– Одаренных детей забирают из семей. Я скрывала дар и пользовалась им очень редко. Родные мне дороже… были… когда жили, – запнулась. Не хотелось перед врагом выворачивать душу и говорить о наболевшем. Моя трагедия – мое личное дело.

– Ясно, – опустил он взгляд на мои перебитые подогнутые коленки. – Ты меня спасла, хотя могла добить, – произнес еле слышно и потянулся ко мне рукой. Отшатнулась, давая понять, что его прикосновения мне неприятны. – Почему?

Ох, если бы я сама знала ответ! Мотнула головой и отвернулась.

– Рейн, помоги! Ёрунд ранен!

Я устремила взгляд через плечо генерала и увидела мужчину на носилках. Ёрунд единственный, кто проявил ко мне уважение, отмыл и накормил. Сердце сжалось в груди от вида его бледной свисающей руки, по которой тонкой струйкой стекала кровь. Прямо как у меня недавно. Еще подташнивало, но я встала на ноги одновременно с Ладрейном.

– Отнеси меня к нему! – вцепилась в ствол дерева, чтобы удержать равновесие. Голова закружилась, в сторону повело, но генерал молниеносно выполнил просьбу. Поднял меня на руки и поднес к носилкам. Мягко опустил на землю у стонущего от боли ратана и сам сел рядом.

– Детонька, жива, – проскрипел мужчина и улыбнулся.

Я нащупала рану на его груди и накрыла ее ладонями. Пока отдавала последние силы на исцеление врага, внутри шла ожесточенная борьба с совестью. Не должна я помогать ратанам! Это плохо! Это предательство собственной расы. Нельзя жалеть захватчиков! Их нужно безжалостно убивать, мстить, уничтожать, прогонять! А я… я вылечила Ёрунда и потеряла сознание.

Едва успел подставить руки под запрокинувшуюся назад голову Сиоры и подхватить ее в сантиметрах от земли. Девчонка так побледнела, что казалась застывшим гипсовым изваянием. С манящих губ сошел цвет, а со щек румянец. Я же прикипел взглядом к ее лицу. Если она сейчас умрет, будет лучше для всех. Особенно для моей истрепанной души. Но стоило этой мысли пронестись в голове, как пальцы затряслись и дух перехватило. Невольно припал к ее груди, чтобы услышать заветный тихий стук сердца. Живучая гадина! Одной проблемой меньше не стало. Все только усложнилось. Девка еще больше начала напоминать мне Фрейю, от чего нутро раздирало на кровавые ошметки. Северянка тоже обладала не сильным, но особым целительским даром. Сука! Гнать надо воспоминания о мертвой любви, а не выдирать сердце из груди по-живому всякий раз, когда смотрю на Сиору!

– Что с ней? – излеченный Ёрунд освободил место на носилках и склонился над туманницей.

– Не знаю! – гаркнул в ответ, не в силах выпустить девчонку из рук. Продолжал тайком до трясучки поглаживать ее затылок и любоваться трепещущими ресницами.

– Смотри, Рейн, ранения будто и не было вовсе, – с благоговейным трепетом Ёрунд принялся демонстрировать свое чудесное исцеление. Видел бы он рану, которую ингха залечила на мне! Вот уж где настоящее чудо! – Нам с ней очень повезло! – заулыбался соратник, а вот мне было не до смеха.

Прижал к себе девчонку крепче и поднялся с земли, окидывая взглядом заброшенный сад. После схватки он выглядел еще более плачевно, чем раньше. Интересно, где же пташка, которая, по словам дикарки, все это предвидела? В страхе улетела? Вот же бред какой это ее предзнаменование! Просто совпадение! Не больше! Но отряд наш знатно потрепало схваткой. Пятерых потеряли и еще двое лежали на носилках с тяжелыми ранениями. Твари были хорошо подготовлены и вооружены. Нападение было запланировано и случилось ровно тогда, когда перехватили гонца и выпытали расположение штаба. Значит, до Кьяртана моя весть не дошла и опять придется посылать к нему гонца. Но на этот раз отправлю более расторопного, как только выдвинемся в путь.

Удивительно, что сподвигло туманницу применить в моем отношении дар? Перед тем как уплыть в небытие я четко помнил ее слова прощания. Передумала? Зачем спасла? Могла бы добить и дело с концом. Славная месть за лишение чести и позорная смерть для огненного генерала от рук пленницы. Странно! А еще страннее, что потом последние силы потратила на лечение Ёрунда, хотя сама лишилась чувств. Наверное, после того, как поняла, что своим она не нужна, решила втереться в доверие, усыпить мою бдительность и сбежать? Или ждет подходящего случая, чтобы нанести удар в спину? Кто знает, что у этой болящей на уме? Этой ночью еще крушила комнату и орала, как резанная, а уже по утру спасительницей врагов заделалась. Подозрительно. Лучше не спускать с нее глаз.

– Старкад, надо оборудовать крытую повозку. Сделай мягкое ложе для Сиоры!

– Ложе? – заулыбался друг и подошел ко мне поближе. Встал рядом с Ёрундом и с отвращением взглянул на туманницу. – Для Сиоры? Мне не почудилось? Девка лекаркой оказалась? – по одному его взгляду был понятен жирный намек. Да! Схожесть Сиоры с Фрейей поражала, била в самое сердце и терзала душу. Ее бы только слепой не заметил, но разве я виноват, что так случилось? Эту дикарку я вообще не должен был встретить на своем пути!

– Выполняй приказ. Молча! – вызверился я. Не хватало еще от него терпеть осуждающие взгляды. – Погрузите на лошадей вещи и драгоценности. Раненных в отдельную повозку. Ёрунд, твой рысак потянет нашу повозку. Сядешь на коня и поведешь за собой колонну. Едем на поиски нового укрытия. Первая остановка будет в деревне Авка, что под покровительством ратанов, – я забрал у Ёрунда артефакт и подошел к закрепленному на внешней стороне дома крюку. Коснулся его и металл перекинулся мне на руку браслетом. Теперь девка привязана ко мне магией и далеко уйти не сможет, когда очнется.

– Ты же отпустить ее хотел, – не унимался Старк, с подозрением наблюдая за бесчувственной Сиорой на моих руках. Не понимал он, что прижимая девушку к своему обнаженному торсу, ощущая кожей ее монотонное дыхание, схожу с ума. Как отпустить ту, которую ненавижу и хочу до одури? Теперь она мне полностью принадлежит. Что захочу, то и буду с ней делать! Как надоест, так и избавлюсь!

– Нам еще пригодится ее дар, – в глубине души я обрадовался, что нашлась новая причина оставить туманницу себе и оправдать свой выбор в глазах соратников.

– Оставь ее в Лаосе, Рейн. Сюда заявятся туманники и заберут девчонку.

Да что б тебя, Старк! Как объяснить, что внутри лютует пожар? Раньше надо было избавляться! Поздно уже, слишком поздно!

– Они убьют ее! – звучало шатким оправданием, но это лучше, чем признавать свою слабость перед грязной вражеской девицей.

– Не убьют. Им нужны ингхи с даром исцеления, – ни в какую не сдавался друг.

– Нам тоже нужны! Вопрос закрыт! – пришлось осадить его повышенным тоном и тогда все вопросы отпали, но посмотрел он на меня крайне красноречиво. Так и читалось в его глазах, что я тот еще придурок, идущий на поводу у неправильных чувств.

Плевать! Пусть думает, что хочет! Я здесь главный!

Я плыла в потоке теплой и влажной туманной реки, то выныривая в жестокую реальность, то погружаясь в мягкость забытья. В редкие минуты холодного просветления у меня от боли саднили ладони, будто схватила раскаленный котелок. Воспоминания из прошлого ворвались в сознание. Никто не знал, что за болезнь так резко скосила маму. Я отходила от ее кровати только чтобы напитаться силой и вернуться, продолжая лечение. Не осталось участка на ее теле, которого не коснулись бы мои исцеляющие ладони. Руки болели, отваливались, меня постоянно тошнило, но маме не становилось легче. С каждым днем болезнь вытягивала из нее жизнь по капле, а я ничего не могла сделать. Злилась на никчемный дар. Зачем он нужен, если невозможно исцелить родную мать?

Она умерла на рассвете на моих руках…

Я ощутила теплое дыхание на коже плеча и улыбнулась. Не открывая глаз, любуясь призрачным образом мамы, пробормотала: