Утром двадцатого декабря Бинь подождал звонка от Фонга до восьми утра. Когда Бинь позвонил сам, ему сказали, что подполковника Фонга нет на месте и он будет отсутствовать два или три дня.
«Что-то случилось! — решил Бинь. — Где-то у них неудача. Может быть, в зоне С или Д? Или в их 1-й зоне?» Ответ Бинь попытался найти в газетах, в сводках новостей, передаваемых по радио, но странно: все средства массовой информации хранили непривычное молчание и ничего не сообщали о положении именно на тех участках фронта, откуда Бинь ждал известий.
В четыре часа пополудни двадцать второго декабря, когда Бинь прохаживался по коридору, он внезапно увидел поднимавшихся по лестнице Стивенсона и Фонга. Обменявшись приветствиями, все прошли в столовую.
Стараясь сохранять приветливое выражение лица, Фонг обратился к Биню:
— Господин Стивенсон считает, что Вьетнамская народная армия — это самая революционная, самая героическая и мужественная армия. По случаю дня создания вашей армии господин Стивенсон считает необходимым преподнести вам небольшой подарок и устроить обед по случаю этой даты здесь, у вас.
С этими словами он поставил перед Бинем прямоугольную коробку, перехваченную пестрой лентой. Бинь встал и сказал, обращаясь преимущественно к Стивенсону:
— Господа, я очень тронут вниманием, которое вы проявляете ко мне. Думаю, что, только отдав все силы нашему долговременному сотрудничеству, я смогу ответить на вашу заботу обо мне. И хотя я сейчас не являюсь бойцом Вьетнамской народной армии, самой революционной, самой героической и самой мужественной, как вы только что сказали, позвольте мне все же от ее имени поблагодарить вас и пообещать, что она всегда будет достойна столь высоких похвал.
Он взглянул на насупившегося Стивенсона и рассмеялся про себя: «Наверняка сейчас ругает Фонга за глупость!»
Фонг дважды хлопнул в ладоши. Полицейские начали носить подносы с едой. Стивенсон уже успел взять себя в руки и успокоиться. Он встал, с улыбкой поднял тост за здоровье Биня, пожелал Вьетнамской народной армии выполнить ее историческую миссию, а предстоящим переговорам — успеха. Все трое чокнулись и принялись за еду.
«Зачем они появились здесь? — размышлял Бинь. — Имеет ли это какое-либо отношение к тому, над чем я все время думаю? Ясно одно: обстановка накалилась, поэтому-то они и явились сюда только вдвоем, без Винь Хао. Кажется, они хотят переговорить со мной о чем-то очень важном, поэтому и не прошли в спальню…»
Стивенсон отложил в сторону палочки для еды, вынул сигару, закурил и, откинувшись на спинку стула, с улыбкой спросил Биня:
— Вы уже решили, чем станете заниматься после того как война кончится?
— Прежде нужно дожить до ее конца. Война продлится еще очень долго, господин советник.
— Если вы будете оставаться здесь, а не рисковать головой непосредственно на поле брани, то проживете еще верных лет двадцать.
— А это уже будет зависеть от ваших забот, но, честно говоря, я почему-то верю, что проживу еще довольно долго.
— У вас есть дама сердца — женщина, которую вы любите? Наверняка она каждый день молит бога за вас, иначе не видеть бы вам такой удачи.
— Может быть, и так. Я счастливчик, мне всегда везет. Уж со сколькими сложностями встречался, а всегда находился выход!
— Как, например, сейчас?
— Да, как, например, сейчас.
Стивенсон кивнул, а Бинь повернулся к Фонгу:
— Я слышал, вы несколько дней отсутствовали. Тем более рад сегодняшней встрече. Наверное, побывали на фронте?
— Нет… Я ездил во 2-ю зону.
— Есть что-нибудь новенькое? Эти несколько дней, что вас не было, я самым внимательным образом слушал радио и читал газеты, но не нашел никаких сообщений ни о 1-й, ни о 3-й зонах.
— Поступил приказ отвести 25-ю и 1-ю пехотные дивизии, а также 101-ю десантную дивизию из восточной части Намбо. Поэтому и нет сообщений о военных действиях в этом районе.
Эта новость чрезвычайно удивила Биня. Он взглянул на Фонга, потом на Стивенсона.
После минутного молчания Фонг как ни в чем не бывало продолжил:
— Регулярные северовьетнамские части провели наступление на севере 1-й зоны. Одна дивизия переправилась через реку Бенхай и двинулась к Сепону. Другая дивизия находится в горных джунглях к западу от Виньлиня. Две дивизии из Нгеана выдвинулись в Куангбинь следом за теми дивизиями, о которых я только что говорил. Еще две дивизии двинутся от 21-й параллели к 18-й.
Стивенсон сидел молча, внимательно наблюдая за реакцией Биня. Неожиданно он подался вперед и, глядя Биню прямо в глаза, тихо спросил:
— Что, по-вашему, они намерены делать в нашей 1-й зоне?
— Ясно, что 1-я зона, и особенно рубеж обороны на дороге № 9, избраны направлением главного удара в этой операции. Только здесь можно добиться решающих стратегических успехов.
— Почему?
— Обе стороны понимают, что иначе им не одержать победу, не обеспечить перевес в глазах мирового общественного мнения и одновременно — прочные позиции, дабы можно было одновременно и воевать, и вести переговоры.
— Значит, Север непременно должен заняться поисками такого участка в 1-й зоне?
— Обе стороны ищут этого именно в 1-й зоне. Северу географически 1-я зона ближе всего. Нанося удар здесь, регулярные дивизии Севера получат возможность наиболее быстрого обеспечения боеприпасами и продовольствием. В других зонах они могут вести лишь вспомогательные действия.
Что же касается вас, то вы не станете направлять пять дивизий и три бригады в наши зоны С и Д, чтобы вступить в бой с небольшими силами армии Освобождения, если северные дивизии развернут свое наступление в 1-й зоне. Вам уже пришлось отвести свои силы из восточных районов Намбо, а позже вам придется отправить их в 1-ю зону, хотя вы и не рассчитывали вести там бои.
Стивенсон долго мрачно смотрел на Биня, потом на его лице все же появилось некоторое подобие улыбки:
— Ваши доводы заслуживают внимания. Должен признать, что они свидетельствуют о том, что вы обладаете стратегическим мышлением, то есть, как раз тем, чего так не хватает многим высшим офицерам республиканской армии.
— О, вы совсем захвалили меня, господин советник. Таких, как я, обычно называют «стратегами из кафе». Кстати, я почерпнул этот термин из передач вашего радио, а также из статей в ваших газетах. На самом деле я лишь смутно понимаю обстановку, хотя полковник Винь Хао и подполковник Фонг вот уже два месяца прилагают все усилия, чтобы она стала для меня ясной.
— Прошу вас, продолжайте. — Стивенсон показал на бокал Биня и расставленные на столе кушанья. — У меня давно не выдавалось свободного времени, но как раз сегодня мне хотелось бы подольше побеседовать с вами. На разные темы. Не откажете, подполковник?
— Ну что ж, готов.
Стивенсон кивнул. Фонг снова наполнил бокалы. Бинь сделал глоток и незаметно сплюнул в платок. Фонг улыбнулся, с заговорщицким видом подмигнул ему.
— Помнится, — начал Стивенсон, — я как-то обещал вам, что назову истинные направления главного и вспомогательного ударов. Сегодня двадцать второе декабря, и я думаю, что могу уже себе это позволить. Все, что я вам сейчас скажу, больше не представляет никакой тайны.
В этом сухом сезоне из Соединенных Штатов уже переброшены одна десантная дивизия и две пехотные бригады. Мы приняли решение выделить пять американских дивизий и три бригады для нанесения главного удара в восточной части Намбо, а конкретно — в ваших зонах С и Д. Если понадобится, мы выделим на усиление еще несколько боевых соединений вьетнамской республиканской армии. С такой крупной группировкой, сосредоточенной на ограниченном пространстве, мы можем сделать многое. Но мы поставили себе скромную цель: разгромить дивизии вьетконговцев, сосредоточенные в этом районе, чтобы снять угрозу, нависшую над Сайгоном. На остальных участках фронта будут нанесены вспомогательные удары, сила которых будет зависеть от конкретной обстановки в данном районе.
Однако сейчас регулярные силы северовьетнамской армии оказывают очень большое давление в 1-й зоне, и поэтому мы приняли решение приостановить операцию «Еллоу стоун». Только приостановить. Сухой сезон продлится до конца апреля следующего года. К тому жене обязательно вести боевые действия только в сухой сезон. Ведь сезон дождей приносит трудности не только нам, но и нашему противнику. Как вы, подполковник, верно заметили, мы не можем оставаться в ваших военных зонах С и Д, в то время как регулярные северовьетнамские части хозяйничают в нашей 1-й зоне. Однако не можем перебросить туда и все свои силы. Мы вынуждены ждать, пока противник не раскроет свои намерения. В зависимости от этого и будет принято окончательное решение. Итак, отборные силы численностью более полумиллиона человек вынуждены ждать! Понимаете ли вы, подполковник, что это значит? Это значит, что мы выпустили инициативу из своих рук!
