М. В. Трубникова особенно привлекала к себе людей самоотверженностью и преданностью общему женскому делу. Н. В. Стасова, которая была на 13 лет старше ее, при первой же встрече почувствовала влияние Марии Васильевны. При всей разности характеров и образа жизни содружество этих двух личностей в "женских делах" оказалось прочным и плодотворным. Что же касается А. П. Философовой, несколько позже вошедшей в "триумвират", то она сама называла себя ученицей М. В. Трубниковой, давшей молодой богатой бездельнице "направление всей последующей жизни"¹⁹. Анна Павловна рассказывала Ольге Булановой-Трубниковой: "Твоя мама имела терпение читать со мной серьезные книги и толковать мне всякое слово". Дочь Марии Васильевны впоследствии опубликовала рассказ еще одной "ученицы" своей матери. Врач Трубниковой - муж богатой светской дамы Варвары Павловны Тарновской - однажды услышал вопрос пациентки: "Доктор, что делает ваша жена?"-"Выезжает, веселится".-"Пришлите ее ко мне". Так судьба В. П. Тарновской была решена, а женское движение получило одну из активнейших деятельниц²⁰.

"Великое дело нельзя делать злым путем",-любила повторять Мария Васильевна. Приведенные слова были ее жизненным кредо. Убежденный демократ, она испытывала жизненную потребность бороться за женское равноправие, но не признавала революционных методов борьбы. Она верила в силу слова, убеждения, просвещения. Однако логика освободительного движения часто приводила к смыканию разрешенной правительством деятельности с нелегальной работой. М. В. Трубникова и ее младшая сестра, всегда стоявшая рядом, оказывали немалые услуги нелегальным. Вначале это были революционеры-шестидесятники, прежде всего братья Серно-Соловьевичи. С замужеством Веры Васильевны связи сестер с революционным подпольем осуществлялись через Л. А. Черкесова и стали еще более тесными. Каждый раз, бывая за границей, Мария Васильевна встречалась там лидером молодой русской эмиграции Александром Серно-Соловьевичем, который знакомил ее с европейским рабочим движением, рассказывал об Интернационале. Его самоубийство явилось тяжким ударом для Трубниковой. Следующее революционное поколение - народники - не раз использовало квартиру М. В. Трубниковой для хранения запретной литературы, для явок. Здесь в разное время бывали Дмитрий Клеменц, Вера Фигнер, Софья Перовская, хотя Мария Васильевна принципиально не принимала насилия и повторяла террористам: "Великое дело нельзя делать злым путем".

Дочери Трубниковой, Ольга и Мария, пошли дальше матери. Еще гимназистками в доме В. В. Черкесовой они познакомились с Е. Д. Дубенской, привлекавшейся по "процессу 193-х". Началось чтение нелегальных книг, знакомство с революционерами, выполнение отдельных поручений. От укрытия запретных сочинений, оружия и самих подпольщиков путь естественно вел в революцию: Ольга стала членом молодой группы "Черный передел", в которой главную роль играл ее будущий муж А. П. Буланов. Рядом с сестрой была и Мария, вышедшая замуж за чернопередельца С. А. Вырубова.

Чем больше уходила Марии Васильевна в общественную деятельность, в "женский вопрос", тем ощутимее углублялись ее разногласия с мужем, наметившиеся уже вскоре после замужества. Жена - альтруистка, человек идейный и интеллигентный. Муж- беспринципный делец, предприниматель, который к тому же дома вел себя как деспот и самодур. К деятельности жены Трубников относился насмешливо, присоединяясь к мнению, бытовавшему в определенных кругах, что "Трубникова и Стасова принесли много вреда России"²¹.

Духовный разлад супругов кончился полным разрывом, оформленным в 1876 г. Мария Васильевна осталась с четырьмя дочерьми на руках, из которых старшая еще не кончила гимназии, без всяких средств к существованию: Трубников спустил на разных аферах состояние жены. Мария Васильевна оказалась вынужденной усиленно заняться переводами, зарабатывая на жизнь. К этому времени она была уже серьезно больна, больна психически. Ее преследовала навязчивая идея: добиться аудиенции у Александра II и вымолить прощение Чернышевскому²². Разрыв с мужем, а затем обыски в доме, аресты дочерей усугубляли болезнь.

Оторванная от "женского дела" болезнью и расстоянием (Мария Васильевна с 1869 г. много времени проводила за границей, где лечилась), она не теряла к нему интереса. Трубникова устанавливала связи с женскими лидерами Англии, Франции, Швейцарии, с Женни Д'Эрикур, Андрэ Лео, Жозефиной Бутлер. Преисполненная оптимизма, она сообщала Н. В. Стасовой из Швейцарии 3 июля 1869 г.: "Вероятно, около 20 или 26 августа мы увидимся с г-жой Бутлер... Я непременно скреплю наш союз с английскими женщинами всевозможными узами: я вижу в этом сильную опору для будущего. Женское движение имеет за себя лучшие умы Европы... Если у нас будут препятствия и задержки, то все это-временное и преходящее. Успех Европы-лучший залог нашего успеха, и скоро, скоро, на нашем веку, женщинам откроются все пути науки, образования и прав". Ей, однако, ничего этого не суждено было увидеть: с 1881 г. началось медленное угасание. Сохранилось трагическое письмо

М. В. Трубниковой к Н. В. Стасовой, написанное 18 июля 1890 г.: "Друг вы мой, сказать ли вам правду; во мне подчас шевелится к вам зависть, вы до конца, как честный часовой, простоите с оружием в руках на страже общественных интересов. Я же десятый год - нет, чуть ли не двадцатый - живу для своей семейной ячейки. Похоронив прежние свои, лучшие человеческие стремления, сознавая, что бессильна побороть условия жизни, и, что всего хуже, не уверена в том, что если бы они изменились к лучшему, то есть, явились и досуг, и деньги, обеспечивающие право на досуг,- то всем этим я сумею воспользоваться. Ни голова по-прежнему работать не может, ни сил на умственную деятельность не хватает"²³.

Прожив яркую, но трагическую жизнь, Мария Васильевна Трубникова умерла в 62 года, из которых только десять были отданы активной общественной деятельности: помощи нуждавшимся, женским собраниям, обсуждениям проектов трудоустройства женщин, выступлениям (в инициативных группах и печати) в поддержку высшего женского образования, воскресным школам и другим практическим актам идейного дела. Умерла она в сумасшедшем доме. Немногочисленные здравствовавшие к тому времени соратницы по женскому движению почтили ее память речами в женских обществах. Декабрьский номер журнала "Женское дело" за 1899 г. был полностью посвящен М. В. Трубниковой. "У нас скоро забывают своих замечательных людей, а тех, кто рано сошел со сцены общественной, и подавно,-писала П. С. Стасова, родственница Н. В. Стасовой.-Не будем неблагодарны к ее памяти, вспомним ее драгоценную личность, сотканную из любви, энергии и самоотвержения"²⁴.

М. В. Трубникова пережила свое время. Десятилетия, последовавшие за шестидесятыми годами, требовали деятельниц совсем другого типа, поэтому трагический уход из жизни Марии Васильевны был в известном смысле закономерностью.

НАДЕЖДА ВАСИЛЬЕВНА СТАСОВА

(1822-1895 гг.)

Н. В. Стасова принадлежала к старшему поколению шестидесятниц. Ее активная деятельность началась в зрелом возрасте, после тяжелой личной драмы, приведшей к нервному заболеванию.

Пройдя черед это испытание, Надежда Васильевна, но ее словам, "начала сознавать, что если живешь, то надо действовать, и бесчестно предаваться только мысли о своем разбитом счастье"²⁵. Но это был лишь импульс, непосредственный толчок, подготовленный жизнью и воспитанием в семье Стасовых, известных своей образованностью, интеллигентностью, демократическими убеждениями. Их дом современники называли "одним из умеренных центров"²⁶.