На отведённых для зрителей задних рядах также постепенно становилось тесно от гостей. С некоторым удивлением среди помещиков, купцов и чиновников Кель’рин обнаружил всё ещё не покинувших Столицу Арграша, Уйгрума и Кохура. Сверкая изукрашенными доспехами, они, словно медведи сквозь стадо телят, прошли через толпу и устроились сразу за спинами магов, одними лишь грозными взглядами пресекая попытки кого-либо разместиться к ним слишком близко.

Мастер Тугаро, один из главных свидетелей обвинения, явился в компании ни много ни мало как самого капитана Синей роты. Не обращая ни на кого внимания, он торопливо пробрался к дальней скамье, где и сел, глядя прямо перед собой и поминутно вытирая ладони о полы украшенного золотым шитьём парадного балахона. Шайин’сай, в отличие от него, если и испытывала волнение, то мастерски его скрывала. Едва войдя в зал, аристократка тут же отправилась обходить магов, щедро раздавая вежливые улыбки и, как и было оговорено, начисто игнорируя комиссара тайной стражи. Как ни как, явная демонстрация связи между ними слишком легко наводила на мысль о сговоре и возможном лжесвидетельстве, чего по возможности следовало избегать.

Наконец, предвещая скорое начало процесса, явился Тай’нин. Верный своим привычкам, он оставил эскорт из гвардейцев Зелёной роты у входа и прошёл, небрежно отвечая на приветствия, к приготовленному для него месту в сопровождении только Исан’нэ и Хель’рау. Немедленно вслед за ним, видимо, чтобы не заставлять Регента ждать ни одного лишнего мгновения, в зал вошёл и верховный судья. Как-то умудряясь сочетать внушительную для своего возраста скорость передвижения с величественным видом, он быстрыми шагами добрался до помоста, занял своё кресло и дал знак секретарю ударить в гонг, призывая к тишине. Суд начался.

— Ваше Могущество! Почтенные маги! Добрые горожане Столицы! — объявил господин Оклин, вставая за столом. — Сегодня к этому суду призываются следующие подданные Державы, — он подобрал со стола исписанный лист и поднял его перед собой. — Парвис Эвиссон, гильдмастер Гильдии Магов, обвиняемый в мятеже против государства. Альфин из Гранитного квартала, мастер Гильдии Магов, обвиняемый в мятеже и убийстве. Касинис из Талнома, мастер Гильдии Магов, обвиняемый в пособничестве мятежу и публичном поношении имени Его Могущества. Приведите обвиняемых!

— Ведите обвиняемых! — эхом повторил часовой у входа и распахнул двери, впуская арестованных магов и их конвой.

— Поскольку все эти люди являются полноправными членами Гильдии Магов, — продолжил верховный судья, когда подсудимых вывели на помост рядом с его столом и построили в линию, — то согласно Договору о Гильдии их вина или невиновность будет утверждена присутствующими здесь членами Гильдии. Те из них, кто будет признан виновными, будут изгнаны из Гильдии, лишены соответствующих прав и привилегий, после чего я назначу им наказание в соответствии с законом Владыки. Всем всё понятно⁈ — почти выкрикнул он под конец и тяжело опустился в кресло, вытирая раскрасневшееся лицо.

Ответом ему была тишина, нарушаемая лишь редкими перешёптываниями в задних рядах.

— Огласите обвинение!

Тут же принявшегося зачитывать это самое обвинение секретаря Кель’рин почти не слушал, благо сам принимал участие в его составлении чуть менее суток назад. Вместо этого он принялся разглядывать лица людей в зале. Регент, с которого он начал осмотр, то ли переняв привычки Исан’нэ, то ли просто глубоко задумавшись, неподвижно сидел с каменным лицом, не обращая ни на кого внимания, а соратница рядом с ним похоже впала в своё обычное оцепенение. Хель’рау, развалившийся на стуле с благодушной улыбкой, немедленно заметил внимание к своей персоне и послал молодому магу учтивый кивок, после чего вернулся к созерцанию отделки судейского стола. Большинство же гильдейских магов слушали секретаря со всем возможным вниманием, поминутно оглядываясь на обвиняемых. Большинство из них пока что чаще демонстрировали недоумение, чем сочувствие, и это было скорее хорошо. Шайин’сай, сидевшая среди них, мгновенно перехватила взгляд Кель’рина, стоило только на неё посмотреть. Тщательно поддерживающая выражение вежливого интереса аристократка тут же прикрыла нижнюю часть лица, пряча улыбку, и заговорщицки подмигнула ему с весёлым блеском в глазах.

— Сейчас, — вновь поднялся господин Оклин, стоило секретарю закончить чтение, — будут вызваны свидетели, способные доказать обвинение. Честность тех из них, кто не является одарённым, будет подтверждена присутствующим здесь Кель’рином из гвардии, магом, обладающим умением отличать правду от лжи и готовым воспользоваться им сейчас ради установления справедливости. Господин Кель’рин, я прошу вас…

— Это не честно! — прервал его речь чей-то голос из зала. — Я знаю, что он служит в этой тайной страже! Он самолично схватил мастера Альфина и…

— Встаньте и представьтесь!

— Я — Илисия из Тайрии! — поднялась со скамьи неопределённого возраста рыжеволосая женщина с медальоном Гильдии на шее. — И я заявляю, что этот… Черногорец… Предвзято относится к обвиняемым. Он не может быть гарантом правдивости!

— Госпожа Илисия! Господин Кель’рин уже не раз проливал кровь сражаясь за Державу, и у суда нет оснований сомневаться в его слове! — резко ответил Оклин. — Также впредь вам не следует прерывать суд выкриками. Конечно, ваш статус защищает вас от наказания плетью за воспрепятствование правосудию, но я буду вправе изгнать вас из этого зала! Если потребуется, будет применена сила. Вам ясно?

Лицо женщины-мага вспыхнуло от гнева, но она с видимым усилием удержалась от спора и села.

— Ну что же, господин Кель’рин, сейчас вы принесёте клятву, и мы начнём выслушивать доказательства. Но перед этим я спрашиваю у обвиняемых — не желает ли кто-то из вас признаться в совершённых им преступлениях?

Весь зал замер, когда бывший гильдмастер гильдии сделал шаг вперёд.

— Я! — объявил он. — Я, Парвис Эвиссон, хочу покаяться в злодеянии, в котором меня обманом заставили участвовать!

Дальше процесс пошёл, практически не отклоняясь от намеченного вчера плана. Не обращая внимания на быстро подавленные протесты других обвиняемых, гильдмастер рассказал заранее подготовленную историю. В ней он, верный, но неискушённый в подлых интригах подданный Державы, купился на лживые россказни своего коллеги по Гильдии и согласился помочь как распространить эту ложь, так и лишить Его Могущество регента его законного поста. Теперь же, заявил он, он глубоко сожалеет о своей слабости и готов понести любое заслуженное наказание.

После него, закрепляя достигнутый эффект, в дело пошли свидетели. Госпожа Шайин’сай и мастер Тугаро, один с ясно видимым беспокойством, а другая с показным отчаянием по поводу представших ей глубин человеческой подлости, долго и старательно топили обвиняемых, уличая их в намерении ни много ни мало как обезглавить Державу и ввергнуть её в хаос гражданской войны.

Потом пришло время перейти к покушениям на Нарин’нэ и Хель’рау. Тут всё тоже прошло без сучка и задоринки. Секретарь зачитывал признания участвовавших в нападениях наёмных убийц, самые толковые из работавших в гостинице и игорном доме слуг, а также завсегдатаев «Старого кота», дополняли картину своими рассказами. Кель’рин важно кивал, подтверждая истинность слов каждого свидетеля, а с лиц магов в зале постепенно пропадало сочувствие по отношению к обвиняемым. Одним словом, всё шло хорошо. Неприятности, хоть и вполне ожидаемые, начались, когда верховный судья предоставил обвиняемым возможность высказаться в свою защиту.

— Господа маги! Коллеги! Согильдейцы! — выступил вперёд Альфин, едва ему дали слово. — Я действительно сделал то, о чём сейчас здесь рассказывали, но я всё равно заявляю о своей невиновности! Скажите, — повысил голос он, стараясь перекричать гул голосов из задних рядов зрителей, — можно ли считать мятежом попытку защитить страну от подлого заговора, а убийством — нападение на настоящего мятежника? Я заявляю, что я в своих деяниях не совершал преступления, а выполнял долг каждого честного человека. Все они — и юная госпожа Нариннэ, и прославленная кровожадной жестокостью капитан тайной стражи, и даже тот, кого вы считаете своим властелином — не те, за кого себя выдают! Перед вами нежить, замаскированная под людей и…