Друзья не могут подобрать подходящие слова, а потому, как только рассказ подходит к концу, на кухне воцаряется тишина. Мы так и сидим в полном молчании, в подкравшихся вечерних сумерках, набросивших на лица угрюмые тени.

Я знаю, что друзья хотят меня поддержать. Раньше их близость вселила бы в меня надежду, наделила силами, укутала теплом. Однако теперь я могу лишь наблюдать за чувствами, да вспоминать, что когда-то они были у меня.

Равнодушный холод и безразмерная пустота разрушают изнутри, но делают это безболезненно, незаметно, не вызывая ни страха, ни сожаления, ни страданий. Так человек умирает во сне, без мук и боли, не понимая, что происходит на самом деле. Я, конечно, понимаю, но безразлична к этому. Пожалуй, не самый худший исход, ведь многие мечтают умереть во сне, уйти из жизни тихо, незаметно для самих себя.

Лина предлагает остаться здесь на ночь, а я не возражаю. Засыпаю почти мгновенно, как бывает после тяжелого, утомительного дня. Однако ночь, впервые за долгое время проведенная на Земле, ничем не отличается от предыдущей, в Аль’ерхане, – такой же черный провал поглощает меня вместо вереницы сновидений. И мне это нравится. Почему-то кажется, что если вдруг я увижу какой-то сон, в нем обязательно будет Тэан. Не настоящий, ведь с тех пор, как я отказалась от Тьмы, он не может являться ко мне. Но созданный собственным подсознанием образ видеть тоже не хочу.

Что он может сказать? Обвинить меня? Позвать к себе? Я не знаю, что он ощутил, когда я не смогла его убить. Не знаю, что он подумал, когда, не сумев закрыть Тьмой от магии Высшего, бросился сам ей наперерез. Что он чувствовал в тот момент, прекрасно понимая, что умрет? Я не знаю и, наверное, не желаю узнать.

Если мне приснится сон, я вновь увижу смерть Тэана. Буду держать безжизненное тело на своих руках и кричать от невыносимой боли. Да, во сне я вновь смогу чувствовать. Может быть, до этого ужасного момента я буду счастлива, гуляя с Тэаном по парку возле нашего дома, держась с ним за руки и весело над чем-то смеясь. Но потом – его гибель, снова и снова. Поэтому пропасть, в которую я падаю, каждый раз засыпая, кажется спасением. Моя прекрасная черная пропасть, где однажды я наконец сумею достигнуть дна.

Наутро подруга не спешит меня отпускать, убеждая за завтраком, что я могу гостить у нее сколько угодно.

– Все равно родители до конца лета уехали к родственникам в Болгарию, – оживленно говорит Лина. – Оставайся, Алис. Будем жить здесь втроем и все время проводить вместе, как раньше. Представляете, как будет здорово?

– Да, я как раз собирался переехать к Лине на днях, – подхватывает Стас. – Но втроем будет лучше. Осуществим наконец все, о чем так долго мечтали, когда еще владели Тьмой. Учебный год был трудным, не передохнуть, не развлечься, но теперь-то каникулы! А в скором времени нас ждет поездка на море.

– Первая поездка за столько лет! И никаких Денмонтов со своими ежедневными тренировками, – блаженно вздыхает Лина. – Что мы там планировали?

– Ты это о наших коварных планах по устранению надоевшего Наставника или о мечтах на тему «жизнь без Тьмы»? – хитро щурясь, уточняет Стас.

– О втором, – смеется Лина. – Помнится, мы как-то хотели с парашютом прыгнуть, но опасались, что во время всплеска адреналина выплеснется кое-что еще.

Друзья весело обсуждают дальнейшие планы, надеясь, видимо, заразить энтузиазмом и меня, однако я остаюсь ко всему равнодушной. В какой-то момент совсем перестаю прислушиваться к разговору. Потому мои слова звучат, наверное, невпопад:

– Знаете, я лучше домой пойду. Мне уже пора.

Лина пытается отговорить, однако на этот раз я твердо стою на своем. Подруга не хочет сдаваться, но Стас качает головой, обрывая очередные доводы на середине.

– Пусть Алиса побудет одна, – тихо говорит он. Спустя мгновение привычно улыбается и добавляет: – Алис, только долго не грусти, иначе мы активно за тебя возьмемся, и никто тебя не спасет!

Наверное, раньше я ответила бы нечто остроумное, однако сейчас лишь киваю, выдавливая вялую улыбку.

Вернувшись домой, я принимаюсь собирать вещи. Без Тэана не имеет смысла жить в нашей квартире, там, где все напоминает о нем, тревожа воспоминания, лишая покоя. Да и, если взглянуть с практичной стороны, денег на оплату у меня одной не хватит. Я планирую вернуться обратно к родителям, объяснив это, например, расставанием с Тэаном. Или сказать им, что он умер? Нет, жалость мне ни к чему. Лучше пусть примут мое состояние за обыкновенную реакцию девушки на разрыв отношений.

Я хожу из одного угла комнаты в другой, раскладывая по сумкам одежду, книги, альбомы с рисунками, диски с фильмами и прочие мелочи, и все глубже погружаюсь в апатию. Действия совершаю на автомате, почти бездумно.

Я обхожу вещи Тэана стороной, почему-то не решаясь к ним прикоснуться. Я даже не делаю этого специально: просто так получается, будто незримая сила ведет, заставляя огибать по дуге кресло, где так и лежит его рубашка. Руки самостоятельно тянутся только к моим вещам в общем шкафу, даже вскользь не касаясь одежды Тэана.

В голове крутятся мрачные мысли.

Не будет больше жизни. Не будет чувств, эмоций – ничего.

Почему я сбежала из Аль’ерхана? Почему попросила Альрайена отпустить? Мне хотелось покоя. Обыкновенная человеческая жизнь казалась чем-то бесцветным, серым, пустым. Дом, учеба, дом, учеба, а потом и работа на месте учебы. Что-то немудреное, прозрачно-понятное, не требующее какой-либо отдачи. Как раз то, что мне нужно после всего произошедшего.

Тэан был готов разрушить Вселенную, чтобы быть вместе со мной. Я действительно думала, что сумею его убить, если он не остановится сам. Я шла на ту злополучную встречу, терзаемая тысячью противоречий, но уверенная, что справлюсь, найду в себе силы, сделаю то, что должна. Я думала, что убью его. Смешно! Один его взгляд лишил уверенности, выбил почву из-под ног. А ведь он не сопротивлялся, готов был позволить убить себя, как только понял, что весь его план мог пойти прахом из-за единственной причины – слабости МОИХ чувств, МОЕЙ неспособности ради них губить мир. Просто он не понимал, насколько это сложно – обрекать других на гибель.

Я возненавидела себя за то, что не смогла убить Тэана, зная, к чему это приведет. У меня была возможность спасти людей, миры, Вселенную, но, как мне тогда казалось, я упустила единственную возможность. Я возненавидела Тэана за то, что он требовал настолько сильных чувств, за выбор, перед которым он невольно поставил меня. Ведь он просто не понимал, что другая чаша весов не была пустой. Однако я не могла подобного простить. И это помогло пережить его гибель.

Тэан пытался разрушить мир, невзирая на все смерти, которые к этому вели! Зародившиеся благодаря людям чувства у Души Тьмы приобрели свою окраску и оказались столь бесчеловечными, что привели к ужасным последствиям. Из-за этих чувств Тэан растоптал, разрушил меня и погубил чужие жизни. Наверное, именно поэтому смерть Тэана не вызвала должных эмоций. Просто я выгорела чуть раньше, и удар пришелся в пустоту, рассеявшись в ней без следа.

Я не могу простить Тэана и не знаю, как отнестись к его гибели.

И все же…

Тэан спас меня. Спас мою жизнь! Закрыл собой, когда понял, что Тьма не остановит атаку Высшего. А чуть раньше? Тэан растерялся, оказался совершенно беззащитен перед открывшейся истиной, когда подумал, что я смогу пожертвовать нашими чувствами и им самим ради спасения Вселенной от него же. А увидев в моих глазах ненависть? Что бы он предпринял, если б не вмешался Ахташель? Может, он готов был отступить? Дать мне еще немного времени, чтобы завершить сделку с Высшими? И в самом конце… умирая, он утащил Тьму за собой. Значит, понял! Все-таки понял значимость жизни лично для меня. Значит, ему оказался важен именно мой взгляд, мое отношение к происходящему. Пусть погибших не вернуть, но Тэан попытался исправить содеянное, остановить Тьму, не дать ей завладеть миром полностью.