Для Макса такое коллективное обожание тоже имело последствия – одноклассники мужского пола образовывали группировки, чтобы отыграться на нем как в учебное, так и в свободное время – бросали в него бумажки на уроке, дразнили на переменах, несколько раз ловили и задирали после школы. Макс начал прогуливать школу, и вскоре родители узнали от учителей о негативной тенденции своего сына. В один вечер состоялся разговор, в котором подросток выложил все, как есть. Отец занялся поисками секций единоборств, мать – составлением кляуз на имя директора школы. В итоге родители добились исключения двух наиболее задиристых одноклассников, что послужило примером для остальных мальчиков в классе. В секцию единоборств Макс так и не записался – рукопашные бои с кем-либо были против его принципов.
С горем пополам Хорошину удалось окончить школу. Друзьями Макс так и не обзавелся, а воздыхательницы вскоре о нем забыли.
Макс сложил письмо и убрал в конверт, который затем вернул в надежное хранилище. Пока отец готовит фундамент на чужбине, он будет рядом со своей матерью.
К неожиданности молодого человека, телефон сообщил о новых письмах. Может, Климкин вернулся домой и решил перед сном составить уведомление о расторжении контракта? Ничего, подождет до утра. И все-таки было любопытно, кому вздумалось слать телеграммы в такой поздний час. Макс взял и телефон и увидел сообщение: «Здорово, не спишь?».
Это был родной брат ее матери – Олег Гришаев.
***
Для кого-то утро понедельника начиналось в 7 утра, для кого-то – в 6. Но Макс не был обременен офисной работой, и мог позволить себе встать хоть в полдень. Проснулся он в итоге от того, что в комнату заглянула мама.
– Максуль, привет, ты спишь еще? – чуть слышно спросила она.
– Привет, мам, а который час?
– Почти одиннадцать. Я тебе уже завтрак сделала. Приходи, – и аккуратно закрыла за собой дверь. Наталья начинала свой рабочий день в музыкальной школе с 13 часов – не было смысла приезжать раньше, когда все ученики еще в основной школе. Благо музыкальной бюрократии перед занятиями у нее было немного.
Елки-палки, уже так поздно! Хотя не мудрено, учитывая, сколько вчера он проговорил с Олегом по телефону. Дядя расспросил его о делах в семье, поведал о своей работе в частном театре, где он работал художественным руководителем творческой труппы. Ребята Олега играли в постановках и опереттах известных драматургов-классиков на современный лад (как если бы Ромео и Джульетта познакомились в интернете, и вели бы романтическую переписку за спинами своих родителей в сервисе iMessage).
Гришаев также расспросил Макса о его прошедшем концерте в спорткомплексе «Юбилейный», на что племянник ответил неоднозначным: «было круто, но оценили не все». Также сообщил, что его менеджер Климкин остался недоволен его выступлением, и сегодня ждет его на расторжении контракта.
– А что его не устроило? – искренне удивлялся Олег. – Я тебя уже на Ютюбе успел посмотреть, зажег ты там будь здоров!
– Видимо, у нас с ним разные взгляды на мою манеру исполнения.
– Ну, понятно. Максон, раз ты сейчас свободен, предлагаю завтра встретиться, хотел с тобой одну тему обсудить.
Олег не стал раскрывать карт раньше времени, и обещал изложить все детали при встрече. По сему, к 15 часам они договорились встретиться в одном из кафе, расположенного возле ДК «На Красной Пресне».
Дом культуры относился к деловому кварталу «Рассвет», созданному на базе бывшего машиностроительного завода, изготавливавшего в свое время запчасти для военной и гражданской авиации. Сейчас здесь, между Расторгуевском и Столярном переулками, проектировалось общественное пространство – в корпусах бывшего завода будут открыты рестораны, спортивные залы, салоны красоты, парикмахерские и офисные помещения. Место не самое приглядное – по мере проектирования кластера во многих участках уже шли строительные работы. Из-за этого пройти в сторону кафе, минуя гогочущих друг на друга строителей из Средней Азии, горы стройматериалов и мусора и работающего оборудования навели на мысль, что собираться в этом месте в последующем не стоит.
Само же кафе представляло пространство, выполненное в стиле восточной Азии – помещение освещали китайские красные фонари, на каждом столике представлены такие же красные салфетки и чайные свечи. Меню здесь было соответствующее – кафе предлагало гостям вьетнамский суп фо бо, вок в картонных коробочках, широкий ассортимент блюд из свинины и курицы, а на запивку – китайскую водку или пиво.
Макс увидел Гришаева, уже ожидающего за столиком, и подошел к нему. Приход гостя увидела официантка в таком же красном ципао29, и начала принимать заказ. Макс обошелся удоном со свининой и двумя бутылками темного «Чиндао», Олег пошел дальше, и попросил острый фо бо и вок с креветками.
– Часто со своими сюда хожу после постановки, – сказал он, когда официантка приняла заказ и удалилась к стойке выдачи заказов. – Ну рассказывай, что у вас с Виталиком не срослось?
Макс пересказал основную часть их телефонного разговора, дополнив тем, что исполнитель Кюрасао не смог даже привлечь на себя внимание толпы, и якобы это целиком сорвало программу. За что организаторам спорткомплекса потом высказали менеджеры других артистов.
– Я такого даже не знаю, – удивился Олег.
– Его не приветствовали, ему не хлопали. После моих песен они поняли, что дальше находиться на концерте не имело смысла.
– Ага, я смотрел, что девчонки начали потом к парням приставать. Как ты это так сделал?
Макс довольно ухмыльнулся.
– Ты же смотрел! Я просто крикнул: «Любите друг друга!».
– Мне показалось, что ты какую-то штуку достал и к микрофону поднес.
Об этой штуке Олегу не следовало знать, и он придерживался той же легенды, что и с Виталием – он хотел записать возглас толпы.
– А зачем? Можно же было потом пересмотреть концерт.
– Не бери в голову – мои заморочки.
– И ты теперь с этим Климкиным совсем разругался?
В этот момент телефон Макса зазвонил. На экране светилась надпись: «Климкин менеджер».
– Легок на помине, – Макс даже показал входящий вызов Олегу, после чего извинился и ответил. После непродолжительного разговора, Макс хмуро закончил фразой: «Хорошо, наберу за полчаса», и сбросил гудок.
– Ждет тебя? – спросил Олег.
– Да, он сегодня у себя весь день, поэтому можно не торопиться.
Дядя Макса начал расспрашивать о дальнейших планах своего племянника. Вопрос, конечно, интересный. Найти такого же менеджера можно, но потребует времени и определенных знакомств. Как правило, потенциальный представитель певца может навести справки и выйти на предыдущего менеджера, и при нынешних обстоятельствах Климкин вряд ли заручится за Макса «как перспективного и подающего надежды исполнителя».
– А ты не рассматривал вариант играть в театре? – спросил Гришаев. Официантка в ципао принесла гостям обещанные 2 бутылки светлого пива и китайского зеленого чая (директор дома культуры не приветствовал охмелевшее состояние сотрудников на рабочем месте, потому дядя Макса решил воздержаться от хмельного).
– Мне нравится театр, но я люблю исполнять творчество, которое создал сам.
– Ты можешь предложить свой сценарий, расписать образы персонажей, и мы отрепетируем, как следует!
Макс обдумал эту мысль, потягивая налитое в бокал пиво.
– Мысль интересная, но тут несколько моментов – во-первых, для меня важно, чтобы характер актера и персонажа были идентичны, чтобы его повседневное поведение гармонично ложилось на роль. Во-вторых, я не знаю твоих ребят, насколько они будут прислушиваться к моим пожеланиям.
– Поверь, ко мне они точно будут прислушиваться. Я их прямой руководитель.
– А это уже третий момент! Наши с тобой взгляды могут не совпадать – у тебя есть понимание, чего ожидают зрители, у меня есть понимание, что хочу увидеть Я. И если здесь мы не найдем точек соприкосновения, боюсь, что мы не сможем работать дальше. А того и хуже – поссоримся на этой почве.