Это уже совсем другое дело. И всё же лучше бы ко мне прислали Константина. Хотя… вряд ли за мной вообще кого-нибудь послали бы. Эта, скорее, по собственной инициативе вызвалась, чтобы и рыбку съесть и… разбудить.

— И кто же там пришел?

— Представитель церкви, — как бы между прочим бросила девушка, выуживая лифчик откуда-то из недр пододеяльного пространства и напяливая его на себя. — Даже несколько. Ну, знаешь, типы такие мрачные, в темных рясах, постоянно молитвы бормочущие себе под нос.

— Церковь?.. — искренне удивился я. — А они-то здесь откуда?

— Да хер их знает, Гордеев, — пожала блондинка плечами, выгибая спину и натягивая трусики под одеялом. — Я у них там свечки не держала и грехи не замаливала. Может, потому и заявились? — резко нагнулась она к моему лицу, кокетливо заправляя прядь волос за ухо. — Неужели где-то ты согрешил куда сильнее, чем я? Расскажешь?

— Куда уж сильнее, чем ты? — парировал, отстраняясь.

Увлекательные, конечно, игрища она устроила. Но не в том месте и не в то время. Как бы ни было обидно для Полиночки, но в настоящий момент я не мог думать ни об одной женщине, кроме Шлейфер. И вовсе не в том смысле, в котором мужчина чаще всего думает о привлекательных особах противоположного пола.

Но святоши… они-то что могли здесь забыть? Еще и по мою душу. Честно говоря, в религиозную стезю меня не тянуло ни в прошлом мире, ни в этом. Знал я лишь то, что бог тут не один, а семь их… или восемь? Каждый из них отвечает за что-то свое, но молятся верующие, обычно, всем. Церкви, храмы, посты… Однако лично никого из священнослужителей я не знал, и порог местной церкви не переступал ни разу. И если причина их появления стенах гвардейского корпуса связана с тварями и их носителями, то разговор предстоит непростой. Если он вообще будет, разговор этот.

— Чё, сваливаем, да? — неожиданно воодушевилась Полиночка, вставая с кровати и с трудом натягивая платье на свои объемные ягодицы.

Гвардейцам, которые принялись таращиться на девчонку и машинально кивать головами, красноречивым взглядом посоветовал отвернуться. Ее Императорское Высочество, как-никак! Ишь, глазки как похотливо забегали на особу из рода Разумовских! Кхем… о чем это я там? Ах, да…

— Сваливаем? — переспросил у княжны, откидывая одеяло. А затем тихо выругавшись и снова накинув его. Попозже оденусь…

— Ну да, — повела она плечами, наконец-то одевшись. Повернулась ко мне спиной, приподняла волосы. Пришлось застегнуть молнию на платье, тянувшуюся от основания копчика до шеи. Аж ладони немного вспотели. Диман, ты уже не тот… — Говорю же, что не с хорошими намерениями они заявились. Рожи прям дерзкие, так бы и вдарила между глаз. Поди, свои порядки сейчас будут пытаться навести. Батюшка-то помер. Вряд ли у кого-нибудь на этих святош управа найдется.

— И ты считаешь бегство лучшим вариантом?

— Бей или беги, — мило улыбнулась блондинка, склонив голову набок. — Первое, конечно, предпочтительнее, но я не думаю, что братец оценит мой жест доброй воли. Скорее, ему за это самому прилетит по балде.

— Не думал, что после всего пережитого ты горой станешь за членов своего рода стоять…

— Да, у меня с семейкой свои тёрки с самого рождения, но это наше личное дело. И каждому, кто решит изрыгнуть свое недовольство на Леонида, я сама с радостью пропишу в жбан. Понял, нет?

— Ну, теперь понял, — кивнул. — Но никуда мы не побежим. Встречусь с ними. Послушаю, что скажут, и даже если дело запахнет жареным… отступать всё равно уже поздно. Порталы перенаправлены, серьги у нас. И никакие церковники уже не смогут встать между мной и Шлейфер.

— Да-а-а… у вас с ней эти, — изобразила она кавычки в воздухе, — особые отношения. Но только попробуй позариться на эту милфу! Я ведь узнаю… Тогда уж тебе точно несдобровать, Гордеев.

«Любовь… это так прекрас-с-сно…» — прошипел голосок в моей голове.

Ага, настолько лютым холодом от Полиночки повеяло, что даже твари пробудились. Хорошо, что пока что лишь одна из них.

«Не делай поспешных выводов, малец, аха-ха-ха!»

Блин…

— Где они? Подойду минут через десять.

— Последний раз видела их в фойе. Но, кажется, направлялись в тактический зал… — задумчиво постучала девушка указательным пальчиком по нижней губе.

— Вот и отлично. Встретимся там.

Вышла Полиночка громко топая ногами и всем своим видом выражая крайнее раздражение. Не любила она, когда ее загоняли в ловушку. Именно такими гостями и могли оказаться святоши.

«Ни капли святости в них нет, не переживай! Знаешь, сколько они зарабатывают на продаже долбанных свечек, которые всё равно сгорают в этих ваших храмах⁈»

Точно. Ты, кажется, упоминал о том, что кто-то из прошлых твоих носителей частенько в церкви наведывался. Вот у тебя и появился веский повод рассказать мне об особенностях местной религии.

«Да чего о них рассказывать-то? Хотя, так уж и быть. Когда встретишься с ними — подскажу, как правильнее на их вопросы отвечать! Уж насчет остроты моего языка можешь не сомневаться, малец, аха-ха-ха!»

Как раз эта затея мне нравится в разы меньше всех предыдущих. Потому что предполагал, какими могут быть эти ответы…

«Чего толку вообще молоть языком⁈ Послать их нахер — и всего делов!»

«Это было бы оч-ч-чень некультурно. Но ты с-с-слишком хорош для того, ч-ч-чтобы беседовать с ними на равных. Кто ты? И кто они?.. Величайший нос-с-ситель, нас-с-следник графс-с-ского рода, жених княж-ж-жны Разумовс-с-ской… Тебе абс-с-солютно не о чем переж-ж-живать, с-с-сладкий…»

А давайте я как-нибудь сам решу, как правильно построить диалог? Основываясь на собственном мышлении, а не на вашем?

«Мудрое решение», — кратко подытожил мой выбор Якомару.

Пожалуй, единственный адекватный Древних из всех, с кем мне довелось иметь дело. Константину просто нереально повезло. Вот же, кто на самом деле счастливчиком оказался, ведь спокойствие и умиротворение — куда практичнее абсолютной удачи.

«Кто-то, я смотрю, зажрался совсем⁈»

Но спор этот можно было продолжать бесконечно. Так что просто перестал обращать внимание на побочное явление новообретенных способностей, встал, наконец, с кровати и оделся.

Полиночка оказалась права. Во многих смыслах. Когда зашел в тактический зал, все наши носители, бывшие и нынешние, стояли по одну сторону стола с цесаревичем и Павлом Платоновичем. На другой же стороне собралась кучка разодетых в черные рясы с объемными капюшонами мужчин. Лица, покрытые сеточками морщин, обветренные губы, густые сурово сдвинутые брови. Все как на подбор прям.

Интересно только, каким образом эти деды добрались до корпуса и по пути не оказались в пасти одного из разгуливавших по улицам чудовища? А также чудовищ в человеческом обличии — приспешников Шлейфер и неистовых фанатов сжигать дотла всё и вся. Неужто с божьей помощью? На самом деле, не удивился бы, учитывая, что здешним миром правят магия и меч. И револьвер Полиночки, если быть совсем уж точным…

— Вот и он, — размеренно проговорил отец, плавно переместив на меня взгляд. — Вы ведь моего сына желали допросить, Ваше Святейшество?

«Допрос-с-сить? Лиш-ш-шь ты в праве его допраш-ш-шивать…» — науськивала Мими таким сексуальным голоском, что в пору было ноги подкашивать. Но я оставался непоколебим.

— Если вы хотели видеть Гордеева Димитрия Павловича, то это я, — коротко поклонился церковникам и неспешно приблизился к той стороне стола, за которой располагалась моя линия обороны.

— Верно, — отозвался тот, что стоял в центре тусовки святош.

Короткостриженый такой старик с желтоватой бородой до груди. Взгляд серых глаз, по тяжести соизмеримый со свинцом, впился в меня. И чувство появилось дикое, что в чем-то я сильно прокололся, но понятия не имел, за что именно мне просить прощения.

«Пусть они прос-с-сят прощ-щ-щения у тебя за то, что пос-с-смели наруш-ш-шить твой с-с-сон…» — упорно продолжала королева возводить мое эго в степень абсолюта.