Ботинки отступили, и незваные гости ушли. Мы с Кэлзом полежали еще какое-то время, боясь вздохнуть и пошевелиться, а потом я прошипела, отталкивая парня и пытаясь выбраться из-под сильного тела.

— Все, сваливай с меня!

Он повиновался и откатился в сторону. Сразу же стало зябко.

— Признайся, Яд, — слабо прошептал он — заклинание выпило все силы, — тебе понравилось быть снизу!

— Я тебя сейчас здесь оставлю, — мстительно заявила я. — И сиди до утра. Пока не восстановишь силы, чтобы добраться до дома.

— Я и так буду сидеть тут до утра. — Он устало привалился к стене и закрыл глаза. Из носа текла струйка крови. — Полог не предназначен для двоих.

— Демоны тебя побери, Кэлз! — выругалась я, чувствуя, что парень сейчас отключится, и кинулась к рюкзаку. Обычно у меня валялось что-нибудь из средств первой помощи. Я тоже частенько в минуты опасности не рассчитывала свои силы.

Я отыскала в рюкзаке склянку с зельем и протянула ее Кэлзу.

— Что это? — Он подозрительно поморщился, когда почувствовал резкий, неприятный запах.

— Средство, восстанавливающее силы. Недешевое, редкое, но эффективное, — пояснила я.

— С чего такая щедрость? — Кэлз не спешил пить, разглядывал изумрудную, густую жидкость и тянул время.

— Потому что проще потратить на тебя ценный ингредиент, чем дотащить на собственной спине до цивилизации! — огрызнулась я. Очень редко кому бескорыстно помогала и поэтому была недовольна, что наглый пижон не оценил душевный порыв.

— Ну, логично. — Парень кивнул, сделал глоток и закашлялся, скорчившись на полу. Вырвавшееся ругательство поразило меня витиеватостью. Оказывается, в некоторых случаях Кэлз бывал красноречив.

— И да, какое-то время будет очень плохо, — безжалостно заключила я, наблюдая за тем, как парень бьется в судорогах.

— Ты решила меня отравить? — простонал он.

Я пожала плечами и присела в стороне, ожидая, когда его отпустит. Я сама испытала на себе действие зелья, и не раз, поэтому парня жалко не было. Он позже поймет, что все для его же блага.

Колотить Кэлза перестало минут через пятнадцать. Он выдохнул, завернулся в мое одеяло и отполз в угол, вытирая краем холодный пот со лба. Вид парень при этом имел измученный и потерянный.

— Нет, я, конечно, подозревал, что ты меня недолюбливаешь. Но чтобы настолько! — возмутился он так искренне, что меня пробило на смех.

— Ты прям как девочка, — не удержалась я и подколола. Потом поднялась, разминая затекшие мышцы и, дернув за одеяло, скомандовала: — Отдавай!

Кэлз со стоном, опираясь о стенку, поднялся и с удивлением замер, потому что слабость отступила.

— Говорила же! — Я довольно усмехнулась. — Эта штука до ужаса гадкая, но она того стоит. Правда, запас сил часа на два-три. Потом дико захочется спать.

— Знаешь, — признался он. — Мне и без этой штуки через два-три часа захотелось бы спать. Пошли уж. А то место жуткое. А по дороге ты расскажешь, что собираешься делать дальше. Отправишься к законникам?

— Нет. — Я не удержалась и злобно улыбнулась. — Бесполезно. Трион, скорее всего, сможет выкрутиться. Точнее, к законникам я, безусловно, пойду, чтобы разворошить это осиное гнездо, но сделаю все по-своему.

— Задумала месть? — с очень уж большим энтузиазмом поинтересовался Кэлз.

— Он обвел меня вокруг пальца! Он дурил мне голову! Конечно, я задумала месть. Как иначе? — искренне удивилась я.

— Разрешишь поучаствовать? — вкрадчиво поинтересовался парень.

— Извини, но я привыкла работать одна! — хмыкнула я и устремилась на выход. Не хватало только Кэлза в качестве бесплатного довеска. Итак, я задумала опасную вещь, из-за которой меня возненавидит не только Трион.

— Ну, Яд! Ты мне должна за полог! — вопил сзади Кэлз, но я не обращала на него ни малейшего внимания.

Свидетели мне не нужны. Сейчас я больше всего хотела как можно быстрее добраться до дома, прорыдаться в подушку, разложить мысли по полочкам и спланировать свои дальнейшие действия. В этом деле пришло время поставить точку, и тогда можно будет перейти к следующему. Я уже думала о жуке, которого нашел Кэлз. Но все это могло подождать, а вот торговец серым дурманом — нет.

Кэлзу все же было не очень хорошо. Поэтому он шел всю дорогу молча, лишь изредка неприлично ругался, налетая на корни. Но не жаловался, не ныл и не отвлекал неприятными расспросами. Надо отдать должное, он ни разу не съязвил по поводу Триона, хотя повод был.

— Где твоя платформа? — поинтересовалась я, когда мы добрались до практически опустевшей парковки возле унылого, зияющего черными окнами отеля. Веселье закончилось, и все немногочисленные, оставшиеся на ночь посетители спали.

— Вот! — Кэлз с трудом запрыгнул на маленькую, круглую платформу-блин, какие жаловали любители острых ощущений.

— Ты собрался ехать домой на этом? — удивилась я, разглядывая пошатывающуюся в темноте фигуру.

— А что? — Парень пытался выглядеть беспечным. — Ты хочешь меня подбросить?

— Не хочу, — честно заявила я. — Но подброшу, потому что еще меньше хочу чувствовать себя виноватой из-за того, что ты расшибешься, так как не смог устоять на этом.

— Я же добрался досюда и жив. — Кэлз заявил это из чистого упрямства.

— Мы не обсуждаем езду на «блине» в нормальном состоянии. Сейчас ты явно не способен держать равновесие. Закидывай в багажник и садись.

Как ни странно, Кэлз даже выпендриваться не стал, закинул свое транспортное средство и тяжело плюхнулся на пассажирское сиденье. Видимо, действия зелья хватало на меньшее время, чем я рассчитывала.

Парень все же отключился у меня в машине, пока мы ехали до дома, и остро встала проблема — куда его девать. Отвести к нему и объясняться перед кем-то, почему он в таком состоянии? Доказывать, что не пьян и не под наркотой. А мне оно надо? Последнее, что я хотела, — это общаться с родней парня. Общество высокородных лордов и леди не для меня. Я всегда терялась в их присутствии.

Пришлось сворачивать к себе. Потом будить парня, отхлестав по щекам и тащить в дом. Кэлз даже ногами передвигал. Точнее, пытался, но, похоже, в себя так и не пришел. Бормотал что-то бессвязное и цеплялся за косяки. Наконец его удалось сгрузить на диванчик на первом этаже в просторной гостиной, которая примыкала к кухне. Они даже разделены были условно — массивной дубовой барной стойкой.

Кэлз развалился на диване и вырубился окончательно. Он повертелся немного, попытался натянуть на голову свитер, я сжалилась и притащила плед. Парень замотался в него, словно в кокон, и мирно засопел.

— Душка, и не скажешь, что первостатейный мерзавец… — пробормотала я себе под нос, разглядывая спящего гостя. Свезенная скула и огромные девичьи ресницы — сейчас Кэлз выглядел трогательно-беззащитным. Я усмехнулась и отправилась наверх к себе в комнату, но примерно на полдороге поняла, что бесполезно. Я все равно не усну.

Предательство Триона ранило, и сильно. Хотя… ведь он мне ничего не обещал и вряд ли даже задумался о том, что его стиль жизни для меня неприемлем. Он мне не врал, я ведь не задавала вопросов. Я спрашивала про наркоторговца у Кэлза, но не у Триона. Как забавно.

Я постаралась отогнать от себя неприятные мысли, развернулась и, спустившись к барной стойке, щедро плеснула себе коньяка. Подумала немного, взяла блокнот и остро наточенный карандаш и уселась на широкий подоконник. Подумать.

Коньяк имел терпкий, слишком резкий вкус, но зато согревал изнутри и разгонял тяжелые мысли, поэтому скоро я плеснула себе еще и достала из холодильника тонкими ломтиками порезанный сыр, лимон и кусочек горькой шоколадки.

Рисовать не хотелось, образы в голове не рождались, и на листе оставались лишь изломанные линии: гроза и только спустя десяток испорченных листов снова появилась знакомая крыша и падающая девушка. На сей раз в центре композиции находилась сумочка, принадлежащая Брил. Она словно бы падала на секунду позже. Девушка открыла рот в безмолвном крике и судорожно цеплялась за ремешок-цепочку, будто аксессуар от модного дизайнера мог вернуть ее обратно на крышу.