А дальше произошло что-то совершенно страшное и невообразимое. Деревянные фигурки стали оживать и расти.

Мои спутники всполошились и подняли панику. Только Мах стоял неподвижно и с ужасом глядел на происходящее.

Фигуры за десяток секунд выросли до размеров человеческих. Что самое невероятное, так это то, что они были не деревянными, а казались вполне себе состоящими из плоти и крови, как обыкновенные люди. Только вот морды у них так и остались демоническими. Изрытые язвами и гнойниками лица, с глазами черными без зрачков, с узкими ртами и отсутствующими носами. Но как бы я тут ни пытался расписать всю их жуткость, я не смогу. Нет слов в человеческом языке, чтобы описывать запредельно-жуткие вещи.

Восставших фигур было четыре. На них появились черные длинные накидки. Волос у тварей не было — голые черепа.

— Бежим! — крикнул я во всю глотку и пустился в сторону очередного проема в противоположном конце пещеры.

Я убедился, что остальные не отстают. Но мы напрасно надеялись скрыться: твари нагнали нас за несколько секунд. Меня попытались схватить скрюченные черные пальцы, но я чудом увернулся. Вспомнив про нож, вытащил его. Тварь снова набросилась — я выкинул руку с ножом и… попал. Темная фигура зашипела от боли в раненом плече. Но не прошло и нескольких мгновений, как рана с шипением затянулась.

«Их нельзя убить!» — паника хлынула в мою голову мощным потоком и едва не отключила сознание.

Я увидел, как Мах подкрался сзади к врагу, стоящему ко мне лицом, и вцепился в его шею, пытаясь задушить. Чудовище с легкостью отодрало руки старика от себя.

— Мах, беги! — крикнул я, вне себя от ужаса.

Монстр отбросил старика к стене. Остальные враги были заняты моими товарищами.

«Думай! Ну думай же!»

В сознании что-то вспыхнуло. Я бросился бежать в сторону топора. Добежал! Схватил орудие и кинулся к дереву. Встав на края чаши, я схватился за красные ветви и пополз по ним. Ветви были прочными, но одна все-таки треснула. Я едва не свалился вниз. Одна из тварей схватила меня за ногу, я, вложив всю силу в ногу, пнул, враг отцепился. Только бы получилось! Только бы я оказался прав! Я с трудом дополз — с топором-то! — до потолка. Я боялся, что время на исходе, но запрещал себе смотреть вниз. Каждый миг на счету!

Я покрепче перехватил топор и рубанул им по одному из ответвлений корня, вросшего в камень. Есть! Как безумец я стал рубить корни дерева. Лязг металла об камень был отвратительным, но я не переставая бил и бил топором по корням везде, где мог дотянуться. Не знаю, сколько времени прошло, но внезапно я рухнул вместе с деревом в каменную чашу.

Башкой я приложился неслабо. Заставляя себя не терять сознание от боли, я выбрался из чаши. Твари лежали на полу — мертвые ли, не знаю, но они не двигались. Агнар, тяжело дыша, прислонился к стене.

— Я в порядке, — сказал он, поймав мой обеспокоенный взгляд.

А вот остальные не были в порядке. Крох лежал в шаге от меня — мертвый, сразу видно.

— Проверь его, — велел я Агнару все же, а сам бросился к Маху.

— Сынок… — прохрипел старик, когда я упал возле него и схватил его за руку. — Время мое на исходе…

— Нет! — отчаянно помотал я головой. — Ты что, Мах? Ты еще поборешься! Я вытащу нас отсюда!

— Мальчик мой… я все равно был обречен… — Он с трудом задрал штанину.

Я увидел его ногу — ниже колена она была ужасна. Глубокий перевязанный кое-как порез кровоточил, цвет ноги был отвратным.

— Как же так?! — подавленно проговорил я, сдерживая рыдания. — Ты спас меня, а сам покидаешь нас, Мах!

— Я достаточно прожил на этом свете… Сынок, хочу сказать тебе спасибо…

— Да за что же, Мах?

— За освобождение. Я рад, что умираю не рабом… — прохрипел старик и попытался улыбнуться, но закашлялся от боли.

— Ты видел свою шею…

— Да, в отражении в реке. Не знаю, как ты это сделал, но знаю, что это ты…

— Ты стал моим другом, ты заменил мне отца, — тихо проговорил я, сжимая его ладонь.

— А ты напоминал мне все это время моего сына… Дан, мальчик мой… знаю, как нелепа эта надежда, но все же… может, если пойдешь в город Рок, может, ты найдешь там моего сына… Его зовут Вальгард Ульсон.

— Я запомню, Мах. Я постараюсь его найти. И освободить. Я тебе обещаю…

— Нет, нет, не надо никаких клятв… — На этот раз его кашель длился долго. — Время на исходе… постарайся выжить, сынок…

— Мах! Мах! — Я ощупал его пульс — пропал.

Закрыв глаза своего друга, я с трудом поднялся.

— Где Магрит? — спросил Агнар.

Его вопрос заставил меня очнуться от горя.

Мерцание ветвей дерева после того, как я срубил его, не исчезло, но стало куда слабее, поэтому я не сразу отыскал глазами девушку. Она лежала у проема, откуда мы пришли. Я кинулся туда. У Магрит был разорван бок. Меня замутило от вида разодранной плоти.

— Держись, девочка… — шепнул я.

— Я последую за стариком. Он ведь умер, да?

— А ты не умрешь! — упрямо мотнул я головой, пытаясь утешить скорее себя, чем ее.

— Не лги, у меня кишки вываливаются наружу, — прошептала она, стараясь улыбнуться. — Спасибо тебе еще раз, Дан — за то, что тогда заступился. Со мной это было впервые в жизни… А ты знаешь, мне ведь еще всего девятнадцать…

— Ох, Магрит, милая моя… — сказал я, аккуратно приподнимая ее голову и прижимая к своей груди. — Прости меня…

— За что?

— За то, что не спас.

— Твоей вины нет. Дан, побудь со мной до конца, прошу тебя…

— Конечно, — ответил я, а затем в отчаянии зарыдал.

***

Я отломил две ветки от уже навсегда погибшего дерева и одну протянул Агнару. Мерцание стало совсем слабым, но все же хоть какой-то свет лучше, чем непроглядная тьма.

Мы сложили три мертвых тела вместе.

— Ты знаешь молитвы? — спросил я у Агнара.

— Мать читала. Но она очень короткая.

Агнар обратился к Богу с просьбой упокоить души наших друзей. Я чувствовал, что тоже должен что-то сказать.

— Я не умею говорить речи, — сказал я тихо. — Просто скажу, что эти люди были славными. Они были моими друзьями. Я не знал родного отца, но если бы я мог выбирать, я бы хотел, чтобы он был похож на Маха.

Попрощавшись с павшими, мы покинули пещеру через проем и оказались еще в одном зале, а из него попали в очередной тоннель. Он оказался коротким. Перед нами были каменные ступени — сотни ступеней, ведущих наверх. Мое сердце забилось быстрее.

— Думаешь, это оно? — шепотом спросил Агнар, будто боявшийся спугнуть чудо.

— Узнаем.

Мы начали восхождение. Лестница была очень длинной, пришлось делать привал. Наконец, сотни ступеней остались позади. Мы уткнулись в глухую стену.

— Это уж совсем издевательство, — угрюмо заявил Агнар.

Я стал ощупывать и рассматривать стену перед нами. Ничего. Похоже, на этот раз и правда конец.

— Закройте глаза, опустите головы и прикройте их руками, — услышал я голос Перста.

— Ты откуда здесь? — удивился я.

— Ты это кому? — спросил Агнар.

— Помолчи и сделай, как я сказала, — рассердилась невидимая девица.

Я передал ее распоряжения Агнару и сам исполнил их. Секунда, две, три… началось: звуки были такие, будто какой-то великан решил прорыть ход в глубину земли.

— Вылезайте.

Я открыл глаза, поднял наверх и чуть не ослеп. Над нами виднелось небо — настоящее небо!

— Ух ты! — восторженно ахнул мой друг.

Я ухватился за края отверстия, проделанного Перстом и не без труда вытащил тело наружу, а затем помог выбраться пацану. Вокруг лежала разбросанная комьями земля — просто горы земли. Мы стояли в лесу.

— Эй, ты где? — спросил я.

— Ты это кому? — озадаченно завертел головой Агнар.

— Помолчи, — велел я.

— Да тут я, — отозвалась наша освободительница.

— Ты могла спасти моих друзей от смерти? — спросил я, против воли сжимая кулаки.

— Остынь. Нет, не могла. Я не служба слежки. Твое счастье, что я решила заглянуть к тебе еще разок, а то, знаешь ли, скучно иногда становится…