергая наши клинки, ты отвергаешь нас. Что решишь, того не изменишь. Мы родня или нет?
- Никто не бьется за меня.
Дамиск встал, шатаясь, с покалеченной руки капала кровь. - Не за тебя они будут биться, Рент. За меня. Ты откажешься от лучшего шанса спасти мне жизнь?
Рент нахмурился. - Никому не дам тебя убить, Дамиск.
- Но твоя гордыня к тому и ведет.
- Думаешь, я не совладаю с воеводой?
- Ты плохо продумал, - утомленно прошептал Дамиск. - Даже если меня пощадят, то не отпустят. Никогда.
- Мы уйдем оба, - настаивал Рент. - Можем сейчас. - Он поглядел на Делас Фану. - Они не остановят нас.
- Остановят, - сказала Говер. - Ни слова южанам. А Дамиск, несомненно, попытается рассказать всё. Если сможет, в чем я начинаю сомневаться. Охотник почти мертв.
Подал голос Нилгхан: - Я готов сам его добить! Ох щенок, не гляди так грустно. Если я убью его, то из милости.
- Я не против. - Дамиск склонил голову. - Быстрее, Нилгхан.
Двое ратидов тут же встали между следопытом и Жекком, с ними псы.
Нилгхан ощерился. - Видишь, Рент. Теблоры не отпустят следопыта, ни сегодня, ни после, что бы ты ни делал.
- Ох, - вздохнула Тониз. - Вставай, сестрица. Он отверг нас.
- Нет! - закричал Рент, глядя на нее. - Не так! Но я не знаю, что все значит! Что такое сводные сестры? Были другие женщины, как моя мать? Проклятые кровяным маслом отца? И что такое насилие?
- Ах, - почти всхлипнул Говер. - Вот дерьмо.
Потрясение от бесхитростного признания Рента ударило Делас кулаком в грудь. Она не могла говорить. "Мы такие дуры... сочли его почти мужчиной, а он еще дитя. Ничего не понимает". - Рент, прошу, коснись моего клинка.
- Ты станешь биться с воеводой до меня?
Она покачала головой. - Не будет вызова, не будет поединка меж тобой и Элейдом.
- Точно, - согласилась Тониз Агра, лицо искажено, в глазах слезы. - Элейд Тарос благороден. Клянусь.
Смущение на лице Рента усиливалось. - Не понимаю, - произнес он пискливо. - Дамиск...
- Ты не можешь сражаться за него. Ни один Теблор не позволит. Рент, прошу, коснись клинка!
Он протянул руку и коснулся. Тониз Агра ступила вперед, вытащив и предлагая свое оружие. - Мы почти одно, Рент. Один отец, разные матери. В обычае Теблоров потребовать ночь с женой и дочерями того, кого он сразил. Они ложатся с ним, иногда зачиная детей. Поскольку женщины должны или согласиться, или потерять жизнь, это называют насилием...
- Среди южан это зовется изнасилованием, - вставила Делас Фана, поднимаясь. - Среди Теблоров это зовется правом воина, мужского пола или женского. Конечно, лишь от мужчины и женщины родится дитя. Так у нас принято.
Рент коснулся клинка Тониз Агры.
- Варвары, - пробурчал Нилгхан.
Рент обернулся к Дамиску, подошел к нему. - Дамиск, что такое? Почему я не буду биться за тебя? Я обещал...
Ослабев, Дамиск снова сел. Повел здоровой рукой. - Рент, помнишь, как малазанский морпех дал тебе нож? Ты рассказывал, что другие дети пытались его забрать, и солдат послал одного кувыркаться, крепкой оплеухой?
- Да, но...
- Что, если бы морпех выхватил меч и зарубил мальчишку?
- Он не стал бы...
- Почему?
- Потому что... - Рент нахмурился. - Потому что солдаты так не делают.
- Как и любые разумные люди. Для Теблоров честь - всё. Рент, для твоего народа ты еще не мужчина. Воевода не может с тобой биться потому же, почему морпех не стал - не мог - убивать ребенка.
Рент встретил взгляд Делас Фаны. - Это правда? Меня считают ребенком?
- Потому что ты ребенок.
- Мне почти пятнадцать!
Тониз Агра сказала: - У тебя не было Ночи Крови, Рент. До нее в глазах всех Теблоров ты остаешься ребенком. Более того, - обернулась она к ратидам, что отделили Нилгхана от Дамиска, - любой взрослый Теблор должен тебя защищать, к какому бы клану ни относился. Сивит Гила? Торас Вонт? Велок?
Сюнид Велок и обе женщины кивнули.
Тониз снова смотрела на Рента. - Нет для взрослого более торжественного обета, нежели защищать малое дитя.
- Но, - проскрипел Дамиск, - вы и нас зовете детьми.
- Потому что вы мелкие, - бросила Тониз Агра. - Потому что ребенок думает лишь о себе. Потому что каждый из вас живет так, будто добро и зло - не его дело. Потому что вы не знаете удержу, вас пожирает жадность - вы запихнули бы во рты весь мир, если бы могли. Вы подобны Теблору- ребенку, который так и не вырос.
Рент вставил: - Во мне нет ничего такого, отчего же я еще дитя?
Она кивнула ему, напряженно улыбнувшись. - Нет, Рент, ты точно не такой. Но... кажется, тебе пришлось быстро подняться до добродетелей и обязанностей взрослого мужчины. Это сделала не мать, хотя она была сильной. Нет, думаю... - она оглянулась на Говера, Нилгхана и Дамиска, - тебя направляли друзья.
- И если я не веду себя как ребенок...
- Закон, - отрезала Делас Фана, - нерушим. До Ночи Крови ты дитя.
- Дамиск, - сказал Рент, - что будем делать?
- Ты - ничего, - отозвался следопыт. - Это между мной и Теблорами.
- Они убьют тебя!
- Я прожил долго. Не вся моя жизнь была хороша, да я и не притворяюсь. Потому, - сказал он с кривой улыбкой, - всё верно. Иные говорят, что жизнь уже за спиной, словно ответственность имеет срок годности и они от нее уже избавились. - Он покачал головой. - Она настигнет тебя, рано или поздно.
Делас Фана заговорила с одной из воинов-ратиди. - Сивит Гила?
Высокая женщина подняла глаза.
- Перевяжите раны Дамиска, иначе он истечет кровью прежде, чем мы доберемся до стоянки.
Рент мрачно развернулся к ней. - Я не Теблор, не вашего клана! Это ваш закон, не мой.
- Но ты теперь среди нас. Далее будет так, как решили Теблоры. Наш закон. Наши пути.
Слезы исчертили щеки Рента, руки сжались в кулаки, побелели костяшки пальцев. Он поглядел на Дамиска. - Я убил тебя.
- Нет, - сказал следопыт. - Пойми, Рент. Я ловил беглых рабов. Я водил отряды охотников. Это была моя идея - перебить всю дичь в землях сюнидов, ослабив народ, доведя до голода. И за эти преступления меня ждет достойная расплата.
Теперь в глазах Рента читался ужас. - Но... зачем ты всё это делал?
