Я перекатываюсь вбок, спасаясь от града камней, а в следующее мгновение затылок пронзает боль. Такая, словно острый угол булыжника со всей силы впечатывается в голову. Больше ничего почувствовать не успеваю – меня накрывает волна темноты.

Первый раз прихожу в себя в дороге. Грезившееся мне мерное покачивание в действительности оказывается противной тряской, от которой голову безжалостно мотает из стороны в сторону. Чудится, будто еще немного – и голова развалится на мелкие части от невыносимой боли. А еще этот ужасный шум. Чьи-то стоны и жалобные всхлипы неимоверно раздражают. Хочется закричать, чтобы они заткнулись, но язык отказывается ворочаться в пересохшем рту.

С трудом приподнимаю веки. Отмечаю, что лежу в той самой клетке на колесах, из которой пыталась освободить несчастных пленников. Пленники, кстати говоря, тоже здесь. Это они издают противные звуки и буквально излучают до отвращения четко ощутимый запах страха. Сверху на клетку накинута плотная грубая ткань, скрывающая нас от внешнего мира, но, судя по такой беспощадной тряске, мы пока еще в пути.

Я пытаюсь пошевелиться, однако ватное тело, будто лишенное всех сил, отказывается повиноваться. Только головная боль усиливается, становясь почти нестерпимой, да перед глазами начинает подозрительно двоиться. Несколько последующих минут я пытаюсь поднять руку, и мои старания наконец приводят к успеху. Дотрагиваясь до затылка, не могу удержаться от тихого стона. Волосы липкие от крови, огромная шишка вокруг еще не затянувшейся раны пугает своей величиной, а взрыв боли в ответ на прикосновение вновь погружает меня в пучину беспамятства.

Второй раз я прихожу в себя стоя и, честно говоря, лучше бы этого не делала. Открывать глаза тоже не стоило. Почему я не умерла сразу от того удара по голове?!

Хотя… есть, конечно, один приемлемый вариант, как выбраться из всего этого с наименьшими потерями. В конце концов, меня собираются принести в жертву Первозданной Тьме. Она обязательно придет за моей душой, а уж потом останется только дождаться возвращения Тэана.

Хм, опять непорядок. Как я не подумала, что после смерти потеряю свою личность? А ведь Тэан рассказывал, что происходит, когда, умирая, человек уходит во Тьму. Я перестану быть Алисой. И неизвестно, вспомню ли о своих чувствах к Тэану. В кого я превращусь? Определенно, я стану чем-то большим, чем-то, объединившим в себе все мои прежние жизни. Да толку от этого, если я забуду Тэана и саму себя, какая есть сейчас?! Значит, придется искать другой способ, кроме как позволить принести себя в жертву.

Я оглядываюсь по сторонам, стараясь особо не крутить головой. В глазах по-прежнему двоится, если не троится, из-за чего обстановка кажется еще более зловещей.

Осмотр приводит к неутешительным выводам. Я в просторном круглом зале, прикована к стене. Именно поэтому, несмотря на непослушное тело, остаюсь в вертикальном положении. Запястья и щиколотки охватывают черные металлические кольца, строго фиксирующие мое положение. Поскольку ноги не держат и тело висит на руках, кожа на запястьях натерта до крови. Но больше всего меня пугает ощущение, что не смогу пошевелить и пальцем – то ли тело затекло, то ли онемело.

Помимо меня, в зале еще несколько пленников. Голова работает плохо, поэтому точно сосчитать их никак не удается, но штук восемь человек набирается точно. Они, так же, как и я, прикованы к стене, стоя на одинаковом расстоянии друг от друга по всему периметру зала, а между ними располагаются высокие, от пола и до потолка, стрельчатые окна. В отличие от тех, что были в большинстве зданий, виденных мною ранее, эти окна застеклены и состоят из маленьких желтых фрагментов, напоминая церковную мозаику. Высокий потолок, пол и стены из серого камня испещрены непонятными символами и знаками. Все узоры и надписи красновато-бурого цвета запекшейся крови. Собственно, кровью они и начерчены.

Почти теряю сознание, отстраненно вглядываясь в переплетения линий на полу прямо перед собой. Внезапно нахожу знакомые слова на языке Высших, единственные, которые знаю. «Thean v’ar Hashen», – гласит надпись. «Тэан вар Хашшен» – Душа Тьмы.

Вздрагивая, отгоняю наплывающую темноту и усилием воли держусь на краю очередного обморока. Голова кружится, к горлу подкатывают волны тошноты. Как же трудно оставаться в сознании, когда оно, плавно покачиваясь, упрямо норовит куда-то ускользнуть!

Мысли путаются, но я заставляю себя сфокусировать взгляд на других пленниках. Двое мужчин тихо переговариваются между собой. Несколько человек без сознания. Какая-то девушка заливается слезами, дрожа всем телом и беззвучно всхлипывая.

И как отсюда выбираться? Оковы – не тени подземного лабиринта, чтобы раствориться в свете, и не люди, чтобы обуглиться. Тогда как, черт возьми, использовать этот проклятый свет?!

Пока я пытаюсь то ли придумать план побега, то ли снова не потерять сознание, дверь, на фоне ярких окон почти незаметная, отворяется. Каково же мое удивление, когда я вижу вошедшего! Аллир. Боже, это ведь самый настоящий аллир! Открытие настолько меня поражает, что на какое-то время в голове проясняется.

Еще один гость из Аль’ерхана? Неожиданная догадка вдруг пронзает меня.

Вот почему Высшие сказали, что со мной обязательно должен отправиться аллир! Да, они знали, что мы встретимся с местными сектантами и наверняка познакомимся с тем, кто эту секту возглавляет. Для того чтобы сравнять силы, и нужен Альрайен. Жаль только, что встреча состоялась в отсутствие Альрайена, к тому же в таком незавидном для меня положении.

Когда-то мне уже доводилось видеть Повелителей Огня. Насмешка судьбы, не правда ли? Свет, ты бесполезен! Если раньше, не в силах вырваться из оков, я хотя бы могла убить сектантов, намеревавшихся провести ритуал и принести нас в жертву, то теперь о подобном можно забыть. Мне совершенно нечего противопоставить аллиру, управляющему огнем.

А он стоит, облаченный в красный плащ с оранжевыми узорами по всей ткани. Красив, как и все аллиры. Длинные ярко-рыжие волосы, похожие на языки пламени. Бледная кожа, аристократичные черты лица, тонкие губы, изогнутые в издевательской улыбке. Огненные глаза прикованы ко мне.

– Неужели Хранительница Света решила почтить нас своим присутствием? – ненатурально удивляется он. – Какая ирония, Хранительница Света поможет освободиться Первозданной Тьме.

Да, это было бы забавно. Я, некогда носившая внутри себя Тьму, вновь помогаю ей ворваться в мир. Правда, на этот раз становлюсь всего лишь жертвой ритуала. Но, увы аллиру, все его ритуалы – не более чем фарс, бесполезный точно так же, как сейчас бесполезен мой свет. Кстати, надо бы сообщить о глупости этой затеи.

– Не хочу тебя разочаровывать, аллир, но Первозданная Тьма не может ворваться в этот мир. И ни в какой другой тоже не может.

– И она еще называет себя Хранительницей Света, – с сарказмом хмыкает Повелитель Огня.

– Я не Хранительница! – не вытерпев, возмущаюсь я. От собственного крика голову пронзает новый приступ боли.

– Рано или поздно Первозданная Тьма все же откликнется на зов, – не обращая внимания на гневные восклицания, продолжает аллир. – Просто нужно подождать. Всего лишь подождать, не переставая проводить ритуалы.

Сообразив, что спорить с сумасшедшим смысла нет, я решаю задать парочку вопросов. Наверняка аллиру надоело общаться со своими подданными, жалкими людишками, зато с Хранительницей Света, каковой он меня считает, вряд ли откажется побеседовать. Все же я теперь будто бы не простой человек.

– Ну хорошо. Допустим, ты действительно веришь, что сможешь призвать Первозданную Тьму. Что ты собираешься с ней делать? Пораскинь мозгами! Она же никого не будет слушаться и просто уничтожит Вселенную. Неужели это твой план?

– До чего же глупые Хранительницы Света пошли, – с улыбкой превосходства замечает аллир. – Но в этом нет твоей вины. Перестраховщики Высшие боятся кому бы то ни было открывать всю правду. Можешь не беспокоиться. В том виде, в каком я получу Первозданную Тьму, она будет со мной сотрудничать. Сама подумай, Тьма заточена в сосуде, но я дам ей возможность вырваться оттуда. Конечно, она будет мне послушна.