В глубинах души весельчака и гуляки Хьюго Райта мало кому удалось побывать. Под маской простака и повесы, мужчина скрывал собственные тревоги, которые привык еще с раннего детства переживать в полном одиночестве. Он никогда не делился с другими своими проблемами, предпочитая оставлять их не сказанными, не открывая людям доступ к ранимой плоти.

И нет, даже своему единственному другу, который догадывался о пришитой стальными нитями маске балагура, Райт не открылся, оставляя право знать свои тайны только за собой. Он, конечно же, не сомневался в том, что Хидай догадывается о чем-то темном в душе мужчины, не понаслышке зная, какого это — коснуться тьмы и испачкать душу. Но торопиться выкладывать наболевшее не спешил. Не из понятий чисто эгоистических, а скорее напротив: кому еще нужны его беды, кроме него самого?

И вот сейчас, оставшись в пустом поместье, лишь наедине с Вереном, который откланялся, сетуя на старость и плохой сон, Райт молча смотрел в камин, прямо глядя в танцующие на дровах всполохи.

Ему нравилось одиночество, как бы сильно он не старался произвести другое впечатление, и сейчас, даже ни смотря на ноющую от крепкого удара Хидая челюсть, он наслаждался тишиной и уединением.

Напиток в стеклянном бокале, таинственно мерцал своим глянцем, и Райт проглотил удерживаемый во рту глоток, чувствуя, как он горячим комком спускается по пищеводу, разливая по ноющему телу теплом.

День-два и он оклемается, если, конечно, товарищ не решит вновь припечатать его к стене, рыча как бешенное животное.

Он до сих пор не мог понять истинных причин такой неожиданной вспышки гнева. Что связывало его товарища и ту забавную девушку Улву с алыми губами и тонкими пальцами? Этим вопросом Райт задавался вновь и вновь, пытаясь найти точки соприкосновения, но увы, ответа не было. Пустошь без единого столба, за который бы можно было зацепиться.

В прихожей хлопнула дверь, и тяжелые шаги послышались за спиной, заставляя Хьюго вновь прижать пальцы к разбитой губе и поморщиться. Звон бокала, шум крепкой настойки, ударившийся о стеклянное дно, еще пара шагов и усталый вздох совмещенный со скрипом кресла.

— И как прошло МОЕ свидание? — спросил Райт, навешивая на лицо привычную улыбку, которую так ненадолго удалось снять.

— Отлично. Просто отлично. Для начала я напугал ее до белых волос, потом силой поцеловал за углом какого-то убого трактира, затем затащил внутрь, пытаясь напоить, но и тут меня ждал провал. Потом я, конечно же, реабилитировался, предложив деньги за совместную ночь, был послан танцевать с чертями, и проводил до дверей ее дома, следуя на безопасном для себя расстоянии. Подробнее? Или достаточно?

Хьюго тихо засмеялся, представляя себе описанную картину, и перекошенное лицо друга.

Да, об ухаживаниях Аксар знал немного, но для первой попытки даже такой результат был хорош. Главное не вылили брагу на голову и прилюдно не назвали извращенцем.

Забавно… Да, это определенно было забавно.

— Такую девушку прос…

— Умолкни, — тихо рыкнул Хидай, и Райт вновь улыбнулся. — Когда свалишь из моего дома? — беззлобно спросил друг, и Хьюго хмыкнул:

— Несколько дней, может чуть больше. Новых приказов не поступало, а ты и сам прекрасно знаешь, как я не люблю столицу.

— Это она тебя не выносит, Райт. Не путай.

— Может и так, но суть не изменилась. Торчать в Ковире нет никакого желания, так что… я с тобой на некоторое время. Как насчет того, чтобы отправиться в бордель?

— Здесь нет достойных домов терпимости, — бесцветно ответил Аксар, — только если местные девки согласятся осчастливить тебя за несколько медяков.

— Девки меня не интересуют, ты же знаешь, — Райт сделал очередной глоток и продолжил. — Совсем нет ничего достойного?

Хидай только качнул головой, и промолчал. Но ненадолго:

— Райт, что ты знаешь о леди Оливии де Сент?

— Де Сент? — задумался мужчина, поджимая губы. — Нет, ничего мне о ней неизвестно. Разве что… Не ее папаша командовал рейдом под Братиной? — Аксар в ответ лишь кивнул, зная, что друг на него не смотрит. — Если он, то я видел леди лично. Один раз. Она приезжала с матерью проведать отца на рубеже.

— Вы не говорили?

— А с чего тебя это вдруг заинтересовало?

— Его Светлость пророчит мне данную леди в супруги, — хмуро ответил Хидай, и Райт проникся.

Болезненная тема, о которой Аксар не любил вести бесед, лишь изредка позволяя себе выказывать несогласие с мнением Его Светлости.

— Ему уже совсем невмоготу?

— По всей видимости, да. Он настоятельно рекомендовал мне присмотреться к некоторымдамам, — хмыкнув на последнем слове, продолжил. — А эта леди сама стремиться стать госпожой Хидай.

Выплюнув в воздух блестящими брызгами несколько капель напитка, Райт едва не поперхнулся, во все глаза уставившись на мрачного товарища, молча глотающего крепкое пойло.

— Что?

— Что слышал. Сегодня она даже приезжала сюда, произвести впечатление, наверное.

— Она хорошенькая, — качнул головой Хьюго.

— Плевать. Она хочет замуж за меня, но при этом просит свободный брак, ради того, чтобы завоевывать сердце другого. Дурная.

— И кто тот несчастный? — кривя губы в неконтролируемой улыбке, спросил Райт, но после ответа Хидая, она сама собой сползла вниз, падая на пол и разбиваясь на осколки:

— Некий Хьюго Райт, — произнес Аксар, насмехаясь над шокированной физиономией друга. — Именно его она упрямо хочет завоевать, и вручить в корявые пальцы свое нежное женское сердце.

— Ты отказал ей? — резко бросил Райт. — Аксар! Ты отказал ей?!

— Естественно. Но ты и сам прекрасно понимаешь: мое согласие здесь не играет роли.

— Да, — облегчённо выдохнул он. — Понимаю.

— Так и что же все-таки связывает тебя, и леди Оливию де Сент? — наседал друг, и Райт понял: ночь будет длинной.

Уже на утро Костэл гудел от сплетни, разлетевшейся по всем домам и головам людей. Ее передавали и наскоро шепнув торговке на рынке, и долго и обстоятельно пересказывая цирюльнику во время стрижки, и даже просто при обычной болтовне между соседками.

До Фи она добралась быстро, и сверкая злыми глазами, мачеха примчалась домой, даже закрыв лавочку, чтобы иметь возможность отчитать меня, как нашкодившую девчонку.

— Как ты могла?! — кричала она, пока я упрямо пряча взгляд, перебирала ягоды на новую порцию джема. — Ты хоть подумала, что люди скажут?! Мне как теперь им в глаза смотреть?! Улва! Я с тобой разговариваю!

— Этого больше не повторится, — холодно ответила, и убрав отобранные ягоды в миску, высыпала перед собой новую порцию.

— Что?! Нет уж, милочка! Ты сегодня же пойдешь к своему Черному Зверю, и потребуешь официального сватовства!

Взглянув на Фи с крайне удивленным выражение лица, я даже не смогла подобрать слов, чтобы высказать свое мнение на этот счет.

Сватовства?! Сватовства!!!

Нет, это просто неслыханно! Он предлагал мне деньги, чтобы я провела с ним ночь, и кто-кто, а вот он точно не подходил на роль того, кто заинтересован в чем-то серьезнее продажной встречи, для удовлетворения мужского эго! И идти к нему, после вчерашнего предложения, мне не то чтобы не позволяла гордость, меня от одной мысли передергивало!

Нет!

— Нет, я не буду этого делать. И мы больше не увидимся.

— Что?! Ты, — она подошла и больно схватила меня за платье на плече, поднимая со стула и отрывая от работы. — Сейчас же пойдешь к нему, и сделаешь так, как я сказала! Или выгоню из дома не раздумывая! На тебя и так никто не смотрит, Улва! А сейчас так и подавно ни один не решится перейти дорогу Черному Зверю! Требуй от него ответа!

— Я не пойду! — выкрикнула я, вырвавшись из хватки мачехи. — Не пойду, ты слышишь?

— Тогда пошла прочь! — визгливо крикнула Фиона, и схватив свой плащ, я набросила его на плечи, покидая натопленный дом: