Что делать? Что делать? — рефреном звучало в голове. Вселенная, дай мне знак. Ди прибавила громкость радио и прикрыла глаза.

— «… Люби меня, люби, жарким огнём. Ночью и днём, сердце сжигая. Люби меня, люби, не улетай, не исчезай, я умоляю!», — надрывалось радио. Ди нахмурилась и поспешила сменить радиоволну.

— «…Я устал, хочу любви! Да так, чтоб навек! …», — проникновенный голос исполнителя сменился шипением, когда машина спустилась с горки.

— «…Люби меня по-французски, раз это так неизбежно. Как будто ты самый первый, как будто мой самый нежный! За всё, что было так рано, за то, что было так мало. Люби меня по-французски! Тебя мне так не хв…».

Диана нахмурилась и вырубила предательское радио.

— По-французски? Это как? — не выдержал демон.

— Понятия не имею, — пробурчала Ди и краем глаза уловила его острый взгляд.

— Ты никого не любила? — спросил он внезапно. Девушка задумалась ненадолго, взвешивая каждое слово. Любила ли она Юру? Наверное. Просто теперь она понимала, что любовь бывает разной. Бывает тихой, еле заметной, как монотонное тиканье старых часов. А бывает словно сшибающая с ног лавина, из круговорота которой выбраться почти невозможно.

— Думала, что любила, — правдиво ответила она. Кожа руля под ладонями демона скрипнула, но лицо застыло бесстрастной маской. — А ты?

— Нет. У меня не было на это времени.

— Разве любовь спрашивает разрешения, когда ей приходить? — удивилась такому рациональному подходу Диана.

— Большую часть жизни я посвятил войне и защите родной империи, женщины меня мало интересовали, — демон неопределённо пожал плечами.

— И что случилось потом? — затаив дыхание, спросила Ди.

Признаться, к такому откровенному разговору она не была готова, но сейчас жадно следила за каждой эмоцией на мужском лице.

— Всё рано или поздно надоедает, теряет смысл, становится незначительным. Кроме Ай-шель.

— Как это происходит? Я имею в виду, как вы понимаете, что перед вами та самая? — спросила Ди и поспешила добавить: — Можешь не отвечать, если не хочешь.

— На этот вопрос не существует ответа, — с расстановкой ответил демон и повернулся к ней. Глаза его маняще блеснули в полутьме салона. — Людям не дано этого понять.

— А если избранной демона становится человек? Что тогда?

— К счастью, это случается крайне редко, — ответил он глухо, и Ди почувствовала, как сердце пропустило удар.

— К счастью?

— Люди неполноценны, — начал он, и девушка поперхнулась воздухом. — Не в том смысле! Ай-шель в переводе с мёртвого языка означает «часть души». Для любого демона пара — смысл жизни, высшая награда, ради которой он готов на всё. Но люди на такие чувства неспособны, они слишком часто предают тех, кому клялись в любви и верности.

— Не все же люди такие, — почему-то стало обидно за своё племя.

— Не все, — согласился демон, — но многие. Поэтому связь с человеком — пожизненное испытание и борьба с самим собой.

— Значит, тебе не повезло, — заключила девушка. — Это ведь мир людей. Твоя пара в любом случае окажется человеком. Только если…

Диана оборвала себя на полуслове. Демьян. В нём течёт кровь демона … А если он не единственный полудемон в нашем мире? Вдруг есть и другие потомки? Женского пола… Об этой ли надежде говорил Андирр? Поэтому он так искрился от счастья после встречи с наёмником?

— Что? — переспросил он.

— Ничего, — прошептала Ди, скользя взглядом по неоновой вывеске отеля. — Приехали.

Горький привкус правды осел на языке. Говорить больше не хотелось.

— Доброй ночи, — поднялась со своего места мадам у стойки регистрации. Боевой раскрас слегка поплыл, видимо, женщина случайно уснула. — Желаете отдохнуть? Ой…

Она не сразу узнала своих постояльцев, а когда узнала, округлила глаза и застыла с приоткрытым ртом. Не удивительно, она ведь не видела, как они покидали отель.

— Доброй ночи, — ответил демон. Диана молча прошествовала мимо. — Прошу не беспокоить нас без крайней нужды.

— Хорошо, — потускневшим голосом ответила женщина. Не на такой ответ она засчитывала, не на такой.

Ди воспользовалась тем, что демон идёт позади, скорчила ехидную рожу и поймала себя на странной мысли. С каких пор она ведёт себя как ребёнок, не поделивший со сверстниками песочницу? Тем более, эта песочница ей не принадлежит. И никогда принадлежать не будет. Ди обернулась и бросила осторожный взгляд на демона…

В тусклом свете ламп Андирр выглядел ещё внушительнее. И опаснее. Он низко опустил голову и неотрывно следил за каждым её движением. Словно затаившийся хищник, готовый вот-вот кинуться на добычу … Ди передёрнула плечами, стряхивая странное ощущение. На коже выступили мурашки, волоски на затылке встали дыбом. Она приложила ключ-карту к магнитному замку и толкнула дверь.

Огромные лапы демона перехватили её поперёк тела и прижали спиной к груди. Он уткнулся носом в её шею и пробурчал что-то невразумительнее, наглая лапа скользнула под футболку и по-хозяйски сжала грудь. Диана всхлипнула и чуть не потеряла сознание от прокатившейся по телу волны желания.

— Я правильно понял твой намёк? — прохрипел Андирр и прикусил мочку её уха.

— Да, — еле слышно выдохнула девушку, ощущая себя словно на краю обрыва. Она перехватила мужскую ладонь, переплела их пальцы и «прыгнула вниз» — Да.

Андирр

— Да, — ответила девушка, и мир демона рассыпался на тысячу осколков.

Диана развернулась в его руках и, стянув футболку через голову, провокационно повела плечами. Он пожирал её роскошное тело взглядом: молочную кожу, так резко контрастирующую в полутьме комнаты с тёмными волосами и раскрасневшимися губами, высокую округлую грудь, тонкую талию. Такая красивая, такая идеальная, такая…его…

Как же долго он этого ждал! Тихий шёпот Дианы, её сбившееся дыхание, гибкое податливое тело … Андирру казалось, что его целиком окунули в кипящую лаву безумия. Сладкого, пьянящего, восхитительного безумия! Он чувствовал себя путником, который целую вечность бродил в пустыне, и теперь только одна женщина могла утолить его жажду…

Ему вдруг нестерпимо захотелось присвоить её себе, заклеймить … прокусить сладкую бархатную кожу удлинившимися от жажды клыками и сделать навечно своей! Так делали тысячи лет назад его предки … Андирр замер ошеломлённый обрушившимися на него желаниями. Как мог он сомневаться? Как мог так долго обманываться?

Демон вжался в тонкое девичье тело и с жаром набросился на манящие губы, одной рукой провёл вдоль позвоночника, скользнул ниже, к ямочкам и нырнул под резинку шорт. Второй — обхватил затылок, не давая Диане и шанса прервать поцелуй.

Но ведьма и не собиралась. Она провела ногтями по его каменному животу, оставляя еле заметные следы, и рванула пряжку ремня. Андирр хрипло застонал, оттолкнул её дрожащую руку и сам расправился с одеждой … Сколько бы демон ни уговаривал себя не торопиться, сколько бы ни сдерживался, бороться с нахлынувшим желанием не было сил. Ему казалось, что если он остановится хоть на миг, сладкая греза рассеется, развеется пылью, и Диана исчезнет, оставляя его умирать от тоски.

На дне зрачков Дианы тлело магическое пламя, оно то разгоралось, осыпая демона искрами, но лениво затухало, чтобы вскоре вспыхнуть вновь.

Андирр подтолкнул Ди к кровати и надёжно прижал её тело своим. Кожа к коже, одно дыхание на двоих, одна жизнь … Беспорядочные поцелуи, хриплые стоны, требовательные руки…

Кто-то безжалостно стёр всю его прошлую жизнь, но оставил в награду эту женщину, эту ночь. Андирру было так невыносимо много её и так мало…

Они уснули лишь под утро, когда блёклое небо и серые облака окрасились в золотисто-розовый цвет. Демону снился тот день, когда они впервые встретились. Незнакомый запах нового мира, головокружительное чувство свободы, раздражающие людишки и ярким пятном она. Немного грустная, но храбрая ведьма…

Диана рядом пошевелилась, и Андирр крепче прижал её к себе. Она возмущённо пискнула, сгоняя сонную негу с демона.