Кроме оружия добычей Кель’рина также стали керамический флакон, вероятно содержавший яд, которым, по словам Исан’нэ, были отравлены стрелы, внушительная горка медяков, две серебряные ладьи и несколько невзрачных украшений. Никаких письменных приказов с подписью главаря заговорщиков, разумеется, не было. Шансов на то, что кто-нибудь из местных жителей узнает убитых в лицо, тоже. Конечно, можно было бы пройтись по тавернам в портовом районе, где всегда полно подобных личностей, в надежде, что их кто-нибудь узнает. Но тащить с собой шесть отрубленных голов для опознания? Бррр…

— Рэй! — позвал одноухого десятника Кель’рин. — Я к капитану. А ты отправь кого-нибудь найти людей и повозку, чтоб убрать этих, — он ткнул пальцем в сторону мертвецов. — А то загадили улицу, смотреть противно.

Всё-таки, даже с самого начала подозревая, что Исан’нэ наломает дров излишним рвением, Кель’рин оказался не готов к тому, что увидит в реальности. Подвал, в который, по словам охранявшего вход гвардейца, недавно спустилась капитан тайной стражи, пропах ужасом и испражнениями. Десятка полтора мужчин, женщин и детей в гробовой молчании столпились по углам помещения под охраной солдат. Тишину нарушал только негромкий женский голос, временами переходящий в шипение, ставший таким привычным во время кампании против мятежников.

— Ты что несёшь, полусотник⁈ — человек в коротком форменном плаще городской стражи, к которому были обращены эти слова, выглядел ещё более напуганным, чем арестованные у стены. — Я дала тебе ясный приказ. Узнать у них обстоятельства покушения, а не являться ко мне с этим лепетом! Если их истории не сходятся, значит, кто-то из них врёт, только и всего! И именно ты должен уличить лжеца. Вырвать у него правду, а потом бросить в тюрьму как соучастника, а не устраивать тут нежности! А если ты настолько беспомощен… Кель’рин! — Исан’нэ обернулась ему навстречу, переходя с торгового языка на черногорский и заменяя бешеный взгляд приветливым. — Какие новости?

— Это кто? — сказал он вместо ответа, глядя на окружающих их испуганных людей.

— Я приказала этому олуху допросить жителей домов, в которых прятались убийцы, а он ничего без меня не может. Но общий ход событий я выяснила. Они ворвались в дома заранее, сразу заперли всех, кто там был, по подвалам, чтобы не мешали им и не выдали засаду. А вот про число убийц, имена и время, когда это случилось, эти лгут. Каждый называет разные… — она с досадой глянула в сторону командира стражников. — Придётся самой ими заняться.

— Госпожа капитан, разрешите поговорить наедине? — спросил Кель’рин официальным тоном. От готовящейся здесь произойти бессмысленной жестокости ему было не по себе, но если при всех потребовать от неё пересмотреть свои приказы, она наверняка откажет.

— Смысл? — она непонимающе пожала плечами. — Высокое наречие в этой комнате всё равно понимаем только мы.

— Хорошо, скажу здесь. Исан’нэ, зачем ты так с ними? Это же ни в чём не повинные люди!

— Тогда зачем им лгать?

— Да не лгут они, просто путаются от страха! Как бы ты себя чувствовала, если бы тебя и твою семью без разговоров загнали в подвал какие-то головорезы, а потом пришли стражники и тут же потащили на допрос?

— Немного усталой. Сам знаешь, сколько сил требуется, чтобы перебить такую толпу.

— Госпожа капитан, это же не шутки! Эти, которых ты приказала допросить, они не боевые маги. Даже не воины. Простые горожане, которые сами уже пострадали от убийц. К ним стоит проявить снисходительность! — сказал Кель’рин, уже понимая, что эти слова для его соратницы и по совместительству командира просто ничего не значат. Как будто она уже родилась суровым воином и просто не представляет, что кто-то может быть слабее духом, чем она сама.

— И что ты мне предлагаешь? Просто отпустить тех, кто хоть что-то знает о покушении? — ледяным голосом поинтересовалась Исан’нэ. — Это глупо.

Аргументы услышаны и отброшены. Бесполезно.

— Как там твои мертвецы? — спросила она после короткой паузы. — Что-нибудь узнал?

— Обычные наёмники, судя по вещам. Дешёвая, но добротная одежда, горсть монет, оружие без изысков, но вполне смертоносное. Один из них даже крепостной арбалет притащил. И, думаю, я нашёл яд! — Кель’рин протянул флакон.

— Мне им этого горе-стражника отравить? — без улыбки пошутила Исан’нэ, кивая на бледного, как покойник, полусотника. — Отдай Фолвину. Нет! Только покажи. Пусть он его нюхает, пробует, если хочет, но хоть сколько-нибудь оставит нам. Пригодится! — она долгим взглядом посмотрела куда-то вверх. — Ирвин идёт.

Над головой хлопнула дверь, заскрипела под сапогами лестница, и в круге света показалась гибкая фигура каррца.

— Госпожа капитан, вы как всегда прекрасны! — произнёс на торговом языке Ирвин с поклоном, скорее шутливым, чем почтительным. — Я так счастлив…

— Я похожа на твоих девиц из ремесленных кварталов⁈ — рыкнула на него Исан’нэ, также переходя на торговый. — Докладывай, что с Хель’рау.

— Уже докладываю! — ничуть не смутившись, ответил тот. — Его Премудрость жив и почти здоров, пара царапин. Разумная осторожность помогла, так он просил передать. И ещё напомнил, что он-то никогда не скачет впереди всех верхом на белом коне, как некоторые наши общие знакомые. Охрана прикрыла его от стрел, потом помогла справиться с убийцами. Семеро нападавших погибли на месте, ещё двое схвачены. Тут надо благодарить его предусмотрительность, не останови он вовремя своих телохранителей, они бы их всех перерезали.

— Что говорят пленные?

— Что я их всё равно потом убью, так что могу засунуть свои вопросы себе в задницу. Я с ними всерьёз не потолковал, отправил в дворцовую тюрьму и сразу поскакал к вам. Думал, пусть их специалист по раскаянию уговаривает, а она… — Ирвин остановился на полуслове, перехватив взгляд Кель’рина. — Прости, заболтался. Госпожа капитан не даст соврать, я за сестрёнку голыми руками кого хочешь… А вы кого-нибудь поймали?

— Все убиты.

— Нет, не все! — вмешался в их разговор Кель’рин, спеша поделиться только что осенившей его догадкой. — У Нарин’нэ рубленая рана головы, так? А все мечи, что я собрал с убитых, чистые. Не стрелой же её нанесли! Значит…

— Эй, ты! Полусотника Сэн’хо ко мне, немедленно! И Рэй’хо! Шевелись! — прикрикнула Исан’нэ на ближайшего стражника, мгновенно оценив значение сказанного.

— Послать людей на поиски хотите, госпожа капитан? Так уже поздно, он давно сбежал… — начал Ирвин.

— Может и нет! — после первой догадки дальнейшие рассуждения в голове Кель’рина складывались как бы сами собой. — Почему он сбежал, не добив Нарин’нэ? Ему наверняка обещали хорошо заплатить за это, никто не рискнёт нападать на гвардейца-одарённую просто так! Этот убийца просто так не ушёл бы, оставив работу недоделанной, он ведь не получит денег, раз она осталась жива. Значит, у него была очень веская причина сбежать. Дороже денег наёмнику только собственная жизнь, так? Он не нанёс последний удар потому, что в тот момент она была ещё на ногах и он был уверен, что ему с ней не справиться, потому что сам уже тоже был серьёзно ранен. Раз так, он не сможет быстро скрыться и его легко будет узнать.

— Разумно. Ирвин! Отправляйся во Дворец, попробуй ещё раз разговорить тех, что взял Хель’рау. Кель’рин, пошли! — капитан тайной стражи повернулась к лестнице, сделав знак следовать за собой. — Натравлю на него и стражу и гвардию. Если ты прав, не уйдёт.

Охватившее Кель’рина воодушевление от своей догадки было разбито почти сразу после того, как он и Исан’нэ поднялись из подвала, одной фразой Лан’нау, с которым они встретились в дверях.

— Капитан Исан’нэ, комиссар Кель’рин! Торопиться нет никакой нужды, — ответил он на требование немедленно организовать поиски. — Облава давно ведётся. Конница Аркина должна быть уже на улицах, а рота Оргранга перекрывает городские ворота. Даже одарённый не сбежит. Регент отдал приказ сразу, как только прибыл.