В целом мы нашли общий язык и обговорили несколько правил, касающихся нашего временного соседства. Одно из которых гласило не оставлять на ночь парней. Я, конечно, согласилась с девочками. Очень не хотелось бы становиться свидетелем чужих ночных интимных развлечений. Но меня этот момент от души позабавил, так как в ближайшем будущем на моем горизонте вряд ли даже замаячит нечто похожее на амурные дела. Я и в обычной жизни не жду романтических отношений, а здесь тем более не рассматриваю их появление. В конце концов, я проделала такой путь не для того, чтобы крутить любовь. И потом мое сердце уже занято, а чтобы его освободить, мне нужно переболеть эту глупую привязанность к человеку, который даже не знает о моем существовании. Так что к черту любовь и все, что с ней связано!

Чуть позже мистер Гатри провел для всех экскурсию по дому, которая оказалась для нас с Ники абсолютно неактуальной. Мы плелись в самом конце группы и тихо обсуждали наши планы на ближайшие три месяца. Ники тоскливым тоном поведал, что один из его соседей вообще не появится по неизвестным нам причинам, а второй где-то задерживается. По его словам ему было скучно одному. Мне стало его жаль, и я пообещала поболтать с ним в библиотеке до самой ночи, также как и вчера.

Дом не на всех произвел должное впечатление. Некоторые из девчонок, в том числе и наша Виктория, были недовольны количеством санузлов. Ну, за это, я не могу их судить. Сама также реагировала. Валовски выдвинул предложение, уступить верхние туалетные комнаты «прекрасной половине человечества» и парни на удивление легко согласились на это.

В заключение экскурсии Альфред Гатри собрал всех в холле и вручил каждому из нас именные папки с расписанием занятий и памятки с распорядком дня. Мужчина поднялся на несколько ступеней лестницы, чтобы все его видели и сказал:

— Вы люди взрослые и приехали сюда с конкретной целью. Поэтому я не буду объяснять вам, как важно отнестись с уважением и заботой к принявшему вас дому. Надеюсь, все вы понимаете насколько уникально все, что находится в этих стенах. — Гатри замолчал и окинул взглядом ребят. Ответом ему служила тишина. — Спасибо. — Удовлетворенно кивнул он головой и с улыбкой добавил: — Добро пожаловать в Гатри-хол. Чувствуйте себя, как дома. Вся необходимая информация у вас в руках. Если будут вопросы, обращайтесь. Кто голоден, прошу в столовую, остальные свободны.

Ребята начали расходиться. Кто-то пошел наверх, в свои комнаты, кто-то отправился перекусить, а кто-то решил продолжить экскурсию.

— В библиотеку или в парк? — спросил Ники, утягивая меня за собой в сторону столовой. — Или поедим чего-нибудь?

В этот момент открылась входная дверь, и в холл вошел парень в широких голубых джинсах и светлой толстовке. На его плече висел рюкзак, а в руках была большая дорожная сумка. Надвинутый на лицо козырек белой бейсболки скрывал черты парня, но что-то в его профиле мне показалось очень-очень знакомым. Где-то в животе появилось волнующее чувство, перехватившее мое дыхание и заставившее меня замереть на месте. Маленькие, почти незаметные волоски на моей коже приподнялись от вибрации прокатившихся мурашек. На секунду они напомнили мне колючее жужжание и выпирающую косточку внизу живота, словно обожгло огнем. Я инстинктивно потерла чувствительное место, удивляясь странной реакции своего тела.

— Иса, — дернул меня за руку Николас, не обращая внимания на мой ступор. — Ты идешь?

— Иду, — ответила я, наблюдая, как Альфред Гатри жестом подозвал незнакомца к себе. Они пожали друг другу руки и вместе покинули холл, скрывшись за дверью хозяйской половины дома.

Когда я ехала учиться в Лондон, я не думала, что встречу человека, о котором грезила последний год. Я совсем не ожидала, что жизнь столкнет меня с ним именно здесь. Хотя, кого я обманываю, я вообще не должна была его никогда встретить. Кто я и кто он!

Он вошел в столовую, когда мы с Ники уже собирались уходить. Я увидела его и, не веря собственным глазам, так резко остановилась, что мой друг не успел затормозить и врезался в мою спину. Потеряв равновесие, полетела прямиком на замешкавшегося в дверях парня. Его мгновенная реакция и сильные руки не позволили мне растянуться перед ним на полу.

— Ты в порядке? — Такой знакомый и любимый мною голос, который я слушала каждый день из последних трехсот шестидесяти пяти.

Я все еще пыталась осознать, что это именно он. Сейчас на нем не было толстовки и бейсболки, как несколько минут назад, когда он только вошел в двери Гатри-холла. И теперь я понимала, почему так отреагировала на его появление. Мой взгляд метался по его лицу и фигуре, выхватывая самые приметные детали его внешности. Каштановые вьющиеся волосы, родинку на левой скуле, ямочки на щеках и маленькую щербинку между зубами, показавшиеся в тот момент, как он улыбнулся. А еще россыпь миниатюрных татуировок на правой руке, кольцо в ухе и толстую цепь из белого металла на шее.

Перед нами стоял Арон Пипер. Актер и музыкант, довольно узнаваемый и успешный. И насколько я знала, у него не было проблем с самовыражением и популярностью. Весной ему исполнилось двадцать пять, и к своим годам он добился определенного успеха, и, несомненно, заслуживал уважения. В его венах текла испанская кровь, хотя родился он в Германии. Он свободно говорил на испанском, английском и немецком языках. Много гастролировал. А в последнее время фильмы с его участием выходили на экраны один за другим. В голове возник резонный вопрос, который я не осмелилась бы задать этому парню, даже если бы сейчас не потеряла дар речи: что он вообще забыл здесь?

— Николас Валовски. Можно просто Ники, — представился Ники, отодвигая онемевшую меня в сторону и протягивая руку новому гостю. — Что-то мне подсказывает, что ты мой сосед, — улыбнулся Ник.

— Верно, — ответил Арон, отвечая на рукопожатие. — Арон Пипер. Можно просто Арон, — его карий взгляд остановился на мне и вопросительно замер.

А я превратилась в каменного истукана, который не может ни отвести глаз от красивого лица собеседника, ни вымолвить и слова в ответ на его молчаливый вопрос.

— Это Иса Уайт, — ответил за меня Ники, и я даже не разозлилась на него за дурацкое имя, которым он представил меня. — Ты должно быть голодный. Увидимся позже, да, брат? — Ники по-дружески хлопнул Арона по плечу и, схватив меня за руку, потащил в холл.

— Арон. Это он, да? Это его голос звучал в твоих наушниках? — шипел Ники, открывая передо мной дверь на улицу. — Иса? Ты язык свой проглотила? Ау! Земля вызывает Ису! — громко сказал Валовски.

— Тише ты, — теперь я тащила его за руку в сторону от дома. — Да, это он.

— И что ты будешь делать? — растянулся друг в широкой улыбке.

— А что я должна делать? Ничего, — я пожала плечами.

— В смысле ничего? Он же нравится тебе, это невозможно было не заметить! Да, ты так на него таращилась, что…

— Я не таращилась. Я просто была крайне удивлена. Вот и все.

— Нет, не все, — улыбался Валовски во все свое жизнерадостное лицо. — Ты должна…

— Я должна делать то, зачем я сюда приехала, — резко оборвала я парня. Слишком резко. И грубо. Я заметила, как улыбка сползла с его лица. И уже мягче добавила: — Прости, Ники. Давай мы остановимся на том, что Арон классный и окей, даже мне нравится. Но в мои планы он не входит. А если уж совсем начистоту, то я в его тем более.

Ники смотрел на меня и не верил мне. Я тоже себе не верила. Потому что одно дело, когда Арон недосягаем и мои чувства оставались только при мне, и их очень легко было спрятать внутри. И совсем другое, когда он на расстоянии нескольких метров и мое им восхищение написано у меня на лице и видно всем.

Это стало еще более очевидным в следующие несколько недель. Я медленно, но верно сходила с ума. И даже занятия с педагогами не помогали мне полностью отвлечься от мыслей о Пипере. Задания, которые я получала, были легкими. Я быстро с ними справлялась, и у меня оставалось неприлично много свободного времени. И вместо того, чтобы тратить его на книгу, которую я начала и забросила еще дома, я наблюдала за Ароном.