В источниках сохранилось достаточно подробное описание этого сражения. Очевидцы вспоминали, как заиграли волынки, и горцы, сбросив пледы[1221] и обувь, начали наступление, каждый выкрикивая боевой клич своего клана[1222]. Приблизившись вплотную к строю вильямистских войск, якобиты открыли прицельный огонь после чего, отбросив в сторону ружья, взялись за холодное оружие и с оглушительным криком врубились в ряды солдат генерала X. Маккая[1223].
Горцы наступали столь стремительно, что многие полки, в особенности те, что состояли из новобранцев, не успели не только произвести ни единого выстрела, но — даже вставить съемные штыки-байонеты в дула своих мушкетов[1224]. В результате, в момент столкновения с противником пехотинцы генерала X. Маккая оказались почти безоружными перед якобитами, пустившими в ход кинжалы-дэрки, палаши, двуручные мечи-клейморы и секиры (так называемые лохэберские топоры на длинном древке)[1225].
Благодаря стремительному натиску якобитам удалось в нескольких местах прорвать фронт оранжистов и таким образом рассечь единую линию правительственных войск на отдельные части, которые затем были атакованы с флангов и с тыла. Основная масса солдат генерала X. Маккая дрогнула и побежала. Несколько батальонов, которые пытались оказать сопротивление, были почти полностью изрублены. Два командира элитных полков Шотландской бригады — генерал Бертольд Бэлфур и родной брат оранжисткого главнокомандующего подполковник Джеймс Маккай — были убиты на месте. Племянник генерала X. Маккая — капитан Маккай — к концу сражения имел восемь ран от палашей[1226]. В самом начале сражения оранжисты предприняли попытку контратаковать наступающего врага с помощью кавалерии. Генерал X. Маккай, пытаясь остановить массовое бегство своей армии, во главе кавалерийского эскадрона ворвался в ряды якобитов. Однако, проехав несколько метров, оранжистский главнокомандующий обнаружил, что за ним последовал всего лишь один из его личных слуг, да и тот остался далеко позади, поскольку под ним была убита лошадь. Во время наступления главной целью горцев стал богатый обоз оранжистской армии, который находился в глубине построения генерала X. Маккая[1227]. Поэтому пехота виконта Данди, пронесшись подобно вихрю сквозь ряды оранжистов, исчезла с поля боя так же стремительно, как появилась[1228]. Занятые преследованием обратившегося в бегство врага, горцы не сразу заметили смерть своего предводителя. Поэтому ночью его тело осталось на поле боя, а утром близкие соратники виконта Данди обнаружили, что труп был ограблен гэльскими воинами. Друзья виконта завернули останки в обычный горский плед и отвезли в крепость Блэр, где вождь якобитов был похоронен в древней замковой часовне церкви Сент-Брайд[1229]. Потери были велики с обеих сторон. В бою и во время преследования было убито 1,2 тыс. солдат Вильгельма III. Якобиты потеряли около 700 человек.
Ближайший политический эффект от этой победы оказался огромным. Правительство в Эдинбурге пребывало в панике. Ввиду якобитской угрозы планировалось эвакуировать государственные учреждения из столицы. Оранжисты в переписке друг с другом единогласно утверждали, что единственное, что может спасти правительство Вильгельма III в Эдинбурге — это немедленная переброска военных частей из Англии[1230], «поскольку нам нечем задержать захват всей страны Данди»[1231]. На юго-западе самой Шотландии спешно набирали новые полки[1232]. Шотландское правительство перестало полагаться даже на ополчение, поскольку подозревало население (особенно северо-восточных графств) в якобитских симпатиях[1233]. 29 июля герцог Хэмилтон писал, что если якобиты захватят Стирлинг, в их «руках будет вся Шотландия». «Если мы окажемся не в состоянии защитить Стирлинг… тогда должны бежать в Англию», — заключил он[1234].
Однако повстанцам не удалось развить свой успех. Яков II, увязший в боевых действиях в Ольстере, так и не смог оказать им серьезной военной помощи. Прибывшие в начале июля в Лохэбер 300 ирландских новобранцев были слишком незначительной силой, чтобы внести перелом в политическую и военную борьбу в Шотландии. Большое значение имел и личный фактор: смерть в бою виконта Данди. По меткому замечанию М. Морриса, «новая армия могла заменить разбитые батальоны X. Маккая; но Данди не мог заменить никто»[1235]. Современник событий граф Балкэррес писал по этому поводу Якову И: «Если бы он [Данди — К.С.] выжил в тот день, он бы дал такой поворот Вашим делам, что у принца Оранского не было бы возможности ни отправиться самому, ни послать [войска — К.С.] в Ирландию»[1236]. Современные исследователи М. Линклетер и К. Хескет, тщательно анализируя военную и политическую обстановку на Британских островах после «Славной революции», пришли к выводу, что если бы виконт Данди выжил в бою при Килликрэнки, он мог бы разбить оранжистов в Шотландии или, по крайней мере, оттянуть на себя все силы, которые Вильгельм Оранский мог привлечь с континента[1237].
Присланный из Ирландии Яковом II полковник Александер Кэннон не смог занять место виконта Данди в качестве главы якобитской армии. Начатое под его руководством наступление якобитов на юг захлебнулось менее, чем через месяц. 21 августа 1689 г. горцы были отбиты правительственными войсками от города Данкелд[1238]. В результате этой неудачи повстанцы фактически оказались запертыми в Хайленде.
Кампания маршала Шомберга
Несмотря на поражение при Данкелде, действия якобитов в Шотландии имели огромное значение для борьбы Якова II в Ирландии. Анализ документов как с оранжистской, так и якобитской стороны позволяет утверждать, что восстание горских кланов вынудило Вильгельма III на четыре с половиной месяца отложить операцию по вторжению в Ирландию, деньги на которую парламент вотировал еще в марте 1689 г. По сведениям источников, Вильгельм III рассчитывал использовать подготовленный герцогом Шомбергом корпус против шотландских якобитов в случае, если виконту Данди удастся пробиться к Стирлингу или Эдинбургу. Согласно данным «Календаря государственных бумаг», один из полков маршала Шомберга был расквартирован в графстве Камберленд, чтобы пресечь «общественные беспорядки в Шотландии и недовольство в Пограничье»[1239]. К середине августа 1689 г., когда экспедиционный корпус под командованием одного из лучших маршалов Вильгельма Оранского — герцога Шомберга — высадился на севере Ирландии, Яков II смог прочно установить свою власть над большей частью «Изумрудного острова»[1240].
Корпус Шомберга превосходил по численности вооруженные силы, которые ему мог противопоставить в Ирландии Яков II: войска короля были распылены по гарнизонам, деморализованы поражениями под Лондондерри и Ньютаунбатлером и сильно поредели от дезертирства. Учитывая все это, французские советники предлагали Якову II сжечь Дублин и отступить в труднодоступную западную провинцию Коннахт. Однако низложенный Стюарт проявил решительность и отдал приказ о наступлении на противника, лично возглавив свою армию. Король приказал увеличить численность войск, поднять ополчение на всей подконтрольной якобитам территории и устроил военный лагерь вблизи Дублина. Все католики в возрасте от шестнадцати до шестидесяти лет призывались на службу королю. После сбора войско Якова II двинулось на север — навстречу противнику[1241].
