Литмир - Электронная Библиотека

Но я-то знала, что не сдам экзамены и мать будет снова переживать за меня.

3

В этот год у нас произошли большие изменения. Хонг Лан перешла в следующий класс, Хоанг и Дык поступили в университет, а я перешла в школу Тан Синь, и вот тут-то я почувствовала себя одинокой — рядом со мной не было моих товарищей.

Как раз в это время мне передали, что Хоанг просил меня подготовиться — они с Хонг Лан приедут к нам домой, в деревню, чтобы принять меня в члены нашей молодежной организации. Еще раньше Хонг Лан принесла мне устав, который я должна была изучить. Значит, я выдержала испытания!..

Хоанг и Хонг Лан были частыми гостями в нашем доме. Если их долго не было, бабушка обычно спрашивала:

— А что это я твоих друзей давно не вижу? Видно, занимаются много?

Она любила побеседовать с Хоангом и часто рассказывала ему про моего старшего брата:

— Наш Хай — парень хороший, веселый, жаль только, бедно живот! Трудно ему: приходится и работать и учиться. Но он твердый парень…

Я знала, что Хоанг несколько раз без меня приезжал в нашу деревню. Однажды, это было перед самым праздником Тет, я прочитала в газете о волнениях на рынке в Биенхоа: бедняков, торговавших рыбой, стали прогонять с их обычных мест. Я очень испугалась за мать и сразу же помчалась домой.

Едва я появилась в деревне, соседи тут же рассказали мне, что односельчане, в том числе и моя мать, воевали на рынке за свои места и победили. Мама же сказала, что в деревню приезжал Хоанг, расспрашивал ее о жизни, о семье. Она пожаловалась ему на то, что торговцев рыбой прогоняют с рынка. Раньше наши рыбаки продавали свой улов, сидя прямо перед входом на рынок. Теперь же полиция и хозяева рынка получили крупные взятки от богатых торговцев и не дают беднякам торговать, а пускают на рынок только тех, кто заплатит дороже за место в рядах.

— И так приходится платить большие деньги за место, сидеть в невероятной тесноте, а теперь еще и из рядов начали прогонять, — с горечью говорила мать.

Выслушав ее рассказ, Хоанг решил написать листовку, которую он надеялся распространить в провинции. Одновременно он уговорил одного знакомого журналиста написать статью в сайгонскую газету. В результате мои односельчане одержали победу. С тех пор мать всегда с теплотой говорила о Хоанге, и когда я возвращалась в Сайгон, обычно посылала ему фрукты из нашего сада.

Но особенно подружился Хоанг с моим братом Хаем. Еще в самом начале моего знакомства с Хоангом, когда мы вместе встречали праздник Тет, я рассказала ему о том, как мы с Хаем рисовали портреты Хо Ши Мина, чтобы пойти с ними на демонстрацию. Хоанг сразу же заинтересовался:

— А ты не могла бы познакомить меня с братом?

Я сказала об этом Хаю. Тот согласился. Вскоре между ними завязалась настоящая дружба. Однажды, когда я приехала домой, Хай спросил меня:

— Ты давно не видела Хоанга?

Я засмеялась:

— Мы же в одном классе учимся! Видимся каждый день!

— Он, наверное, старший у вас?

— Почему старший? Просто учимся вместе. Он у нас, правда, староста класса. Ты это имеешь в виду?

В то время я еще многого не знала, и как я поняла впоследствии, мне бы не следовало задавать такой глупый вопрос. Брат и Хоанг подружились не только потому, что симпатизировали друг другу, — их связывало общее дело.

С самого утра я волновалась — сегодня я стану полноправным членом нашей организации. Очень жаль только, что Хай этого не увидит. Он уже давно перебрался в город и навещает мать последнее время все реже и реже. Мы даже не знаем точно, где он живет, к тому же время от времени он совсем исчезает. Недавно к нам домой приходили полицейские и выспрашивали у матери, где сейчас находится Хай, но, так ничего и не узнав, ушли.

Собрание наметили на воскресенье, так как в воскресные дни мать обычно уходит на рынок продавать рыбу. В девять часов утра я отправила младших братьев и сестер к бабушке. А вскоре приехали Хоанг и Лан. Еще накануне я купила красную и желтую бумагу и сделала флаг с желтой звездой посередине.

Для собрания выбрали мамину комнату. К окну придвинули кровать, а на нее поставили небольшой сундук и покрыли его куском ткани. Я принесла из соседней комнаты вазу с бумажными цветами и поставила ее на импровизированный стол, а Хоанг прикрепил к стене сделанный мною флаг и портрет Хо Ши Мина, который принес с собой.

Прием в члены молодежной организации проходил очень просто. Лан и Хоанг дали мне рекомендации — Лан вступила в организацию в прошлом году, а Хоанг был и рекомендующим, и представителем руководства.

Стало очень жарко, солнечный свет, проникавший в комнату сквозь листву, яркими бликами падал на красный флаг, на цветы в вазе и портрет Хо Ши Мина, придавая всей церемонии особый, торжественный вид.

На улице пылала нестерпимая жара. Ярко-красные цветы деревьев фыонг на берегу реки роняли свои мясистые, сочные лепестки на низенькие кроны грейпфрутов. Эти лепестки, казалось, все вокруг окрасили в красный цвет. На душе у меня было легко и радостно. С сегодняшнего дня эти цветы перестали быть для меня символом школы[21].

Осенью я снова пойду в школу Тан Синь, снова буду учиться и сдавать экзамены, и может быть, мне предстоит это делать не один раз. Но красные цветы фыонг уже не будут вызывать у меня волнения как символ предстоящих экзаменов и летних каникул; теперь моя жизнь пойдет по другой колее, меня ждут совсем иные радости и огорчения, другие задания и другие испытания.

Когда Хонг Лан давала мне рекомендацию, она назвала меня «товарищ». И Хоанг, оглашая решение, тоже назвал меня — «товарищ Нгуен Тхи Фыонг». Я встала перед флагом и портретом Хо Ши Мина и поклялась бороться за революцию до последней капли крови. Чтобы справиться с охватившим меня волнением, я старалась не смотреть на товарищей и глядела в окно, за которым был виден наш сад и далекий остров Гао, а еще дальше — долина Анфудонг.

4

Школу Тан Синь открыл один наемник ЦРУ, владелец газеты и большого книжного магазина. Его газета «Тинь ван» была самой крупной ежедневной газетой, выходившей в Сайгоне, — восемь страниц, заполненных рассказами о шпионах, статьями по социальной психологии, рекламой боевиков и эротических фильмов.

Движение, которое было широко распространено во всех школах Сайгона, докатилось и сюда. Мы боролись за право создавать школьные организации, требовали увеличить число государственных школ и пересмотреть положение о частных школах. Месяца через три после того, как я начала учиться в новой школе, мы решили потребовать от дирекции сократить плату за обучение на период празднования Тета. В январе каникулы длятся десять дней, а платить приходится за весь месяц.

Мы выделили своих представителей, которым поручили встретиться с дирекцией школы и потребовать, чтобы нам разрешили вносить в январе только две трети платы. Дирекция, разумеется, не согласилась, ссылаясь на то, что преподавателям надо платить жалованье за весь месяц, более того — выдавать деньги вперед — накануне праздника Тет. Кроме этого, директор заявил, что ему, как владельцу школы, приходится платить очень большие налоги.

Большинство учителей, за исключением нескольких директорских прихлебателей, с ненавистью относились к директору, поддерживали нас, и мы решили добиваться своего. Но если раньше рядом со мной был Хоанг и во всех трудных случаях я обращалась к нему за помощью и советом, то теперь я его почти не видела — он поступил в институт и перебрался в другой район города. И с Хонг Лан я не могла посоветоваться, с ней мы тоже встречались редко. Я была совсем одна и должна была самостоятельно принимать решения и отвечать за все.

Итак, мы решились на борьбу. Однажды утром в школу явились все ученики — даже те, кто занимался во вторую смену. Мы разделились на группы по три — пять человек и ждали, пока наши представители не закончат переговоры с директором школы. Выслушав наших послов, директор пришел в ярость и вызвал полицию. Дождавшись полицейских, мы и им изложили свои требования. На шум сбежались жители соседних домов, и среди них — родители некоторых учеников. Заранее предупрежденные, прибыли корреспонденты газет, принялись щелкать фотоаппаратами. Вокруг школы собрались жители всего квартала и все прохожие. И директору пришлось уступить нашим требованиям: плата за январь была сокращена на одну треть. Позднее то же самое пришлось сделать и директорам других частных школ.

вернуться

21

Цветы дерева фыонг, цветущего в мае, ученики обычно приносят в школу перед концом учебного года.

14
{"b":"840842","o":1}