— Нормально он себя вёл, как ручной. Возможно, он раньше жил с людьми или что-то типа того. Не знаю…

— Николь, детка, — голос Дороти за дверью пустил холодок по спине. — Ты там с кем разговариваешь? Я тебе чай успокоительный заварила. Может, перед сном попьёшь?

— Быстро в окно! — прошипела я Ханту, который уже стоял рядом со мной с таким же ужасом в синих глазах, глядя на дверь. — Я не хочу, Дороти. Спасибо.

Шаги за дверью остановились и дверная ручка стала медленно поворачиваться.

— Под кровать! — толкнула я Ханта, понимая, что в окно метиться уже не вариант. Он даже добежать до него не успеет.

Почти запинав парня под кровать, прыгнула на нее сверху и с самой уставшей и милой улыбкой на лице встретила входящую в комнату тётю.

— Вот, — протянула она руку с баночкой обезболивающего. — Прими пару таблеток, чтобы голова не беспокоила. А то ты к вечеру совсем бледная и вялая стала.

— Нет, Дороти, что ты? У меня всё хорошо. Голова почти не беспокоит. Только спать сильно хочется, но постоянно что-то мешает уснуть, — сделала акцент на последних словах, точно зная, что виновник моей бессонницы всё слышит.

— Хочешь, я тебе что-нибудь расскажу? — предложила Дороти, сев рядом со мной. — Ты от моих историй быстро засыпаешь еще с самого детства.

— Историю? — протянула я задумчиво и внутренняя бесстрашная ведьма закружилась на метле, злобно посмеиваясь. — А расскажи! Может, и правда, поможет быстрее уснуть.

— Отлично! — обрадовалась тётя. — Я как раз за сегодняшний день еще не весь словарный запас выговорила.

Погасили в комнате свет и устроились на кровати. Дороти в полусидячем положении, а я рядом, свернувшись калачиком под толстым одеялом. Чувствовала себя как принцесса на горошине. Только вместо горошины подо мной, а если быть точнее, под моей кроватью, был целый гороховый стручок.

Мне кажется, я даже слышала, как он злобно пыхтит, и чувствовала, как он сверлит меня взглядом через толщу матраса.

Вероятно, инстинкт самосохранения выпал из меня при ударе о дерево. Иначе мне трудно объяснить желание бесить и выводить из себя Ханта.

— Какую тебе историю рассказать? — поинтересовалась Дороти, пройдясь ладонью по моим влажным волосам.

— Самую длинную, — ответила я, ядовито улыбаясь, словно Хант мог меня видеть.

— Это я запросто, — издала короткий смешок тётя и её голос принял монотонные нотки, как бывает всегда, когда она что-то начинает рассказывать. — Это было лет двадцать назад. Я тогда тоже была студенточкой…

Рассказ о студенческих влюбленностях влюбленностях Дороти оказался и правда очень длинным. В какой-то момент я потеряла логическую нить повествования и провалилась в сон, временами улавливая краем сознания её тихий голос.

Почти невесомые поглаживания по волосам вывели меня из сладкого сна. Только теперь вместо запаха выпечки, которым была пропитана тётя, меня окружал древесный запах с нотками свежескошенной травы.

Приподняла голову и осознала, что самым наглым и безобразным образом слюнявила футболку Ханта, прижавшись щекой к его плечу.

— Чёрт! — отпрянула от парня и чуть не свалилась с постели, когда он поймал меня за руку, перехватив теплой мягкой рукой за запястье. — Ты почему еще здесь?

— Я хотел тебя придушить напоследок за твою выходку, но ты оказалась сильнее и подмяла меня под себя, — сдерживая смех, прошептал Хант. — Забавно сопишь, Ники. Я даже заслушался.

— А ну, проваливай! — начала толкать его с постели и злиться еще больше, когда парень перестал сдерживать смех. Еще немного и он точно начнет смеяться в голос.

Дотолкала его до окна и подняла створку, впуская в комнату прохладный ночной воздух.

Видимо, тётя закрыла окно, когда уходила.

— Надеюсь, ноги ломаются не очень больно. Иначе твой плач будет мешать моему сну, — махнула рукой в сторону окна и еще раз толкнула парня, чтобы он пошевеливался. — Прыгай.

— Я бы сказал, что ты милая, но… — прошептал парень и сел на подоконник, свесив ноги по сторонам.

Со стороны леса послышался протяжный вой, который заставил меня вздрогнуть. Хант повернул голову на этот звук и его улыбка стала на мгновение чуть шире.

— Но? — подтолкнула я его к продолжению, с опаской глядя на темный лес.

— Но это не твоя характеристика.

— И тебе приятного полёта и не заплывай за буйки, — натянуто улыбнулась и приготовилась закрыть окно. И неважно, есть он всё еще на подоконнике или успеет спрыгнуть вниз.

— До завтра, чокнутая, — подмигнул он мне и, не прерывая зрительного контакта, подался корпусом на улицу, пока попросту не выпал из моего окна. — Ах! — только и успела я выдохнуть, глядя на то, ка кон летит вниз.

Я думала, что он подобно человеку-пауку сползет по стене, а не выпадет из моего окно подобно камню.

Каким-то неземным образом Хант приземлился на ноги, не издав при этом ни единого звука. Посмотрел вверх, прямо туда, где я едва держала глаза в глазницах от пережитого шока.

— Волнуешься за меня? — прошептал он.

— Нисколечко, — соврала я честно и закрыла окно, наглухо его зашторив.

Выждала несколько секунд и не удержалась: аккуратно посмотрела в щелочку между полотнами плотной ткани.

У дома никого не оказалось. Лишь из леса через толще стекла доносился волчий вой, которому был ответом подобный вой.

Волнение острыми коготками поскребло ребра изнутри.

Надеюсь, Хант не такой идиот, чтобы как я сокращать дорогу через лес…

— Ты сел на мою бутылку, идиот! — завопила Эшли, когда Лиам, не глядя, рухнул рядом с нами в тени дерева.

— Вечно разбрасываешь своё барахло там, где я сижу, — пробурчал близнец, вытаскивая из-под себя бутылку газировки.

— Подожди, придурок, — не отставала от него Эшли. — Я поставлю бутылку, чтобы тебе было удобнее на ней сидеть.

— Я как джентльмен буду просто обязан уступить тебе это место.

— Фу! — поморщилась девушка.

— А мне, значит, не фу? — развел братец руки, подняв брови до самой челки.

— А мне откуда знать, фу тебе или не фу? Это ваши личные отношения с бутылкой и в них я не лезу.

— Ах, ты…! — прошипел Лиам и бросился через меня на Эшли, которая только и успела, что взвизгнуть и повалиться на газон. — Больно! — вскрикнул парень, когда сестра извернулась и шлепнула его ладонью по спине, примерно между лопатками.

Вздохнув, достала из своего рюкзака коробку сока, вставила трубочку в специальное отверстие и стала, не спеша, потягивать напиток, пока близнецы катались по траве и сыпали друг на друга взаимные ругательства.

Тёплый ветер приятно щекотал ресницы и шевелил волосы у лица. Другие студенты лениво сновали туда-сюда, отдыхая после ланча в столовой. Умники читали, ленивцы спали, футболисты фуболили мяч.

Сама того не контролируя, безошибочно выцепила взглядом фигуру Ханта, который находился в центре футбольной команды и что-то показывал ребятам в планшете, активно при этом жестикулируя.

Словно почувствовав мой взгляд, парень поднял голову и посмотрел мне в глаза. Его губы снова изогнулись в этой обольстительной улыбке, на что я лишь повела бровью, как бы говоря ему, что мог бы уже понять, что эта его фишка на меня не действует. Мог бы поиграть грудными мышцами для разнообразия.

Так контакт глазами затянулся, изящно оттопырила средний палец на руке, которой держала коробку с соком.

Обе брови Ханта на мгновение взлетели вверх и лицу вернулась отрешенность, которая была в момент, когда он что-то объяснял своей команде.

Хотела отвезти взгляд в сторону, но тут поняла, что в наших переглядках участвует третий человек — Кортни. Девушке явно было не в сладость наше с Хантом мимолетное, абсолютно бессловесное общение.

— Я не чувствую ногу! — заныл сбоку от меня Лиам, что позволило мне отвернуться и не видеть сосредоточенное внимание длинноногой брюнетки, волосы которой словно были отглажены утюгом — столь безупречно прямые.