Может, он и прав, сколько можно плакать и бояться? Сколько можно вспоминать то, чего не вернуть уже никогда. Надо приспосабливаться к этой жизни и идти вперед без оглядки. Что было, то было. Она не в силах что-то изменить.

– Я постараюсь, Ален. – Она обняла его. – Обещаю. Я сделаю это для тебя.

Он отстранился от нее и прикрыл пледом, под которым спал. Как он вообще мог ее не услышать? Ведь природа подарила ему чуткий сон. Наверно, больница забрала все силы. Или тот, кто там находится.

– Я принесу тебе крови, – сказал Ален и направился на кухню.

Лия осталась наедине с потухшим камином. Почему она так боялась огня? Ведь в ту злополучную ночь, когда сожгли ее родных в собственном доме, огонь она уже не застала, лишь только пепел и дым. И черные развалины.

– Держи. – Ален протянул ей фужер с красной жидкостью.

Она уже начала привыкать пить кровь именно так.

Он сел рядом, но оставляя расстояние между ними. Она тут же ощутила его напряжение и нервозность.

– Ален, – Лия придвинулась к нему ближе, – теперь скажи, что с тобой?

Он лукаво улыбнулся. Он бы ей много сказал. С ним было все и ничего. Может быть, пришло время поговорить с ней?

– На тебе моя футболка смотрится лучше, чем на мне.

Она засмеялась и покраснела. Под футболкой ничего не было, и это, наверно, не ускользнуло от его зоркого глаза.

– Я серьезно, Ален, – попросила она.

– Ты даже себе не представляешь, как серьезен я.

– Расскажи мне все, что ты знаешь и чего не знаю я. Ведь это тебя гложет.

Он встал с дивана и направился в прихожую, а возвратился с папкой в руках.

– Здесь отчет о сегодняшнем осмотре.

Лия попыталась схватить ее, но он поднял папку выше.

– Что там? Ты уже читал? Ты знаешь? Кто?

Она пристально смотрела на него, но он отрицательно мотнул головой, давая понять, что так просто он ей не скажет.

– Не поверишь, не читал. Принес домой почитать вместе с тобой.

– И правда не верю.

– Расскажи про Визарда, – хитро улыбнулся Ален. – И я дам тебе папку.

Лия открыла рот, чтобы возразить, но передумала. Рано или поздно он узнает. Да простит ее Мариан. Она закрыла глаза, вспоминая, как потеряла дом и встретилась с Марианом.

– Я расскажу тебе все, – прошептала Лия.

Какой смысл скрывать то, что рано или поздно Ален все равно узнает. И дело даже не в папке, которую он держал в руках. Лие хотелось понимания и сочувствия. А еще Ален умен, и, возможно, он поможет Мариану понять, кто тот на самом деле.

Ален сел на диван напротив нее, приготовившись внимательно слушать. Он пытался договориться с собой не срываться на нее, если что-то в ее рассказе будет выходить за рамки приличий. Он допускал, что тогда, в машине, она могла солгать, что между ней и Визардом никогда ничего не было, чтобы не будить в нем зверя.

– После того как я обнаружила свой сгоревший дом, мне надо было убираться оттуда как можно дальше. Я побежала к замку Бран, но там уже были те люди с факелами, которые сожгли мою деревню, поэтому я изменила направление. Бежала долго, почти не останавливаясь. Я плохо помню дорогу, все было словно в тумане. Я не понимала, куда бегу. Надо ли мне было бежать и спасать себя? Но я бежала. Несколько дней. Я не ела. А если встречала людей, обходила их стороной. Я боялась их. До смерти боялась выдать себя. В то время все люди были убийцами вампиров. Я не поняла, в какой момент пресекла границу Трансильвании. Все было одинаково: лес, лес и опять лес. В какой-то момент я просто рухнула на землю, потому что сил совсем не осталось. Больше ничего не помню. Очнувшись, я поняла, что нахожусь в помещении – в ветхом сарае. Сил не было даже пошевелиться. Я была очень голодна и чувствовала человека рядом. Во мне боролись два чувства: страх и голод. – Она улыбнулась сама себе, отрешенно смотря в одну точку. – Это был Мариан. Он нашел меня в лесу.

– Дьявол, – выругался Ален, – человек. Сколько лет ему, Лия?

– Сто восемьдесят три, – спокойно ответила она, подняв на него взгляд.

Ален был шокирован.

– Кто этот Визард? Оборотень? Колдун? Кто он?

Девушка пожала плечами:

– Он и сам не знает. Не оборотень, не колдун, нет. Он понял, что не стареет, когда покинул аббатство, где провел двадцать лет, и вернулся к земной жизни. Кто он и что с ним – мы не знаем. Поэтому сейчас он поехал в аббатство, чтобы найти хоть какую-то зацепку.

– Ты остановилась на том, что очнулась в сарае, продолжай.

Она кивнула.

– Мариан позаботился обо мне. Со временем я начала привыкать к нему. Он стал мне братом, которого я потеряла, он охранял меня, прятал от людей, приносил еду.

Ален встал и подошел к камину, сдерживая свой гнев.

– Зачем ты была нужна ему?

Она помолчала, сама спрашивая у себя то же самое, но ответа не было.

– Просто нужна.

– Просто, Лия, – он снова сел к ней на диван, сверкая глазами, – не бывает. Что он хотел взамен? Что ты давала ему за его услуги? Чем платила?

Лия оттолкнула его, вскочив с дивана.

– Не поверишь, ничем! Своей добротой. Своей заботой о нем. У него не было никого, кроме меня. Это только ты можешь думать о земном, Ален, а другие умеют чувствовать душу! Спроси его сам, зачем он был со мной, – она перешла на крик, – и он тебе скажет. Скажет, что можно быть с кем-то просто без платы, просто потому, что ты чувствуешь, что должен быть с ним.

Лия была права. Опять взыграла его слепая ревность. Эта девушка как ангел. Ей положено жить чувствами. Возможно, у нее действительно были и есть братские чувства к Визарду. Но во что Ален точно не верил, так это в такие же чувства со стороны Мариана.

– Прости, – сказала она, – я не хотела оскорбить тебя. У нас все по-другому. Ты другой. Мои чувства к тебе другие.

Она замолчала, а он обернулся к ней и посмотрел прямо в глаза.

– Ты права. Возможно, если бы я оказался на его месте, такой земной, как ты сказала, я бы потребовал плату…

Она подошла к нему и нежно провела пальцем по губам, останавливая его жестокие слова.

– Я бы сама тебе ее дала. Вот в чем разница. Понимаешь?

Он коснулся ее щеки, запустил руку в длинные белокурые локоны и потянулся к ее губам. Пусть и в другой форме, но он хотел услышать эти слова от нее, в них выражались ее настоящие чувства.

Ален остановился в миллиметре от ее губ, не давая себе продолжить. Наказывая себя за все, что наговорил, и за ту кровь, которую выпил из ее хрупкого тела.

Она дышала глубоко и ровно, но он слышал, как быстро билось ее сердце.

– Когда я увидела тебя первый раз, Ален, помнишь тот день? Моя душа и мое сердце с того самого момента принадлежат только тебе. Ты проходил мимо, а во мне вспыхивал огонь.

Он обнял ее, целуя в висок. Как он мог быть таким жестоким с ней?

– Прости меня, – прошептал он, – я чувствовал то же самое. Когда я увидел тебя в первый раз, внутри меня загорелся огнь и до сих пор не может погаснуть. Наверно, этого не случится никогда. И прости за Визарда. Он спас тебе жизнь, получается, он спас тебя для меня. Я даже готов сказать ему за это спасибо.

Лия улыбнулась и губами коснулась его губ. Пока длился поцелуй, она вспоминала свою реакцию на этого мужчину. Сердце не обмануть!

Ален опять прервал поцелуй первым, отстраняясь от нее: надо было переключить себя на что-то другое, и в поле зрения попал отчет об осмотре.

Он открыл папку и посмотрел на Лию, она тут же кивнула.

– Давай узнаем уже наконец о том, кто он.

Ален опустил взгляд, внимательно изучая содержимое папки. Лия следила за его реакцией, и она не заставила себя долго ждать.

– Кроме тебя, из женской половины нет никого, кто бы имел идеальное тело. – Он посмотрел на нее, улыбаясь. – Можно сделать вывод: ты вампир.

Она передразнила его и указала на папку, чтобы он читал дальше. Все-таки было похоже, что убийца – мужчина, по крайней мере, она его так представляла. Ален отдал ей листок Нины и принялся читать отчет доктора Ширея про мужскую половину. Ален нахмурился и отвел взгляд в сторону.