По итогам Рисвикского мира Людовик XIV был вынужден признать Вильгельма III законным правителем Британии, а принцессу Анну — его наследницей и обещать, что «не будет оказывать помощь… врагам указанного короля Великобритании… оружием, боевыми припасами, кораблями, провизией или деньгами… на море или на суше» и «не будет поддерживать тайные заговоры» якобитов[1795].
Яков II отреагировал на заключение Рисвикского договора серией обращений к представителям европейских государств. В манифесте к католическим правителям низложенный британский король заявлял о своем отказе признать права Вильгельма III на британский престол и призывал своих единоверцев «объединиться для защиты истинной веры» и принципа наследственной передачи монархической власти[1796]. В аналогичном обращении к «протестантским правителям» Яков II напоминал, что их власть над «обширными территориями» основывается на соблюдении ряда принципов, доктрин и договоров, и отступление от них, как это имеет место в случае с «узурпатором» — «принцем Оранским», которому при живом монархе позволяется законно владеть его престолом, является для них опасным прецедентом. Обращаясь к германским князьям, Яков II подчеркивал, что «большую часть их владений составляют земли, секуляризованные у католической церкви», и если германский император и римский папа перестанут «соблюдать законы Священной Римской империи», а также Вестфальский и ряд других мирных договоров, то это будет серьезно угрожать их собственным интересам[1797].
8 июня 1697 г. Яков II выпустил декларацию, обращенную ко всем европейским государствам, в которой подчеркнул, что продолжает считать принца Оранского «узурпатором», и заявил о непризнании тех статей Рисвикского договора, которые ущемляли его права[1798].
При Сен-Жерменском дворе были открыто возмущены заключением мира в Рисвике. Недовольство среди придворных приобрело столь острую форму, что французские власти начали аресты, а Яков II запретил обсуждение этого международного договора при дворе[1799].
По мнению некоторых историков, Рисвикский мир ознаменовал окончание политической деятельности Якова II[1800]. Действительно, после 1697 г. изгнанный король не предпринимал серьезных попыток вернуть британский престол. В то же время в историографии часто переоцениваются негативные последствия Рисвикского мира для последующего развития якобитского движения. В частности, Г.С. Зарницкий утверждает, что данный международный договор гарантировал «протестантское престолонаследие в Англии» и лишил «сторонников Якова II французской помощи»[1801]. В действительности, наследование британской короны протестантами было окончательно гарантировано специальным актом английского парламента только в 1701 г.[1802], а обещания Людовика XIV «не поддерживать ни в какой форме тайные организации, заговоры и восстания, могущие возникнуть в Англии»[1803], так и остались на бумаге. Дипломатическая, военная и финансовая помощь Версаля якобитам продолжалась вплоть до 1745–1746 гг.[1804] Более того, в связи с бездетностью Вильгельма III и особенно после смерти в 1700 г. единственного сына принцессы Анны — одиннадцатилетнего герцога Глостера — у якобитов возникли новые надежды, поскольку появилась возможность наследования британского престола принцем Джеймсом Фрэнсисом Эдуардом Стюартом или даже самим Яковом II[1805].
Кроме того, якобиты надеялись использовать в своих целях острые противоречия, начавшиеся между австрийским домом и Францией из-за раздела Испанской империи и сложную дипломатическую ситуацию, в которой в их результате оказалась Британия. Граф Мидлтон считал, что вопрос об «испанском наследстве» приведет к развалу Аугсбургской лиги. Прочный мир между Британией и Францией при Вильгельме III был также невозможен. В Сен-Жермене надеялись, что в ходе спора о разделе «испанского наследства» Вильгельм Оранский постепенно лишится всех своих союзников, и, учитывая очередные колебания Мальборо и других британских аристократов, якобитам представится новая возможность захватить власть в Британии[1806]. Однако XVIII в. открыл новую эпоху в истории Европы, и у ее правителей появились совершенно иные интересы, которые были мало связаны с реставрацией свергнутого британского монарха. Путь к мирному наследованию английской короны потомками Якова II фактически был закрыт в 1701 г., когда английский парламент принял закон, согласно которому престол было запрещено наследовать католику, и корона передавалась дому Ганноверов[1807]. В Шотландии формально сохранялась возможность наследования престола изгнанными Стюартами. Пожалуй, последним знаменательным событием при Сен-Жерменском дворе при жизни Якова II стала очередная попытка герцога Мелфорта восстановить свое былое влияние. В феврале 1701 г. Мелфорт, которому было запрещено появляться при дворе низложенного Стюарта, написал своему брату графу Перту, являвшемуся воспитателем принца Уэльского и входившему в ближайшее окружение Якова II и Марии Моденской, пространное письмо, в котором излагал новый план реставрации в Британии путем вооруженной интервенции. Отдельным пунктом в проекте оговаривалось восстановление в Англии «католической веры»[1808]. Однако при отправке этого конфиденциального послания герцог Мелфорт совершил оплошность, написав на конверте «к английскому двору», имея в виду Сен-Жермен[1809]. Но чиновник французской почтовой службы воспринял надпись буквально и переслал документ в Лондон, где он попал в руки британского правительства и был зачитан Вильгельмом III перед парламентом. В условиях начавшейся войны за испанское наследство 1701–1714 гг. письмо герцога Мелфорта вызвало международный скандал. Французское правительство отправило шотландского аристократа в ссылку в Анже[1810].
Якова II весть о новой опале его фаворита и ближайшего друга достигла 4 марта 1701 г. во время мессы в часовне Сен-Жерменского дворца. У пожилого короля случился удар, и его разбил паралич[1811]. В июле и сентябре Яков II пережил еще два инсульта. 13 сентября Людовик XIV посетил своего умирающего кузена и обещал после его смерти признать новым британским королем его старшего сына — Джеймса Фрэнсиса Эдуарда Стюарта, принца Уэльского. 16 сентября 1701 г. Яков II скончался. Перед смертью он публично заявил о прощении трех людей, которых считал своими главными врагами: двух своих зятьев (принцев Оранского и Датского) и императора Леопольда I[1812].
Яков II Стюарт был похоронен в капелле св. Эдмунда в церкви английских бенедиктинцев на улице Сен-Жак в Париже. В 1734 г. архиепископ Парижа начал собирать свидетельства о Якове II с целью его канонизации в сонме католических святых, которая так и не состоялась. Во время Великой французской революции гробница британского монарха была разграблена.
В заключение следует отметить, что якобитская эмиграция имела огромное значение не только для становления и развития движения сторонников Якова II. Сложно переоценить роль, которую она сыграла в жизни европейских государств в эпоху Нового времени, в первую очередь, в военной и политической сферах. Вследствие своих политических убеждений Британские острова покинули многие выдающиеся государственные деятели, которые, будучи вынуждены жить в изгнании, поставили свой талант на службу другим государствам. Герцог Берик стал одним из величайших полководцев на службе у династии Бурбонов и дослужился до звания маршала Франции. Д. Сечи называет его «архитектором победы Бурбонов в войне за испанское наследство»[1813]. Его сын, второй герцог Берик и Лириа стал первым послом Испании в России. Двумя другими известными французскими маршалами из числа потомков якобитов стали шотландец Макдональд и ирландец МакМахон[1814]. Ирландский дворянин Артур Диллон, сделавший успешную карьеру в армии Людовика XIV и дослужившийся до звания генерал-лейтенанта, стал родоначальником одной из известнейших офицерских семей во Франции, а один из его младших сыновей, также носивший имя Артур, стал архиепископом Нарбонским и вошел в круг наиболее влиятельных прелатов французской церкви. Согласно данным историка Н. Жене-Руффиак, некоторые из генералов армии Наполеона I Бонапарта были потомками якобитов, эмигрировавших во Францию[1815]. Одними из главных соратников величайшего полководца XVIII в. прусского короля Фридриха Великого были шотландцы братья Кейт[1816]. Потомками ирландских якобитов были такие крупные политические деятели Нового времени, как герцог Мажента, который был президентом Французской республики в 1873–1879 гг., маршал Леопольд О'Доннел, граф Тетуан, занимавший в 1860–1886 гг. пост премьер-министра Испании, граф Е. Таафе, в 1879–1893 гг. возглавлявший правительство Австро-Венгерской империи[1817].
