– К чему ты всё это? – Ра села на подоконник и приготовилась к разговору.

Чувствовала ли она страх? Отнюдь, ей было интересно. Случись всё наяву, Ра не была бы так смела, пусть сейчас и понимала, что для Карнэ разница меж сном и явью не так значительна, как для людей.

«С моим сыном ты тоже стала разговаривать, как с равным?» – Карнэ перекинула на плечи локоны своих длинных волос и улыбнулась, пытаясь скрыть этим своё недовольство.

– Нет, – невозмутимо ответила Ра, – но к Вэриату у меня странное отношение. Я опасаюсь его, хотя не вяжется он в моём представлении с монстром, которого все боятся. Мне кажется, что на самом деле в нём есть доброта.

«Есть люди с добрым сердцем, которые, чувствуя в себе свет, могут с большей ясностью различать тьму и свет в чужих сердцах. Но свою доброту они затмевают тем, что больше смотрят на зло, осуждают его и ставят себя выше тех, кем завладела тьма. Есть другие, которые, благодаря внутреннему свету видят сияние и в других, думают, что все люди такие же, как они. И погибают, неожиданно для себя столкнувшись с жестокостью мира. Неужели ты относишься ко вторым?»

– Нет, скорее к тем, которые стремятся к свету, стараются разглядеть его и в людях, при этом, не закрывая глаза на тьму.

Карнэ окинула её взглядом, в котором читалось теперь не только превосходство, лукавство и злоба, но и внимательность.

«Люди, подобные тебе, видят мир не таким, какой он есть на самом деле».

– Мир для каждого разный.

«А как же истина?»

– Если мир для каждого свой и является правдой, то истина, это то, что позволяет этому существовать.

«Хороший ответ, – Карнэ поднялась, села на подлокотник, закинула руку на спинку трона и, постукивая ногтями по золоту, спросила: – Значит, в моём мире ты тоже могла бы разглядеть свет?».

– В тебе я вижу, разве что, боль… – Ра стало грустно и страшно.

Она сама до конца не понимала, почему так ответила, а Карнэ молчала, и тишина заполняла собой всё, сотрясая стены своим оглушительным звоном.

«Довольно бесполезных разговоров, – подошла она к Ра и трон, а так же вся комната, исчезли. Теперь богиня с девушкой оказалась на заснеженной вершине горы. – Лучше скажи, хочешь ли ты сбежать из замка и вернуться к себе домой?»

Ра задумалась, пожала плечами.

– Всё-таки, да.

«Зачем? Почему?»

– Мама с братом могут вернуться. Они даже не знают, что со мной.

«А у Вэриата тебе плохо?»

– Нет, мне нравится здесь.

«А мне вот в моей тюрьме плохо, больно и одиноко, – Карнэ взяла горсть снега, а потом позволила белым хлопьям упасть с её ладони и улететь в холодную даль. – Я хочу выйти, не думай, что рвусь на свободу ради того, чтобы уничтожить мир. Я тоже хочу вернуться туда, где могу встретить своих родных. Мой сын в вашем мире. Что мне сны? Что посещения Вэриата моей тюрьмы? Хочу обнять его, в действительности, а не находясь в бездне. Помоги мне, Ра, взамен я, когда буду править миром, наделю тебя властью. Дам в дар тебе, что попросишь. Хочешь, будешь владеть магией, хочешь, станешь жить в собственном замке, хочешь, твоя жизнь будет длиться сотни лет, без старости, болезней и нужд! От тебя требую лишь верности. Согласна ли ты служить мне?»

– Нет.

«Ты видимо не поняла или плохо подумала, Ра», – начала Карнэ ласковым голосом, но она перебила её:

– Я хочу проснуться! – Ра осмотрелась и с ужасом поняла, что снег оказался вовсе не снегом, а тысячами белых пчёл, которые поднимаясь ввысь, сотрясали воздух громоподобным гулом.

«Я ещё раз явлюсь тебе, Ра, и тогда ты дашь мне свой окончательный ответ! Пока же прощаю тебе твою дерзость. Домой вернуться не мечтай, так как мать твоя погибла, и брат твой лёг под обломками сгоревшего дома. Напали на деревню, в которой были они, и разграбили, сожгли дома, умертвили всех местных жителей! Людские сердца так подвластны тьме, и когда моя власть растёт, люди чувствуют её, стремятся к моей силе, надеясь получить её часть себе. И некоторых я действительно вознагражу!»

Ра распахнула глаза. Сердце её колотилось с невероятной силой. Солнечный луч, ползший по подушке, болью резанул глаза, и они наполнились слезами, вот только не из-за солнца.

– Ра, я слышала твой крик, – отворилась дверь, и в комнату зашла Роук. – Тебе что-то приснилось?

– Мои родные… – она замолчала, пытаясь сдержать слёзы. – Как думаешь, Карнэ может солгать? – наконец сумела договорить Ра и отвернулась к окну, чтобы не видеть застывшую у двери Роук и не разрыдаться.

– Карнэ? Если она говорит что-то напрямик и определённое, то это правда. Она может недоговаривать или сказать лишь часть правды, но прямую ложь от неё вряд ли услышишь. А что, тебе снилась Карнэ? – Роук присела на крае кровати и попыталась заглянуть Ра в лицо, но та натянула на себя одеяло и замерла.

Посидев немного, Роук тихо ушла, а когда Ра, всхлипывая, поднялась, то увидела на прикроватном столике поднос с какао и печеньем.

***

Солнце стояло в зените, когда Ра устроилась у камина в библиотеке и, укрывшись пледом, смотрела на огонь. Читать не хотелось, видеться с кем-нибудь тоже не было желания, хотя одиночество Ра не очень любила даже в дни плохих известий.

Она бы просидела так до вечера, но вдруг заметила чьё-то движение за книжным шкафом. Туда не проникал солнечный свет, тяжёлая штора оттеняла пространство между двумя шкафами, где, как казалось Ра, кто-то стоял. Звук, похожий на шелест платья, только подтвердил её подозрение, однако встать и проверить, кто прячется за книгами, она не решалась.

– Я тебя слышу, – негромко проговорила Ра и вздрогнула когда к ней, смущённо опустив голову, вышла девушка.

Ра испугал даже не необычный вид незнакомки, а её неожиданное присутствие в библиотеке. Но через минуту страх отступил. Ей просто стало интересно. Вид у незнакомки был действительно странным, на первый взгляд она казалась обычной девушкой, худенькой и невысокой, с белыми тусклыми волосами, спускающимися с хрупких плеч и доходящих до самого пола. Но потом замечаешь нечто такое, отчего по спине пробегает холодок. Её глаза были полностью белы, в них отсутствовала радужка, а серые губы выделялись на фоне бледного лица, по которому от глаз до висков вились голубые вены, что так хорошо просматривались под тонкой кожей. Одета она была в пышное кружевное платье с тугим воротником украшенным жемчугом, а на голове её блестел тонкий серебряный ободок.

– Моё имя Эльма, – не поднимая глаз на Ра, представилась она, – я не хотела мешать вам, простите. Обычно я прибираюсь здесь. Библиотека, это моё любимое место в замке. Но сегодня я не успела уйти, прежде чем вы пришли сюда. Правда прекрасное место? – губы её тронула улыбка, которая исчезла так же быстро, как и появилась. – Я не могу выходить из замка, но читая книги, создаётся впечатление, будто я попадаю в описанные там миры, страны, города. Даже времена подвластны тому, кто держит в руках книгу.

– Я тебя здесь раньше не видела, – Ра поднялась, но подойти к Эльме всё-таки опасалась.

– Я пряталась, – она посторонилась от камина, стараясь держаться ближе к тени, но вновь зайти в своё укрытие не смела, считая, что может оскорбить этим Ра.

– Зачем? – ей стало казаться, что всё это не что иное, как очередной сон.

– Здесь все стараются жить скрыто, не попадаться на глаза Вэриату и тем, кто напрямую общается с ним.

– Почему? Я заметила, что даже повар, когда заканчивает свою работу, куда-то исчезает, и нигде его в замке не встретишь.

– Мы боимся нашего короля, все боятся, – ответила Эльма.

– Чем больше слышу об этом, тем сильнее убеждаюсь, что со мной что-то не так… – усмехнулась Ра, а увидев, как Эльма вопросительно изогнула брови, объяснила: – Я не боюсь его.

– Вы смелая.

– Нет, может быть глупая, но не смелая. У меня сердце в пятки ушло, когда я тебя заметила! – Ра опять села в кресло и предложила своей новой знакомой присесть напротив, но та не сдвинулась с места. – А можно спросить, – прервала Ра повисшее молчание, – кто ты?