— Я завтра попробую решить этот вопрос. — сказал Генри, но со стороны Ричарда уже слышался непринуждённый храп. Мужчину буквально выключило, что неудивительно ведь последние пару дней они спали всего несколько часов проведя всё остальное время в изнурительном бегстве от полчищ нежити. Повезло, что у крестьян был праздник и их приняли крайне радушно. В других деревнях на пути вряд ли удастся рассчитывать на нечто подобное.

Ричард проснулся, услышав шаги на лестнице. Как и предполагалось сон пошёл мужчине на пользу, силы появились и можно было продолжить путь. Растолкав ногами тушу храпящего Генри удалось разбудить товарища чтобы он натянул капюшон на лицо. Лучше было не рисковать, показывая мэру клеймо вора. Априори заклеймённый не мог ассоциироваться с удачей или чем-то подобным.

Сразу после пробуждения обоих гостей в дверь постучали. Уильям не стал входить, слыша звуки просыпающихся мужчин, поэтому просто пригласил их спуститься вниз. Втиснув ноги в обувку, товарищи нехотя покинули уютную комнату и спустились на первый этаж, где в кресле качалке под шерстяным пледом нежился мэр.

Из открытой настежь входной двери с улицы просачивался свежий воздух, приправленный утренней зарёй. При свете солнца Уильям выглядел ещё старше, было видно, как отразились на его лице годы руководящей должности. Жизнь крестьян была сурова и нелегка, а быту главы посёлка фермеров вряд ли можно было бы позавидовать.

— Хорошо отдохнули? — улыбнулся мэр, окидывая дремлющим взглядом гостей.

— Впервые за долгое время. Спасибо. — более эмпатично, нежели вчера заговорил Генри. Такая перемена в поведении калеки заставила мэра почувствовать себя лучше. Всё-таки с чужаками было тяжело иметь дело, но раз все недопонимая были благополучно разрешены можно не беспокоиться что гости учинят каки-либо неприятности по своему незнанию.

— Если я чем-то ещё могу вам помочь перед тем, как вы отправитесь в путь, то прошу, не стесняйтесь. — указав пальцем на дверь сказал мэр скорее из вежливости. Он не ожидал что калека выступит вперёд и возьмёт слово.

— Раз так, то не могли бы вы дать нам сменную одежду в дорогу? Наши облачения мы постираем в ближайшей реке, но щеголять голыми в это время года не очень хочется. — мэр округлил глаза, а вместе с ним то же самое проделал Ричард, явно не ожидав от товарища такой прыти.

— Кхм, резонно. — кивнул мэр, вставая с кресла и открывая один из больших сундуков в углу. В нём Ричард заметил множество аккуратно сложенных домотканых вещей для всех четырёх сезонов. — Мне жаль, что так получилось. Будь здесь моя жена, она бы за ночь выстирала и высушила вашу одежду. Прошу меня простить за ненадлежащее гостеприимство.

— Что вы, что вы. — принимая из рук Уильяма по комплекту одежды, куда очень кстати входили шерстяные плащи, отмахнулся Генри. — К тому же у вас не найдётся подаяния, которое вы хотели бы преподнести Монастырю? Пока Отец Мартин не разрешает визиты простых людей мы могли бы преподнести что-то ценное Монастырю от вашего лица. — после этих слов Ричард чуть было не поперхнулся слюной. Мэр смотрел на Генри такими глазами, что нельзя было передать гамму эмоций. Около минуты в доме висело молчание. — С другой стороны, если вы не боитесь, что удача отвернётся от вас, то можете подождать пока Настоятель не разрешит лично преподнести…

— Нет! Ни в коем случае! — остановил речь послушника на полуслове перепугавшийся мэр. — Я преподнесу подаяние через вас. — пока Ричард глотал воздух, словно рыба, из стены появилось лицо Джона, с интересом наблюдающее за тем, как мэр отпирает ещё один сундук.

— С этим безобидным калекой надо держать ухо в остро. Тебе он уже втёрся в доверие, осталось обчистить до нитки как представится возможность. — Ричард проигнорировал комментарий друга. Генри хоть и оказался хитрым лисом, всё же не был настолько гнилым, чтобы обчищать того, кто спас ему жизнь. По крайней мере Ричард на это надеялся.

— Вот, примите это в знак нашего благочестия от имени всего посёлка Штольф. — Уильям выложил на стол несколько мешочков, перетянутых доброй нитью. Раскрыв один из них, Ричард ощутил резкий запах специй.

Это был перец! Не меньше пятидесяти унций перца! В других мешочках тоже были специи, соль и даже корица. Всё это богатство можно было продать за огромные деньги, но только не в деревне или посёлке. Чтобы по достоинству оценить все эти прекрасные вещи необходимо было найти нужного человека в городе, и уже там обменять специи на звонкую монету. В последнем мешочке Ричард как раз-таки обнаружил немного денег. Они явно были отложены мэром на срочную поездку в город и закупку продовольствия на большом базаре в неурожайный сезон чтобы посёлок не умер с голоду. Всё это теперь предлагалось в качестве подношения Монастырю Святого Мартина, а если точнее, то двум его праведным послушникам.

— Весьма щедро. — стараясь не проявлять эмоций сказал Ричард, завязывая мешочки и пряча их в складках новой одежды.

— Обязательно попросите Отца Мартина чтобы он разрешил простому люду самолично преподносить дары. Очень вас прошу. — Уильям встал на колени перед гостями преклонив голову. От этого нутро Ричарда свело от мерзкого чувства к самому себе, тогда как Генри широко улыбнулся и помог мэру подняться.

— Не волнуйтесь. Все возложенные на нас послушания мы привыкли исполнять в точности. Даю слово послушника, мы передадим Настоятелю ваши подаяния и все наказанные слова. Удача будет сопутствовать вам и вашему посёлку отныне и на многая лета. — Ричард вновь был готов поперхнуться, а призрак опустил ещё несколько комментариев осуждающих действия Генри. Тот же бессовестно врал, используя слабости мэра и крестьян, про которые узнал всего несколько часов назад.

— Правда? — на глазах мэра появились слёзы счастья. Мужчина улыбался так широко, как только мог. Его ноги буквально пустились в пляс по комнате, он словно и забыл про все отданные богатства. — Премного благодарю!

— На этом мы, пожалуй, пойдём. — Ричард взял Генри под руку и буквально вывел из дома Уильяма. Мэр в слезах вышел провожать гостей на порог.

Снаружи Ричард обнаружил что весь посёлок вышел их провожать. Мужики вынесли по кружке браги на посошок, женщины держали узелки с едой в дорогу, в воздухе стоял запах копчёной телятины и тёплых пирогов. Не было только маленьких детей, которые, верно, спали в столь ранний час, когда солнце только-только взошло, освещая путь двоим послушникам. Ричарда провожали со слезами, обнимая и расцеловывая. Все давали поручения что следовало передать Настоятелю. Когда в руки мужчин уже не помещались все подарки резвый старик быстро подарил гостям берестяной заплечный короб куда благополучно уместились вещи мэра и вся провизия.

Ричард и Генри шли по ровной сухой дороге по направлению города Даркмурк. Генри шёл бодро, ему нисколько не мешал тяжеленный короб за спиной, тогда как Ричард выглядел понуро и чувствовал себя чрезвычайно мерзко.

— Чего приуныл, Ричи? Они всё равно скоро умрут. Причём все. Нежить никого не пощадит.

— Да-так. Просто грустно. Не бери в голову.

— Ха-ха, ничего-ничего, дружище. Надо радоваться мелочам. Скоро доберёмся до города. Уж Лорд нас послушает, будь уверен.

— Угу. Буду надеяться, что на этот раз нам попадётся более здравомыслящий человек.

— А я буду надеяться, что Лорд окажется щедрым. За донесение об армии зла и предательстве Отца Мартина нам причитается солидная награда.

— Ты думаешь о деньгах, когда человечество стоит на пороге уничтожения?

— Оно всегда стояло на пороге уничтожения, Ричи. Только деньги имеют ценность в нашем мире. Ни преданность, ни верность, ни тем более человеческая жизнь. Деньги — мерило всему, и, если ты до сих пор этого не понял мне тебя искренне жаль.

— Взаимно, Генри.

Двое товарищей продолжили путь к ближайшему городу. Дорога с каждой пройденной милей становилась всё лучше. Скоро Ричард и Генри должны будут встретить много людей на тракте. Дабы подготовиться, парочка свернула к ручью, где избавилась от старой грязной и рваной одежды послушников и переоделась в обновки.