– Нина, пойдемте за мной, – скомандовал он, не останавливаясь и не поднимая глаз.

Нина, виновато взглянув на священника, пожала плечами и последовала за начальником. Они остановились у кабинета Лии, совсем близко от иконы, которую поставили на стол в коридоре. Ален протянул ей слегка дрожащую ладонь.

– Дайте ключ от этого кабинета.

Ничего не понимающая Нина вытащила из кармана связку ключей и стала искать среди них нужный ключ. Найдя, она отдала его Алену, смотря, как он закрывает дверь и снимает этот ключ с общей связки.

– В этот кабинет никто не должен входить, его всегда надо держать запертым, если внутри никого нет из сотрудников. Там хранится вся информация о пациентах. – Нина открыла рот, чтобы что-то ответить, но Ален ее прервал: – Это приказ.

Он сунул ключ в карман и направился к двери мимо служителей церкви и иконы. Краем глаза он видел, что Герман уже готов начать. И тут Ален услышал святые слова от человека, державшего горящую свечу:

– Михаил Архангел впереди,

Михаил Архангел позади,

Михаил Архангел справа,

Михаил Архангел слева,

Михаил Архангел вверху,

Михаил Архангел внизу,

Михаил, Михаил – везде, где иду и все присутствующие в доме сидят, стоят, лежат, идут.

Резкая слабость накрыла Алена, сковав тело настолько сильно, что он не мог двинуться дальше. Его начала бить мелкая дрожь, и тошнота подступила к горлу. Он понимал, что будет следующим действием в этом церковном ритуале: Герман начнет читать «Отче наш», опрыскивая углы святой водой. И начнет он с входной двери слева направо по часовой стрелке, именно оттуда, где стоял Ален. Сердце пропустило удар от картины, которую нарисовало его воображение: как он корчится в муках боли от попавшей на его кожу святой воды. Она проест в нем дыры, как серная кислота, и навсегда усыпит его тело, унося вампирскую душу в ад. Такая участь совсем не радовала. Тем более он еще не все сделал в этом мире, он не нашел убийцу. И он не хотел расставаться с белокурой девчонкой, которую запер на чердаке и которая ждала его. Ален посмотрел на Германа, который окунул кисточку в святую воду и пропел:

– Во имя Отца, Сына и Святаго Духа. Окроплением воды сия священныя в бегство да претворится все лукавое, бесовское действо. Аминь.

Преодолев свою слабость, Ален отошел в сторону к Нине, которая с большим вниманием следила за происходящим. Герман стал окроплять то место, с которого только что ушел Ален, и тот в ужасе отвернулся от происходящего. Он заметил еще несколько сотрудников, которые вышли посмотреть на ритуал. Среди них были медсестры и доктор Ширей. Можно было уже начинать вычеркивать их из своего черного списка. Ален протиснулся между ними и направился в другой конец коридора, стараясь идти ровно, но быстро. Свернув в туалетную комнату, он дрожащими руками схватился за раковину. Его стошнило. Еще немного, и он упадет, как Лия, но спасать его будет некому. Он взглянул на себя в зеркало и увидел красное отражение своих глаз. Еще этого не хватало. Теперь он готов к разоблачению. Ален нервно усмехнулся: а он еще хотел пройтись с Германом по отделениям и посмотреть на своих сотрудников во время церемонии. Как же он был глуп, не рассчитав свои силы. Заметил Герман или кто-то из присутствующих его странное поведение?

Плеснув воды себе в лицо, он снова посмотрел в зеркало. Глаза приобрели черноту, и Ален расслабленно выдохнул. Жаль, что он так и не узнает, кто из сотрудников этой больницы вышел поглазеть на церковное зрелище, возможно, кому-то стало плохо. Жаль. Но было одно средство, которое дало бы ему силы отстоять церемонию. Это средство было спрятано на чердаке под замком.

Смотря на свое отражение, он мотнул головой и опустил глаза, отгоняя эти мысли. Он не станет этого делать. Не будет пить ее кровь ради этого. Не для того она с ним, чтобы он пользовался ею в своих целях.

Постояв еще пару минут наедине с самим собой, он вышел в коридор, где Герман кропил стены святой водой, читая молитву. Ален свернул в противоположную сторону и направился к себе. Оглянувшись еще раз на присутствующих, он постарался запечатлеть их в своей памяти. Были практически все, кроме доктора Лоана и доктора Вольфа. Насчет Марка Ален и не сомневался, тот не скрывал недовольства. А вот Лоан его насторожил еще с утра своим странным поведением.

Вернувшись в свой кабинет, Ален сел за стол и взглянул на кучу бумаг, сваленных возле компьютера: счета, заявления, договоры, ходатайства, письма – все это предстояло разобрать ему сегодня. Так что он не наврал Герману, работы было много. Ален понимал, что ему нужен помощник. Такой, каким он был для Димитрия. Но пока на эту должность не было претендентов, он никому не доверял. Доктор Ширей слишком стар, еще немного, и он уйдет на пенсию, нужно будет снова искать замену. Второй человек после начальника должен быть умен, молод и силен духом. Лоан слишком юн. Марка Ален даже не рассматривал в качестве своего помощника, слишком он был скрытен и постоянно высказывал недовольство приказами Алена. Из других отделений подходящих врачей тоже не было. Девица Полина, которая строила ему глазки, вообще о работе не думала. Кстати, надо будет пересмотреть штат работников. Половину можно уволить – толку от них нет – и набрать новых. Возможно, среди новых сотрудников он найдет себе заместителя.

Лия лежала на кровати, смотря в потолок. Сначала она злилась на Алена, ругала его, что не послушал ее и ушел, но спустя полчаса начала переживать. А если с ним что-то случилось? А если ему стало плохо и он упал прямо перед Германом? В черных красках представлялось, как святая вода попадает ему на кожу и начинает шипеть, проделывая дыры в его теле. Адские муки. Тяжелая смерть. Она выругалась, отгоняя эти мысли прочь. Сердце ныло от неизвестности и переживаний. Еще немного, и она выломает дверь и выйдет отсюда. Ее мысли прервала вибрация в кармане. Ален! Лия вскочила на ноги и достала телефон, смотря на экран. Мариан! Она нажала на входящий звонок.

– Алло, Мариан, привет. Как я рада тебя слышать, ты даже представить себе не можешь.

На другом конце раздался его смех.

– Привет, моя родная. Я тоже тебя рад слышать. Спешу сообщить приятную новость: я нашел, что искал. Я нашел эту книгу, Лия!

Она засмеялась в телефон от радости и восторга. Значит, они скоро встретятся. От этой мысли на глазах выступили слезы. Было столько вопросов, которые она хотела ему задать, но не могла произнести ни слова.

– Лия, я забрал книгу из аббатства и убежал. Я приеду послезавтра. Скину сообщением номер рейса. Ты слышишь меня?

– Я очень жду тебя, Мариан, – прошептала Лия и вытерла слезы. – Я обязательно приеду в аэропорт, как мы и договаривались. В любое время дня и ночи.

Наконец-то она обнимет его. Наконец-то она увидит его родное лицо.

– Что в книге, Мариан?

Она услышала его вздох, и после недолгого молчания он произнес:

– В ней все на угорском языке. Понадобится время на перевод. Однако кое-что я узнал и хочу у тебя спросить: ты знала Марию Бран?

Лия задумалась. Это имя ей было откуда-то знакомо, но она не могла вспомнить. Бран – слишком распространенная фамилия в Румынии.

– Лия, – продолжил Мариан, – вспомни, Мария Бран. В тысяча семьсот девятом году ей было восемнадцать лет. Она родом из деревни Бран. Она не твоя родственница?

Лия задумчиво принялась перебирать в памяти всех родственников, которых было немного, в основном по материнской линии. Фамилия матери до замужества была другой, не Бран. Из родственников отца была только бабушка, которая умерла, когда Лие было пять лет. Она смутно помнила ее. Бабка не особо ее любила. Можно даже сказать, она сторонилась внучки. А Тамаша, напротив, обожала и всегда при встрече обнимала и целовала.

– Мария, Мария, – задумчиво произнесла Лия, – нет, Мариан, я не знаю ее. Хотя стой…

Она вдруг вспомнила слова своей бабки, та говорила о какой-то Марии, о том, что она для нее умерла. Мария Бран была сестрой отца Лии.