«Необходимо срочно передать в центр свои выводы и план первоочередных действий, а потом ждать указаний. Разрубить связь, идущую ко мне от Зет-8. Сообщить, чтобы ждал новых указаний. Подготовить силы резерва, чтобы успеть к осуществлению программы номер три…»

Громкий голос заставил его вздрогнуть, и прервать нить размышлений.

— Бинь, соседушка, что вы такое высматриваете?

Это был Ту, хозяин харчевни.

Бинь повернулся и с легкой улыбкой ответил:

— Да вот вышел постоять немного, размять спину. С утра сидел не разгибаясь, аж все перед глазами поплыло. Заходите на чашечку чайку!

— Спасибо, в другой раз, сейчас я занят. Нужно помочь жене, собираюсь ненадолго уехать, так уж надо все сделать, чтобы она не ругалась.

— Куда? К себе в деревню?

— Ну да. К нашей младшей, Хань, посватались. Так нужно съездить, кое-какие дела уладить, а заодно и родственников проведать.

— И надолго вы собрались?

— Нет, дней на пять-шесть. Да разве тут уедешь надолго!

— За кого же ваша дочь выходит?

— А вы его видели, он частенько к нам забегает, это Тэм, сержант полиции. Раз уж любят друг друга, так пусть поскорее поженятся. В наше время держать дома девицу на выданьи — это все равно что прятать бомбу замедленного действия. Если его родственники согласятся, так в декабре свадьбу и сыграем.

— Когда ваша дочь выйдет замуж за полицейского, вам не надо будет больше держать эту харчевню, станете жить с ними.

— И то правда. В этом городе иметь зятя-полицейского большое дело! Ну вот, жена уже зовет. Не успел я и парой слов переброситься, как уже ей нужен! Никогда не женитесь, Бинь!

И, громко хохоча, он ушел.

Бинь тоже вернулся к себе, опустил штору из брезента, сел на кровать и, склонившись, стал что-то делать, время от времени подходя к двери и выглядывая наружу. Потом взял тарелку, положил на нее деньги, прижав их к тарелке большим пальцем, перешел дорогу и пошел на соседнюю улочку посмотреть, не там ли устроилась тетушка Ба. Найдя ее, он протянул ей тарелку и подождав, пока она наполнит ее блинчатыми пирожками и соусом, попросил добавить красного перца и приправ, расплатился и прежней дорогой вернулся к себе.

Тетушка Ба, не переставая жевать бетель, аккуратно свернула принесенные им деньги и спрятала их во внутренний карман.

Подполковник Фонг учтиво подождал, пока Стивенсон сядет, и только после этого опустился в кресло из черного дерева со вставками из мрамора. Он обратил внимание на одно обстоятельство: всякий раз, когда он приходил сюда с полковником Винь Хао, их принимали в кабинете Стивенсона, но если он являлся один, местом бесед оказывалась эта гостиная, обставленная китайской мебелью.

Стивенсон приказал слуге принести спиртное и обратился к Фонгу:

— Докладывайте о наших делах, подполковник!

Фонг постарался как можно более последовательно доложить обо всем, что ему с таким трудом удалось сделать. Изъяснялся он и на этот раз по-английски.

— Господин советник, перед тем как приступить к делу, я сказал себе, что нужно всегда помнить ваши слова о том, что вьетконговцы далеко не глупы, и вести слежку за Хоангом следует чрезвычайно осторожно. Поэтому я организовал достаточно широкую сеть, которая могла бы взять под наблюдение все те места, где обычно бывает Хоанг. Если можно так выразится, Хоанг сейчас свободно порхает в широких, но крепких силках. Я не стал приставлять к нему «хвоста», учитывая, что никто из моих сотрудников не стажировался в Соединенных Штатах и все они уступают Хоангу. Мне пришлось прибегнуть к другому методу, весьма, я бы сказал, расточительному. У нас его называют «создание ограды из острых кольев». Мои люди не переодеты в штатское, они в военной форме. Это младшие офицеры и сержанты. Раз в день они обязательно меняют место и должны стараться, чтобы Хоанг не запомнил их в лицо. И тем не менее десять дней наблюдения не дали ничего: пока что мы не обнаружили никого, с кем встречался бы Хоанг. Один раз он вместе с лейтенантом военной полиции по прозвищу Золотой Зуб зашел в одну из небольших забегаловок. Хоанг передал своему спутнику примерно три тысячи донгов. Я навел справки об этом Золотом Зубе. Он не раз был уличен в во взяточничестве, однажды даже за крупную взятку отпустил профессионального грабителя и убийцу. Я не верю, чтобы вьетконговцы выбирали таких людей для связи, и тем не менее я взял его на заметку и приставил к нему одного из своих людей.

— Короче говоря, ваши старания пока не увенчались успехом!

Фонг молча наклонил голову. Но, подняв взгляд, растерялся, увидев, что учитель как ни в чем не бывало улыбается.

— Если бы вы, подполковник, были бы хорошим шахматистом, то сразу бы поняли, почему мне нравится, что все ваши действия не дали желаемых результатов. Что может сравниться с тем удовольствием, которое получаешь от партии с первоклассным игроком, видя, что он делает именно те ходы, которые ты предвидел? Если сам Хоанг таков, то его руководитель — разведчик ультракласса, то есть вполне достойный противник. Завоевать такого человека с тем, чтобы умело использовать его в решающей борьбе, это как раз то, о чем я мечтаю. Вы должны все время об этом хорошо помнить, подполковник. Хоанг догадался, что мы его подозреваем и устроили за ним слежку. Он вовремя успел спрятаться в свою скорлупу. Более того, он подсунул нам фальшивую мишень, чтобы проверить нас. Ваши люди клюнули на эту фальшивку, чего он и добивался. Итак, подполковник, что же нужно предпринять теперь?

— Господин советник, я хотел бы просить вас дать мне указания, что теперь следует делать в схватке с такими профессионалами. — Фонг потер руки, сдержанно улыбнулся. — Они, может быть, чуточку умнее нас, но зато не стоят и вашего мизинца!

— Скромность, — весьма редкое среди молодых офицеров качество, подполковник. У меня есть намерение после того, как эта схватка успешно закончится, поставить вас на место Винь Хао. Ему предстоит еще совершенствоваться. Поэтому если вы в своей работе будете сталкиваться с какими-нибудь проблемами, которые сами не в состоянии разрешить можете обращаться непосредственно ко мне, минуя полковника Винь Хао. Сейчас же сделать надо вот что: уберите прочь и ваши «колья», и всю вашу «ограду», а заодно с ними и все силки!

— Господин советник, не значит ли это, что за Хоангом больше не надо устраивать слежку?

— Да, значит! — Стивенсон усмехнулся уголком губ и, наклонив голову, взглянул в растерянное лицо Фонга. — Я недавно приехал. Мои подозрения пали на нескольких человек в отделе стратегической разведки. Я отдал приказ следить за ними. Сейчас я больше никого не подозреваю и потому приказываю слежку снять. Вот и все! Для разведчика подозрение, слежка, потом отсутствие таковых и снова подозрение — дело весьма обычное, боле того — непреложный закон. Самое плохое для него — это когда никто не обращает на него внимания. Нужно сделать так, чтобы Хоанг это понял!

Стивенсон секунду помолчал, а затем продолжил:

— Сделать так, чтобы он это понял, и тогда, когда он будет предоставлен сам себе, он восстановит связь со своими и попадет прямо в силки, которые мы расставим на его дорожке…

Стивенсон взял бокал, сделал глоток и спросил:

— Вас что-то смущает? Боитесь, что он ускользнет от вас?

— Господин советник, вы просто читаете мысли своих подчиненных…

— Тогда можете установить постоянное наблюдение за его домом, контролировать его уход и возвращение и все его встречи. Я, правда, считаю, что это ни к чему. Если его руководитель и впрямь хороший игрок, то он никогда не пойдет на потерю такого хорошего агента. А теперь поговорим о другом. Как вы использовали магнитофонные катушки, которые я вам дал?

— Господин советник, я записывал на них полковника Винь Хао. Я уже передал две катушки вашему помощнику вместе с перечнем тех мест, где бывал Винь Хао. Там отмечено и время, чтобы было ясно, что, где и когда записано. Прикажите что-нибудь еще, господин советник?