Так, что же это за «ураганы»? Мама Данила подтверждает мои опасения:

— Орды Одержимых бушуют вокруг пещеры, не в состоянии попасть туда, они сносят все на своем пути. А вот идеально ровные просеки — дело рук Артака. Чувствуя волны бешеной энергии вокруг, он стал совсем неуправляемым.

В результате их совместных «усилий» пострадала пара деревень. Снесены крыши, слабые постройки, а вся живность, попавшаяся на пути — мертва. По большей части это домашняя птица, оставшаяся после них ощипанной и прибитой холодом. Каким образом в новостях это оправдывают ураганами, и кто этому верит? Хотя, что еще им осталось делать. Месяц-другой назад я и сама бы этому поверила.

Теперь же мне нестерпимо захотелось взглянуть на все своими глазами, и я убедила Альбину составить мне компанию.

Территория у заповедника напоминала пейзажи фильмов про пост-апокалипсис. Нет, здесь все цело, но зато не было души. Картинка, что ни говори, угнетающая. Районный центр выглядел получше. Здесь хотя бы на улицах были видны прохожие. Пострадала северная часть поселка, но, слава Богу, обошлось без жертв. Я немного научилась считывать настроения людей вокруг меня и сейчас среди них были самые разные. Горя и отчаяния, к счастью, не было. Мы поехали дальше, но что это? Я уловила краешком мыслей чьи-то слезы. Не обычные, из-за неудавшегося экзамена или ссоры с любимым. Слезы горькой потери. Попросила подругу притормозить у высоких желтых ворот. Именно за ними кому-то сейчас было очень плохо.

Я прекрасно понимала, насколько нелепым может оказаться такое вторжение, но пройти мимо не могла. Альбина понимающе кивнула и вышла вслед за мной из машины. Оказывается, она знала хозяев дома и вошла туда первая…

***

— Я думала, ты знаешь! Почему потянула меня именно туда и именно в эту часть центра?!

— Откуда я могла знать. Никогда не разговаривала с ним о его семье!

Со стороны это было похоже на начинающуюся ссору. Наши чувства были до предела напряжены, мы чувствовали себя виноватыми, будто зря заглянули в чужую замочную скважину и подглядели чужое горе. Все равно, помочь ничем не могли.

Или могли…

Всю дорогу обратно я ругала себя за эту дурацкую идею. Все было бы легче, лишь бы не видеть слезы матери Артура. В то, что сын ее без предупреждения уехал, она абсолютно не верила. Даже если он и делал так, то через день или два присылал весточку, мол, жив-здоров. Заявление лежало в полиции, но искать не торопились. Личные поиски ни к чему не привели. Теперь им оставалось ждать. Самая тяжелая участь для любящего сердца.

Неприятное чувство внутри скребло меня до самого вечера. Это была острая жалость вперемешку со злостью. Почему люди должны вот так страдать ни за что ни про что? Сейчас я осознала, за что борются Оставшиеся и к чему может привести повторение катастрофы. Прежде все это было лишь теорией, туманными легендами, но, теперь, я видела, скольким людям может быть плохо от действия Пустоты.

Вернувшись в поселение, отправилась на прогулку, чтобы успокоить мешанину мыслей. Мои размышления прервало появление невысокой женщины, идущей навстречу семенящим быстрым шагом. Ее длинное алое платье отливало золотом в лучах ласкового, летнего солнца. Я даже остановилась, удивленно подняв глаза. Неслыханная наглость появится в поселении Оставшихся после долгих лет вредительства в их адрес! Саму Бисуру это, как видно, не смущало ни капли. Более того, при виде меня, она улыбнулась еще шире и заговорщицки подмигнула. Поравнявшись со мной, она резко остановилась и снова бесцеремонно взяла под руку. В игре ни малейшего намека на фальшь. Она вела себя так, будто мы как минимум хорошие знакомые.

— Ну, какие новости?

— Вы о чем?

Бисура удивленно мигнула. На мгновение радостная улыбка сменилась недовольной гримаской, но, видимо, она быстро взяла себя в руки.

— Вижу, ты переехала в поселение. Как тебе здесь?

— Нормально. Вам-то что?

— Да так, прежде такого не было, чтобы вот так…

Взявшая меня оторопь быстро прошла. На ее место пришла злость.

— Да как вы можете говорить со мной в таком тоне. Как вы можете вообще появляться здесь?

Взгляд моей собеседницы из елейного вдруг стал стальным. Морщины на лице затвердели, а рот сжался так, будто она сейчас зашипит на меня.

— Ты же как-то можешь? — поцедила она сквозь зубы.

Находиться рядом с ней и слушать околесицу мне стало так неприятно, что я оттолкнула ее руку и пошла в обратную сторону. Обернувшись, я увидела, что Бисура еще стоит на тропе, глядя мне вслед. Я ускорила шаг. К сонму моих ощущений добавилось еще одно тяжелое чувство. В попытке понять смысл последних слов духа я незаметно для себя пришла к знакомой березовой роще.

Ноги сами привели меня к самому тонкому и белому деревцу, листья которого не гнулись при любом ветре. Я ухватилась за верхушку березки и через секунду почувствовала в ладони гладкую, прохладную рукоять меча. С надеждой оглянулась по сторонам, но его не было. Я бесконечно далека от внутреннего баланса необходимого для связи с миром высших духов, вряд ли волк сейчас придет ко мне, чтобы снова вселить спокойствие и уверенность. Мне придется разбираться во всем самой.

Я нашла полюбившийся мне ствол поваленной березы и села на него. Последняя фраза Бисуры не давала мне покоя, в голове вертится: «А что, если?». Что, если сон, не совсем сон? Вина тяжелой свинцовой отравой разлилась по моим венам. Что угодно сделать, лишь бы не чувствовать этого!

Если приспешники Пустоты набирают силы, значит Изгнанник действительно где-то здесь. Я могла бы найти его и разрубить этот клубок проблем раньше, чем могут представить остальные. Я могла найти его первая, и на моей стороне будет эффект неожиданности. Я просто должна найти. Все идет не по плану Оставшихся, так что, я теперь совсем не уверена, что Шульган объявится в день битвы в сияющей доспехах готовый к бою. Что помешает ему напасть первым? Мысль еще не отзвучала в моей голове, как я нашла ответ — я помешаю.

То, что никому не следует об этом говорить, решила сразу. Если они думают, что я избранная и только мне хватит света чтобы остановить грядущее распространение Пустоты, значит я смогу. Значит, сил во мне больше, чем в остальных. А недавно обретенные навыки прибавляли мне уверенности. Я могла видеть и осязать в темноте. Могла бесшумно передвигаться, могла летать.

Иногда мне начинало казаться, что я больше не я. Где та спокойная, стеснительная девушка, что нос боялась высунуть дальше своего города? Что боялась ночных кошмаров? Пусть они переселились в реальность, зато я теперь знала, как с ними бороться.

Я хотя бы попытаюсь, а если и вернусь ни с чем, никто об этом не узнает. Слишком поздно поставила ментальный заслон, и теперь в моей груди забился тревожный сигнал. Ох, вот этого-то я и не планировала. Смогу ли я убедить Данила в несерьезности моих намерений?

«Ты не сделаешь этого, только попробуй!»

Началась паника. Если он найдет меня, я не смогу совершить задуманное. Поэтому прямо сейчас, в вечерних сумерках устремилась к пещере, благо, что оружие со мной. То, что Изгнанника нужно искать именно там, казалось мне само собой разумеющимся. Где бы еще он смог укрываться столько времени?

Километрах в трех от пещеры я почувствовала, что меня преследуют. Данил, бросивший все дела, мчался мне навстречу. Сейчас наши силы равны и он не сможет мне помешать. Попытки спорить он оставил через несколько минут, стараясь идти впереди меня, чтобы предупредить малейшую опасность.

Мы осторожно подошли к Порталу. Голубое озеро светилось в темноте неестественным светом. Не знала сама, что именно ищу, поэтому старалась ступать незаметно, как кошка. Мы подошли к высокой металлической лестнице, а потом… Сотню раз потом я прокляла тот миг, когда отошла от Данилы. Услышала вскрик. Ринулась назад, но никого не нашла. Никогда не знала, что паника может быть перемешана с яростью, но в этот момент меня охватило именно это чувство. Я замахнулась мечом на невидимого врага, сделав шаг назад, чтобы встать устойчивее. Спиной уперлась в металлический барьер смотровой площадки за мгновение до того, как он растаял в воздухе.