Жалко кувшин. Нужно будет купить новый, а лучше сразу два или три.

— Хранитель Лун Фу, а вы можете починить моего «помощника»? Или выключить?

— Уровень доступа недостаточен. Обратитесь к производителю.

«Эй, тварь? Кто тебя создал? Говорят, ты сломалась к херам».

[Недостаточно данных].

«Врёшь. Просто не хочешь говорить».

— Хранитель Лун Фу, тебе не надоело сидеть в этой башне? Может, прогонишь моего «духовного помощника» и займёшь его место?

— Невозможно, — ответил Хранитель.

[Невозможно!] — сказала Система.

В мире нет ничего невозможного, — буркнул я сам себе.

Директор Чжоу так говорил. Если он платил достаточно много, мы ему верили.

— Ладно. Хранитель, ты можешь убрать осколки?

Пол мгновенно стал чистым.

У меня ещё осталась духовная сила.

«Бой!»

***

Когда я вернулся в Летний дворец, Чжан Син уже практиковался с мечом. Я присел неподалёку, наблюдая за тренировкой.

Теперь я видел больше. Понимал, где закончилось одно движение и началось другое. Я помнил связки и не раз применял их сам.

Все ученики неплохо управлялись с мечом. Когда они практиковались вместе, я боялся, что не услежу, и кто-то останется без глаз или пальцев.

Тело восстанавливалось, начиная со ступени Возведения основы. Мои ученики пока не достигли её. Чжан Син и Су Сяолин застряли на пике Накопления ци.

Ли Ю и Цай Тай даже не вышли на пик Накопления ци.

Эти дети слабы. Они всё ещё могли принести Ордену пользу, но никто не стал бы в них вкладываться, поэтому их отдали Вэй Шуи.

Пришла Царапка и бесстыдно улеглась мне на колени. Её морда снова была в цветочной пыльце, на этот раз ярко-синей.

Когда я перестал забывать на столе жемчужины, Царапка перешла на духовные травы.

— Если будешь послушной и доброй, станешь духовным зверем, а не демонической тварью, — сказал я Царапке. — И тогда тебя не пустят на эликсиры. Наверное… Главное, не появляйся на пике Сосен и скал.

Разноцветные глаза Царапки внимательно меня оглядели. На мгновенье мне показалось, что кошка меня поняла. Царапка задрала ногу и начала усердно вылизываться. Ощущение сразу пропало.

— Глупое животное, — разочарованно сказал я.

— Учитель! — ко мне подошёл Ли Ю. — Эти ученики выполнили ваше задание. Этот Ли проверил несколько раз, чтобы не осталось ошибок и закончил только к утру.

— Хорошо, — покивал я. — Я посмотрю позже. Ли Ю, когда я болел, ты заваривал мне чай Тринадцати трав. Кто принёс его нам? Я не поблагодарил этого человека.

Ли Ю нахмурился, вспоминая.

— Учитель Вэй, это был просто слуга. Он сказал, чай передали из Осеннего дворца, но не сказал, кто именно. Простите, учитель. Этот Ли был невнимателен. Учителю нездоровилось, этот Ли очень переживал.

— Хорошо, хорошо. Ты помнишь, как он выглядел? Тот слуга?

— Этот Ли не запомнил.

Я рассеянно покивал.

Далеко в горах прогремел гром.

Глава 49

Дождь шёл уже пятый день: он то лился безумным потоком, то едва моросил, но не прекращался.

Воздух насквозь пропитался сыростью. Я забросил дела и медитировал: льющаяся с неба вода наполняла меня духовной энергией.

Капли дождя, барабанившие по крышам, мутные лужи, хрустальные брызги — везде была сила, доступная мне. Ци текла по каналам подобно равнинной реке, спокойно и мощно.

Погружаясь в глубокую медитацию, я смеялся, как глупый ребёнок — дождь шёл даже там, хоть на небе не было туч. Даже звёзды сверкали ярче, очищенные потоком воды.

Летний дворец, приведённый в порядок, умылся дождём и сиял зеленью крыш и охрой гладких стен.

Ученики томились в Зале усердия — я принёс им для изучения книги о зверях и демонических тварях. Пусть смотрят картинки и зубрят уязвимые точки.

Закончив с зубрёжкой, ученики отправлялись в свои комнаты, отдыхать и медитировать.

Я подумал, что философия Дао очень удобна.

Нельзя научить возвышению, каждый идёт своей дорогой. И лишь от собственных усилий зависит, как высоко ты поднимешься.

Враньё, но уверен, так оправдывали себя все плохие учителя.

Вечером пятого дня дождь прекратился. Я решил прогуляться и дал свободу ученикам. Слишком долго мы были заперты во дворце.

Небо оставалось серым.

Серое небо и серые скалы, вечерний полумрак — меня захлестнула тоска по старому миру. Квартира со всеми удобствами, смартфон и сигареты. Нестерпимо захотелось курить.

Как там моя машина? Надеюсь, матушка её не разбила.

Я прогуливался по склону горы, любуясь туманом. Далеко внизу ревела вода в горной реке, раздувшейся от дождей. Я чувствовал мощь потока, запертого меж скал.

Дойдя до обрыва, я обнаружил, что пришёл сюда не один. Меж валунов у самого края белел край ученического халата. Подойдя ближе, я узнал маленького злодея.

Чжан Син дремал, прислонившись к камням. Этот ребёнок вообще что-то чувствовал? Камни холодные и всё ещё мокрые. Как можно спать на них так спокойно?

Лицо Чжан Сина выглядело беззащитным и мирным. На губах играла полуулыбка. Бледная кожа в сумраке казалась призрачной, как лунный свет.

Скоро ночь, пора возвращаться. Я подошёл совсем близко, чтобы разбудить Чжан Сина.

Наверное, Вэй Шуи просто прошёл бы мимо. Или хорошенько пнул маленького злодея, чтобы не спал так сладко. Но я не хотел портить вечер. Пусть останется тихим и серым.

Я наклонился к Чжан Сину, чтобы потрясти его за плечо. Не успел я протянуть руку, как Чжан Син распахнул глаза. Я застыл, утонув в их обсидиановой бездне.

Маленький злодей вскрикнул. Глаза стали круглыми. Вцепившись руками в камень, Чжан Син отпрянул назад, но спиной упёрся в валун. Я отшатнулся, едва не потеряв равновесие.

Вдруг тело Чжан Сина сжалось тугой пружиной. С силой ударив ногами, маленький злодей столкнул меня в пропасть.

В ушах засвистело. Я дёрнулся и взмахнул рукой, но схватил только воздух. Белёсая мгла окружила со всех сторон. Ужас сковал тело.

«Живой камень» — в панике я выплеснул духовную силу в мышцы и кожу, укрепив их многократно. Внизу ревела река.

Я врезался во что-то спиной и погрузился в бурлящую воду. Духовная сила иссякла, приняв на себя удар.

[Внимание! Опасность!]

[Внимание! Опасность!]

А то я, блядь, не знал!

Холод воды обжёг. Меня замотало в водовороте. Голову пронзила боль, меня швырнуло на камни и вновь затянуло в поток.

Я будто в гигантском блендере, озверевшая стихия рвала тело в клочья. Захлёбываясь, я барахтался изо всех сил, но никак не мог выплыть.

[Внимание! Опасность!]

[Внимание! Опасность!]

Гул стал громче. Меня протащило по отмели, ударило о торчащий в воде каменный шип. Вдруг я понял, что подо мной пустота и рухнул вниз в струях ревущей воды.

Водопад.

У меня не осталось духовной силы. И просто сил не осталось. Я упал, как тряпичная кукла, боль затопила сознание, и мир погрузился во тьму.

***

[Внимание! Опасность!]

Так холодно.

Дрожь сотрясала тело. Зубы стучали. В глазах — липкая муть.

Холодно.

Я застонал, но из горла вырвался только сдавленный хрип. В голове ворочалась боль, тупая и бесконечная.

[Внимание! Опасность!]

Я пошевелился и вновь захрипел. Где я и что со мной?

Подо мной — шершавый неровный пол.

Мокрая одежда прилипла к телу, высосав из него всё тепло.

Где мои сапоги?

Губ коснулась шершавая плошка, горькая жидкость хлынула в горло. Я поперхнулся и закашлял, отплёвываясь. Попытался подняться.

[Внимание! Опасность!]

— Будь послушным и лежи смирно, — раздался скрипучий голос. — Такой красивый, жаль, староват… Староват... Но крепкий! Хозяин любит таких! Хозяин любит…

Я дёрнулся, с трудом разлепил веки. Накатил ужас. Я был связан, руки и ноги оплела верёвка, тугая и жёсткая. Кисти рук и ступни ощущались чужими.