— Ты умеешь поддержать, — усмехнулась Злата, откидываясь спиной на лавочку. — Кстати, хотела спросить… Милена? Это твоя хорошая знакомая или…?

Вопрос простой, заданный как бы между делом, но мужчина совершенно без труда считал в нём ревностный посы л. Всё-таки в каких-то вещах Злата выдавала вполне себе детскую реакцию. С другой стороны, она не истерила, а просто спрашивала. Это подкупало.

— Это жена моего одноклассника, — уточнил врач, повернувшись лицом к девушке. Понаблюдать за её эмоциями на лице было, действительно, интересно.

Злата же, явно неудовлетворённая ответом, недоверчиво хмыкнула, закусывая щёку изнутри.

— Нечасто жёны одноклассников помогают. Видимо, она — очень добродушная женщина, — от последних слов девушки настолько веяло иронией, что Павел Аркадьевич едва удержался от смешки. — Наверное, я и в её фонде буду работать? — Врач кивнул. — Тогда да… просто спасительница. Нужно будет её поблагодарить.

Не закатить глаза стоило Павлу Аркадьевичу больших усилий. Обычно такое проявление ревности мужчина не терпел, но то ли Злата ему настолько нравилась, то ли делал скидку на возраст… В общем, спустил он это всё на тормозах, решив только немного поддразнить.

— Ну, Милене, действительно, только дай кому-то помочь, — спокойно заметил врач. — Хотя это и удивительно при её статусе. Вот решила старому другу помочь.

— Так… получается ты с ней дружишь? — Мужчина снова раздражающе кивнул, и Злата почувствовала, как внутри что-то настойчиво начинает тарабанить от едкой ревности. — Ясно. Ну, видимо, она…. прям хорошая женщина, раз тебя выдержала. Она твоя ровесница, получается?

— Младше, — не без удовольствия ответил Павел Аркадьевич, наблюдая, как лицо Златы стремительно краснеет. — А ещё замужем, так что хватит расспрашивать, а то вскипишь, как чайник. Человек пытается нам помочь, а ты ищешь поводу для ревности.

— Я просто поинтересовалась, — пожала плечами девушка. Умом она всё это, конечно, понимала, но… где-то в глубине души всё-таки жил противный такой червячок сомнения или банального страха.

— А я просто ответил. Не ищи подвох там, где его нет. Иногда огурец — это просто огурец, — употребил свою любимую присказку мужчина. Уловив на лице Златы секундное сомнение, он осторожно щёлкнул её по носу. Девушка нахмурилась. — Не гоняй в голове ерунду.

— Не привыкла я просто, чтобы помогали просто так, — всё-таки высказала свои сомнения Злата. — Не бывает так, тем более с таким риском для самого помогающего. Поэтому мне и кажется, что она либо в тебя влюблена, либо чокнутая.

— Чокнутая, — согласился Павел Аркадьевич. — Она даже мать своего бывшего мужа, которая организовала на неё нападение, не сдала. Ребёнка из-за этой женщины потеряла, а писать заявление не стала.

Мужчина устало усмехнулся, вспоминая этот случай. Тогда Милену, кажется, никто, кроме его одноклассника так и не понял. Сам же Павел Аркадьевич так для себя и не определился: то ли это благородство души, то ли комплекс "жертвы".

Злата же ненадолго замолчала, обдумывая всё, а потом вдруг неожиданно выдала, всё также не отрывая взгляда от своего врача:

— Я бы сдала.

— Я бы тоже, — согласился с ней Павел Аркадьевич. Девушка улыбнулась, а потом протянула ему свою ладонь. Немного подумав, мужчина обхватил её своей, делая заключение, — поэтому мы с тобой сидим здесь, а она с моим одноклассником.

— И что её муж тоже такой добрый и милосердный товарищ? — уже чисто из интереса спросила Злата. — Он вроде какая-то влиятельная шишка в нашем городе.

— Он — лапочка, но только для своей жены. Никогда не думал, что Булат так сильно сможет кого-то любить, в школе он был максимально закрытым, а сейчас едва ли пылинки со своей жены не сдувает. — Пока мужчина говорил, Злата устало привалилась к его плечу, сильнее сжимая шершавую ладонь. — Милена — хороший человек. Ты с ней поладишь.

— Надеюсь. И я ещё хотела спросить… — Злата немного замялась, задумалась, но потом всё-таки скороговоркой выдала. — Потом, когда всё получится, ты приедешь ко мне?

Девушка не смотрела на него, однако испуганное выражение её лица мужчине представить было нетрудно.

— Конечно, приеду, — уверенный голос отдался лучшей мелодией в её сердце. — Зря я тебя спасал что ли. Не бойся, всё пройдёт, как надо.

Возвращаться домой снова было трудно, хотя Злата всеми силами пыталась гнать из головы дурные мысли и ассоциации. Она постоянно напоминала себе слова Паши, цеплялась за них, как за опору, и старалась верить, и ни капельки ни сомневаться. Только вот делать это всё в присутствии своего врача было намного легче, чем без него.

Без Паши все её страхи как-то слишком сильно обострялись, а бороться с ними в одиночку Злате с каждым днём становилось всё тяжелее и тяжелее. Всё-таки за время, проведённое вместе с ним в больнице, девушка умудрилась привыкнуть к его грубоватой заботе и поддержке . И теперь ей катастрофически этого не хватало.

Обстановка дома, на удивление, стала спокойнее. С родителями Злата почти не виделась: они приходили домой под вечер, обменивались новостями за ужином и периодически напоминали о приёме. В общем, вели себя так, словно ничего не произошло.

В принципе, ничего другого Злата и не ожидала.

Надеялась, но не ждала. Психолог бы, наверное, в очередной раз укорил её за пустые надежды, только вот по-другому она не могла. Просто потому, что где-то в глубине её души всё равно жила маленькая девочка, которая отчаянно хотела папиной любви и маминого внимания. Жалко лишь, что у Златы не было ни того, ни другого.

Зато рядом с ней как-то совсем неожиданно появился Паша. Такой сложный и одновременно близкий, и, если честно, девушка до сих пор не понимала, как они пришли к тому, к чему пришли. К этой симпатии, бесконечным разговорам, поддержке и, кажется, отношениям.

И пусть чёткого определения того, кто они друг другу, у неё не было, она чувствовала, что нужна мужчине, иначе не носился бы он с ней, не поддерживал и не целовал до болезненной аритмии внутри. Да все эти слова, признания не его конёк, но ведь Паша ни разу не врал ей и не использовал, а это куда важнее самых пафосных слов. С чего у неё вообще взялись все эти глупые мысли подозрения?

В какой-то момент все эти мысли и бесконечные анализы, наконец-то, привели к тому, что девушка решила просто ему довериться и не сомневаться. Пусть всё идёт, как идёт. Если вместе, значит, вместе, если нет… Значит, она будет благодарна ему и за это. А выносить мозг и требовать определений — это не в её стиле. Захочет — обозначит всё сам. К тому же давить на него после всего того, что было, просто подло.

После того, как Злата решила это для себя, стало немного легче. И единственным оставшимся фактором, подливающим масло в огонь, остался день Х. Сегодняшний приём, который заставлял девушку дёргаться, нервничать и истерить.

Она с нетерпением ждала его и в тоже время боялась.

План своего поведения, придуманный Миленой, девушка уже давно заучила наизусть, однако мерзкий страх, что всё пойдёт не так, всё равно присутствовал. К тому же раньше Злата никогда не была на приёмах и теперь жутко боялась не совладать с волнением.

Приём был назначен на восемь вечера.

Горничная принесла ей платье и провела к визажисту около шести, передала пожелания родителей и тихо исчезла, больше ничего не говоря. Визажистка довольно быстро закончила с ней и помогла надеть платье. В конечном итоге Злата была полностью готова и собрана в половине седьмого.

Правда, узнать себя в зеркале у неё получилось не сразу. Красивое голубое платье на одно плечо со свисающей назад лёгкой тканью. Аккуратно уложенные в объёмный пучок волосы и мягкий макияж. Слишком потрясающе, как будто совсем не для неё.

Она выглядела, словно принцесса, но почему-то совсем себя ей не чувствовала.