Слухи перелетали из ушей в уши, как опасная инфекция. Джоэл и Ли ловили на себе недоверчивые взгляды поздних прохожих. Лавочники уже закрывали свои заведения, пекарня Зерефа тоже светила затворенной дверью и глухими ставнями на первом этаже. Джоэл уже три дня пытался постучать и узнать о Джолин, но она каждый раз ускользала. Возможно, кто-то и следил за ее перемещениями днем, но не Джоэл. А ему никакой информации не давали.

Так же все никак не удавалось получить досье на Ленца, то ли графа, то ли герцога, который владел сгоревшим имением. Совершенно внезапно у архивариуса ничего не нашлось в бездонных ящиках. Расследование буксовало, заставляя Джоэла пребывать в сумрачном унынии. От мыслей отвлекал новый выстрел.

Дым гигантской пушки стелился по Вермело, как упавшее облако. И Красный Глаз снова щурился, отчего наступал кромешный мрак: на уличное освещение не хватало ресурсов, а долгими ночами все озаряло алое сияние. Приглушенное, мистически-жуткое, оно вычерчивало с болезненной детальностью контуры предметов, заостряя углы и черня тени.

— Ну вот, и как прикажете работать? «Молодцы», гарнизон, нечего сказать! Желтый Глаз почти закрылся, — посетовал Ли, разминая спину после тяжелой ноши: к моменту второго выстрела они успели развесить все отмеренные Ловцы Снов. Квартал Ткачей встретил новым узором улиц и проулков. Джоэл злился, что еще не успел достаточно хорошо выучить расположение каждой хибарки в юго-западной части района. А тут еще гарнизону вздумалось потягаться со Змеем, лишая последнего света.

— Что там наши военные опять придумали? — удивился Ли, озираясь по сторонам в кромешном мраке.

Красный Глаз моргал и метался, вытряхивая осколки огромного ядра. С неба на город сыпались обломки и капали кровавые слезы, подобные небольшому дождю. Да только слезы не скорби, Змей, как любой мучитель, не плакал от того, сколько боли причинял городу.

— Стреляют в Красный Глаз. Что еще? — ворчливо ответил Джоэл. — Думают, однажды выбьют его и все проблемы решатся. Не верю я в это.

— Я тоже, — кивнул Ли, едва различимый в тревожной темноте. — А если все равно продолжат превращаться?

Красный Глаз привычно раскрылся и остановился посреди неба. Стараний великой пушки хватало минут на десять. После пяти-шести залпов, на которые тратилось колоссально много бесценного пороха, Красный Глаз обиженно мерцал и щурился. Иногда «луна» пропадала на несколько дней. Но кошмары не исчезали. Никогда. Возможно, вовсе не глаза Змея был виной, а какая-нибудь аура Хаоса, от которой вроде бы и защищала стена. По мнению охотников, гарнизон Эскуидон по большей части просто тратил время и ресурсы. От превращений в сомнов их старания никого еще не спасли.

— Тогда все поймут, как прогнил этот паршивый город, — заключил Джоэл. Перед ним на мостовую упал очередной осколок ядра, глухо звякнув по брусчатке. Багряное свечение вновь вычертило лицо собеседника.

— Ой да брось! — усмехнулся Ли. — Про прогнившие города всегда писали. Я вот пьес много читал, так там почти в каждой политические интриги, роковая страсть и патетические восклицания героя, «как несправедлив прогнивший мир»! — Ли картинно изогнулся назад, прикладывая руку ко лбу. Вышло у него и правда очень театрально и красиво, Джоэл невольно залюбовался гибкостью друга, на котором даже сети Ловцов Снов смотрелись как диковинный плащ из реквизита.

«Надо было тебе в городской театр идти. И мне сейчас спокойнее было бы, — подумал Джоэл, представляя Ли на сцене, но тут же наткнулся на давний вопрос: — Или ты так и хотел, но почему-то не мог? Почему? Что заставило? Ли, откуда ты вообще?» Сотни вопросов вертелись на языке уже пять лет, но Джоэл не находил удобного случая, чтобы спросить. И почему-то он знал, что ответ на них приоткроет завесу вечных кошмаров любимого. Но Ли молчал, точно боялся из-за ответов навсегда потерять Джоэла. Что если Джолин скрывала от него свое прошлое по той же причине? Джоэл отгонял эти догадки, страшась цепляться даже за иллюзию ответных чувств: он ненавидел разочаровываться. Пока что с Джолин связывал долг охотника — объективный понятный факт. Устав предписал находиться в Квартале Ткачей, над которым простирала черные крылья надвигавшаяся буря.

— Та еще будет ночка, — посетовал Ли. — Правильно я треуголку дома оставил.

— Да уж, за треуголку деньги плачены, а голова-то своя, бесплатная. Пусть себе мокнет, — усмехнулся Джоэл.

Тучи плыли из-за стены, из Хаоса. Значит, там существовала вода, к тому же после нее никто не перекидывался в монстра. Все ели растения, орошенные дождями неведомого застенного мира. Значит, обращения зависели и не от ауры Хаоса. В последнее время Джоэл думал, что и не от Красного Глаза. А бастион Эскуидон все старался, до отбоя выбрасывая еще одно ядро. После пушечных выстрелов Змей щурился, глухо шипел, но вскоре его рык слился с рокотом грома.

«Сейчас бы дома сидеть под теплым пледом. Вдвоем. А не по крышам носиться», — подумал Джоэл, когда первые капли дождя упали на лицо, неприятно холодя кожу. Весна приходила рывками: то буйным цветеньем, то частыми грозами. Ветер нес по улицам мусор, выковыривал из потаенных уголков сухие листья, уцелевшие с осени. Труха и пыль летели навстречу, и охотники прикрыли лица шарфами. Глаза резало, точно в них попал порох от гигантской пушки. Непогода разыгрывалась не на шутку. Снова на улицы спускался кромешный мрак.

— Придется зажигать лампы, — заключил Джоэл, и они отправились на ближайшую телеграфную станцию, чтобы взять два масляных светильника. Они едва не свернули привычным маршрутом к развороченному отделению, но вовремя спохватились. Лампы им выдавал уже другой старик в форме, и Джоэл надеялся, что его не постигнет судьба несчастного коллеги.

Тем временем буря все закручивалась порывами ветра, словно намеревалась затянуть Вермело в гигантскую воронку. А и неплохо бы! Джоэл как-то раз слышал сказку про дом, подхваченный волшебным смерчем и унесенный в далекие страны. Возможно, так бы они все спаслись от Змея. Но сказки на то и сказки, что в них все легко и красиво. Разразись над городом ураган, разрушь он охранные башни со старинными машинами, никто бы не уцелел. Никто. Оставалось только надеяться, что этой весной налетит обычная гроза.

Джоэл и Ли бродили по Кварталу Ткачей в кромешном мраке, озираясь по сторонам. Разделяться они опасались, потому что ветер свистел в ушах, а неверные блики фонарей не выхватывали ничего дальше пяти шагов. «Только бы в такую ночь не появился сомн! Никакой сомн! Уж тем более легендарный!» — умолял все силы, в которые не верил, Джоэл. Но непогода набирала обороты, тучи пухли и снижались. Красный Глаз совершенно скрылся за ними, но не погас.

Внезапно до ушей долетела странная скрипучая музыка, нестройная и разбитая. Джоэл сперва вздрогнул, приняв звук за вскрик или стон, но успокоил себя, ведь сомны точно не умели петь. Вскоре сквозь ветер проступили слова, которые некто орал хриплым нетрезвыми голосом:

— Я выпью до дна глотком чужой боли всю вечность времен, изъятых собой.

Мимо с важным видом прошествовал пьянчуга Биф, на нем красовалась замызганная льняная рубаха и не менее замызганные штаны. Он шлепал грязными босыми ногами по свежим лужам с таким наслаждением, точно это он вызвал грозу. Он шел безбоязненно посреди улицы, крутя ручку пузатого вытянутого инструмента, из которого и лилась протяжная монотонная мелодия.

— Что это у него? — подивился Ли, присматриваясь.

— Колесная лира! — радостно гаркнул Биф, впервые ответив на едва слышные переговоры охотников. И это отчего-то напугало, будто стареющий безумец улавливал даже легкие шепоты. Джоэл потянулся к рукояти меча, вспоминая рассказ Грэма и Бима. Но вряд ли Вестник Змея мог принять форму человека, который нагло шатается целыми днями по одним и тем же улицам.

— И охота тебе в грозу с колесной лирой слоняться? — махнул ему Ли.

— А когда еще? — пожал плечами Биф и деловито двинулся дальше, вновь декламируя: — Чужою судьбой открою границы будущего.