В общем, на такие «кротовые туннели» Олег успел достаточно насмотреться в своей жизни. Он с ними сталкивался почти в каждом городском бою. И либо он сам перемещался по таким туннелям между зданиями, либо его враги.

Поэтому и неудивительно, что Олег ещё сильнее уверился в мысли о том, что он сейчас бредит. Его подсознание показывает не улицы Токио, на которых он никогда не был, а до боли знакомые военные пейзажи. Скорее всего, и его врагами окажутся не самураи, которых Олег никогда в жизни не видел, а какие-нибудь бородатые мужики в чалмах. Хотя, судя по конвоиру, ожидать надо встречи с какой-нибудь карикатурной гопотой.

Кстати, конвоиром Олега и Ани по-прежнему был клоун с выкрашенными волосами. Беззаботно засунув руки в карманы своей спортивной куртки, он шёл позади них, никого не подгоняя и не подталкивая. Определённо, этот конвоир никуда не спешил. У парня было время, чтобы позабавиться с девушками и возможность у него такая была. Он просто не захотел.

Что ж, при возможности, Олег, оказавшийся в теле Насти, решил сказать этому парню «спасибо» за проявленное милосердие (или брезгливость?). А пока Олег опёрся на плечо Ани и безропотно ковылял вперёд. Не в том состоянии было его новое тело, чтобы устраивать спринтерские забеги и вырубать всех одной левой.

Кроме того, Олегу уже было интересно до какого абсурда дойдёт этот кошмарный сон. Кого он встретит в финале. Может быть это будут эскимосы, поющие цыганские песни и хлещущие самогонку? Представив такую картину, Олег даже позволил себе улыбнуться.

— Стоять! — сбил ход его мыслей конвоир.

Олег и Аня послушно остановились возле ничем не примечательной двери. Это была типичная фанера на дверных петлях, которая никак не заглушала громкую музыку, пьяное мужское ржание и женское повизгивание. Кажется, что люди, собравшиеся за этой дверью, меньше всего были настроены на обсуждение кредитных договоров и подлинности печатей. И это опечалило Олега. Ситуация неуклонно катилась к трагичной развязке.

Но тут стоило подметить и тот факт, что Олег совершенно не понимал пьяные выкрики гуляк. А говорили они явно на языке Азии. Уж эту языковую группу никак нельзя было спутать с английским или с арабским. Однако на языке какой именно азиатской страны велась речь — Олег понятия не имел. Ведь в Азии он никогда не был. И потому всё, что было связно с этим регионом, Олег просто именовал «азиатским» (или даже «китайским»). Так же как человек, никогда не бывавший на Ближнем Востоке, всё подряд называет «арабским».

— В сторону! — меж тем скомандовал их конвоир.

Олег и Аня всё так же послушно сдвинулись в сторону от двери. А их конвоир, спокойно оставив их одних в коридоре, вначале зашёл в комнату сам, а потом махнул и им, чтобы заходили. Сам же он, вновь вышел в коридор. Видимо, рангом не вышел, чтобы присоединиться к празднику жизни.

***

Комната, в которой Олег оказался, когда-то была раздевалкой. Об этом можно было судить по сдвинутым в сторону шкафчикам. Однако гуляки, которые эту комнату заняли, не пожелали сидеть на простых лавочках. И потому, вдоль правой стены был поставлен длинный кожаный диван, на котором расположилась самая обычная гопота. И вела она себя вполне стандартно — парни банально бухали и тискали девчонок в лёгеньких платьицах.

Из необычного можно было подметить лишь тот факт, что все присутствующие в этой комнате были азиатами. А на их столе, помимо бутылок со спиртным, стояло множество маленьких тарелочек с различными закусками, а не огромная салатница.

Возглавлял это праздничное застолье парень лет тридцати, вальяжно развалившийся в кресле. За спиной этого местного князька стоял самый типичный «пацанчик» с пистолетом. А за спинами этих двоих висел флаг, который хоть что-то прояснял. Это был флаг Южной Кореи. Правда, этот флаг был несколько необычным. Насколько помнил Олег, на этом флаге не должно быть никакого «рыжего» цвета. Но, может быть, флаг успел выцвести? Или сам Олег чего-то напутал?

В общем, заострять внимание на этой несуразности Олег внимания пока не стал. Куда интереснее в этой комнате был мужичонка, сидящий в стороне от общего застолья. Мужику этому было лет сорок. Одет он был в чёрные брюки, в белую рубаху и в чёрный пиджак. Сидел этот мужик на самом обычном табурете, положив руки на колени и скорчив такую рожу, словно у него приключился запор. А смотрел этот мужик, почти не мигая, только в одну точку.

Чисто из интереса, Олег проследил за взглядом мужика, и оказалось, что тот уставился на пустую бутылку. Иными словами, этого мужика тут вообще ничего не интересовало. Даже полуголые и пьяные девицы. И его можно было сравнить с удавом, который случайно оказался в логове бандерлогов (если кто помнит этот эпизод в сказке о Маугли).

Такая сказочная аналогия пришла в голову Олега неспроста. Ведь есть прекрасная пословица о том, что рыбак рыбака видит издалека. А потому, Олег предпочёл бы сразиться с целой кучей тупых обезьян, чем с таким же удавом, как он сам.

Самое интересное заключалось в том, что и мужик в костюме был прекрасно знаком с каким-то азиатским аналогом данной пословицы. Моргнув в очередной раз, он вдруг перевёл свой тяжёлый взгляд именно на Олега, но ничего пока не предпринимал.

Впрочем, всё это осталось незамеченным для веселящихся гопников. Их главарь, продолжая сидеть в кресле, внимательно оглядел сестёр Воронцовых. И видимо решив, что подпирающие друг дружку девчонки находятся в одном шаге от обморока и уже готовы сделать всё, что угодно, — он махнул рукой.

Повинуясь команде своего главаря, один из гопников убавил громкость плазменного телевизора, который и был источником музыки. Кстати, по этому телевизору крутили музыкальный клип, в котором длинноногие азиатки, совершенно непохожие на стереотипных кривоногих японок, весьма лихо отплясывали. А вот языка, на котором эти азиатки пели песню, Олег совершенно не понимал. Но опять же, пока все эти детали интерьера для Олега были неважны. Тем более, что к нему и к Ане, наконец-то обратился этот самый главарь банды.

— Ну! Што нахумали? — с ужасающим акцентом задал он вопрос.

— Ким-сама, — поспешно затараторила Аня, но была перебита ударом кулака по столу.

— Я господин Ким!! Я тебе не какой-то япош…, - тут главарь банды и сам осёкся, как-то затравленно посмотрев на хмурого мужика, сидящего на табурете. — Кхм. Господин Ким. Прощто. Беш этих… ну, ты поняла.

— Господин Ким, — «исправилась» Аня. — Мы не отказываемся от долга, но у нас нет таких огромных денег.

— Площо, — сочувственно покачал головой «господин Ким». — Очень площо. Тогда шабота. Много шаботы. Ташолой. Или мало шаботы и лёшкой. Выбишайте.

По мнению Олега выбирать тут особо было не из чего. Возможно даже, что оба варианта означают одно и то же. Просто вся разница будет заключаться в количестве мужчин. Но есть ли тут вообще хоть какой-то шанс выторговать более выгодные условия для себя? И как это сделать? Упасть на колени перед этими отбросами и молить о снохождении?

Кажется, что Аня так и собиралась поступить. Однако Олег её опередил вопросом:

— А на долговую расписку можно посмотреть?

— Писку? — не понял Настю «господин Ким». И почему-то этот вопрос напомнил Олегу старое и доброе: «Какой тебе павлин-шмавлин?»

— Договор, — продолжил настаивать на своём требовании Олег.

— А! — наконец-то понял о чём идёт речь «господин Ким», и как фокусник он вытащил откуда-то измятый и изжёванный листок бумаги. — Тридцать миллионов иен. На! Копия. Мошешь швать.

«А цифры ты произносишь чётко и без акцента» — лишь про себя усмехнулся Олег, уже твёрдо решив положить конец этому цирку. С мужиком на табурете, может, и имело смысл поговорить. Но вот с этими Равшанами местного разлива…

Меж тем, копию документа «господин Ким» передал пацанчику с пистолетом, который направился прямо к Олегу. А сам Олег сделал неуклюжий шаг навстречу, театрально взмахнул руками и, под общий гогот гопоты, повалилась на пол.

Несколько секунд всеобщего веселья были прерваны чередой выстрелов.