— Не просто препод, Кэлз! — возмутилась я. — Он курирует мою работу. Он — мой единственный шанс попасть в универ. У тебя-то понятно, давно там место забронировано, поэтому ты такими вещами, безусловно, не заморачиваешься.

— Прости… — извиняться, кажется, вошло у него в привычку. — Но Норис он нормальный и без нелепых предрассудков. Вряд ли то, что он увидел сейчас, как-то повлияет на его отношение к твоим работам. А почему ты решила писать у него? Мне казалось — история тебе не очень подходит…

— Кэлз. — Я устало вздохнула, понимая, насколько у нас разное положение. — Это ты можешь выбрать тему и преподавателя. Меня никто не горит желанием брать к себе в ученицы. Он предложил сам, сказал… — Я замолчала, но потом решила, что терять все равно нечего и закончила: — Он должен был курировать работу Брил, но…

— Брил? — Кэлз усмехнулся и даже остановился посередине холла, не дойдя до входной двери всего несколько метров.

— Что смешного? — Я не поняла, а Кэлз не спешил пояснять. Он двинулся размашистым шагом в сторону двери, а потом по мощеному двору, к припаркованной под навесом красной платформе. Я семенила следом, не успевая за широким шагом.

— Брил не переваривала фон Лифена. — Наконец пояснил парень. — Она считала его глупцом и выскочкой. Очень сомневаюсь, что она собиралась писать у него что-либо. Да и братец не сильно стремился к этому. Одно дело работа в аудитории со студентами. Там можно приравнять всех и не обращать внимания на индивидуальные особенности. Но Брил и Норис были знакомы вне колледжа. Не думаю, что кто-то из них хотел сделать встречи более частыми, нежели два раза в неделю на парах. Хотя… — Кэлз нарисовал в воздухе защитный знак, и платформа отозвалась мелодичным звоном, дезактивировав защиту. — Брил вполне могла наступить на горло симпатиям, если ей это было зачем-то нужно. Только странно, что я об этом узнаю от тебя.

— Ну а зачем Норису врать? — поинтересовалась я. — Про Брил он мне сказал сам. Если честно, это объяснение не повлияло на мое решение никоим образом.

— В том-то и дело, что незачем, — мрачно отозвался парень.

Я понимала его настроение. Получается, что врала или просто недоговаривала Брил. Интересно почему? Впрочем, быть может, она просто не успела поделиться своими планами с Кэлзом. А может быть, Норис не успел сделать предложение, но предполагал, что Брил согласится? Такой вариант тоже исключать было нельзя.

— Куда мы поедем? — поинтересовался Кэлз, подозреваю, чтобы сменить тему разговора.

Парень приказал воротам открыться и выкатил на оживленную магистраль.

— Чувствую себя повелительницей Кейптона, — хмыкнула я. — У меня в шоферах Кэлз фо Агол.

— Не зарывайся, Яд. Сейчас пойдешь пешком. Я и без тебя найду того, кто расшифрует жука!

— Безусловно, но это будет не так быстро и не так точно. Мои источники надежнее, — парировала я и назвала адрес.

Мы добрались до места назначения довольно быстро. Кэлз был королем и тут — королем дорог. Днем его яркой, маневренной платформе уступали дорогу, едва она приближалась и пристраивалась «на хвост» движущемуся впереди транспортному средству. Вел Кэлз очень агрессивно, даже мне иногда становилось неуютно, хотя я видела — парень не лихачит. Он движется с комфортной для себя скоростью и полностью контролирует ситуацию.

Квартал Ариум принадлежал ремесленникам и мелким торговцам — широкая мощеная улица тянулась, словно мост между Золотым пляжем и районом, в котором жила я, и была вся усыпана, словно горошинами лавочками, мастерскими и магазинчиками. В выходные дни здесь сновали толпы людей. Торговцы зазывали к себе, с удовольствием демонстрируя товар; прямо на улице ремесленники создавали артефакты, а по воздуху тянулся запах дыма, корицы и лекарственных трав — зелья варили здесь же.

В Ариуме царила своя особая атмосфера, к которой невозможно привыкнуть сразу. Слишком много народа, запахов и звуков. Я еще в детстве с отцом приходила сюда каждые выходные. Иногда по делам, иногда за безделушками и ингредиентами для мамы, поэтому довольно свободно чувствовала себя в условиях рыночной кутерьмы, в отличие от Кэлза.

— Ты меня привела на толкучку! — Парень уворачивался от потока людей мастерски, но по сторонам смотрел с ужасом.

— Неужели ты не был здесь ни разу? — удивилась я. Думала, это место знаковое для нашего небольшого города и тут хоть раз побывал каждый житель Кейптона и приехавший турист.

— А что бы я здесь забыл? Не подскажешь? — парировал парень. Я как-то опасаюсь покупать зелья, сделанные в условиях антисанитарии подозрительными людьми, вероятнее всего, не имеющие диплома.

Мне стало смешно, и я, чтобы не потерять парня в толпе, взяла его за руку. В этом жесте не было ни намека на романтизм и сексуальность — обычная мера безопасности. В Ариуме очень легко затеряться, особенно если попадаешь сюда первый раз. Краски, звуки и незнакомая магия сбивают с толку.

Кэлз не сопротивлялся и покрепче вцепился мне в ладонь. Его рука была сильной и теплой, я пожалела, что не в перчатках. Прикосновение ладонями очень уж интимно, хотя в нем нет ничего предосудительного.

Мы брели неторопливо, стараясь не выбиваться от общей скорости людского потока. Не хотелось толкаться, прорываясь вперед. Лишние пять минут ничего не решат, поэтому я никуда и не торопилась.

Рыжий Лис Хён держал небольшую лавку, в которой торговал безделушками — двигающимися магическими игрушками для детей, часами с шестеренками — удивительное сочетание техники и магии; телескопами, глобусами, странными приборами непонятного назначения, в которых слишком много деталей. А еще Хён продавал удивительные артефакты, наподобие новейших охранных систем, и умел вскрывать чужих жуков-следилок, но эти услуги в его лавочке были доступны не для всех.

Но меня он знал и поэтому, когда мелодично пропел колокольчик на двери, вышел встречать сам и расплылся в вежливой, подобострастной улыбке. Я знала, что это всего лишь маска, которая за годы торговли прилипла к лицу, но все же улыбнулась в ответ.

Невысокий худощавый, загорелый до черноты, с ярко-рыжими волосами и хитрым прищуром черных раскосых глаз Хён имел незаурядную, выделяющуюся в толпе внешность и неопределенный возраст. Когда я увидела его в первый раз, то решила, что мужчине нет и тридцати. Потом заметила едва видимые морщинки вокруг глаз, складки у рта и поняла, что больше. Скорее всего, много больше, но вот насколько? Этого я не знала до сих пор, хотя общалась с ним уже около трех лет. Столько же, сколько расследовала разные необычные дела.

— Что на этот раз привело тебя ко мне, красавица? — тепло поприветствовал он меня.

— Дело.

Я подошла ближе, провела рукой по звенящим маленьким камушкам, изображавшим листочки. Они висели на ветвях металлического дерева, которое стояло у входа, сколько я помню свои визиты сюда. Дерево — удивительное произведение искусства — не продавалось. Хён им особенно дорожил и, насколько я помню, сделал не сам.

— Может быть, ты хочешь совершенно уникальные часы? Они могут на несколько секунд остановить для тебя время… — Хён с удовольствием играл радушного хозяина лавки и делал вид, что не понимает, зачем я явилась. Я знала, такая реакция была на Кэлза.

— Нет… я хочу чего-то особенного, — заметила я, все же засмотревшись на них.

Часы и правда были хороши. Крупные, на мощной бронзовой цепочке и с циферблатом в виде звезды.

— За «особенным» не ко мне. Ты же в курсе, Хён — честный, законопослушный торговец.

— Знаю. Я не требую ничего противозаконного. Мне просто нужна помощь. Необходимо извлечь информацию.

Я протянула руку, и Кэлз вложил в нее жука, заключенного в небольшую склянку.

— Откуда? — подозрительно поинтересовался торговец.

— Ты знаешь, чем я зарабатываю на жизнь? Неверные жены и любовницы приносят наибольший доход. Там… — Я указала на копошащегося в баночке жука. — Должна быть запечатлена его подружка. — Кивок в сторону Кэлза. — Поможешь?