— Зачем? — усмехнулся я.

— Потому что каждая женщина просто сошла с ума и исходила слюной, наблюдая, как ты вылезаешь из бассейна, а затем растираешь свое тело этим полотенцем.

— Не будь грубой, Эбби, — уколол ее я, когда та скользнула глазами по моему телу. Ее комментарий был именно в точку, но он был направлен на меня, и зная, что Джулиет могла быть одной из присутствующих женщин, это заставило меня встревожиться. Я снова осмотрел террасу у бассейна, заметив, что кто-то открыл железные ворота безопасности и вышел из зоны. На ней была большая шляпа от солнца с полями, несмотря на вечерний час, и консервативное желтое бикини с миниатюрными завязочками на талии. Я узнал бы эту походку где угодно, поскольку следовал за ней по тропам в джунглях и крутым подъемам, представляя это тело под собой.

— Черт, — пробормотал я, оборачивая полотенце вокруг талии и проходя мимо Эбби. Затем быстро обошел беспорядочные шезлонги, направившись к воротам бассейна.

— Мышка! — позвал я, когда меня постучали по плечу.

— Вообще-то, «Мышеловка».

Позади меня стоял мужчина с чрезмерно уложенными волосами, глубоко посаженными глазами и улыбкой на пухлых губах. Он был на голову ниже меня, и его протянутая рука намекнула, что он что-то сказал мне.

— Извини, я не…

— Миллер Джеймс. Из «Мышеловки», одной из некоммерческих организаций, выбранных для вашего конкурса «Человечество».

Он остановился, глядя в сторону Джулиет.

— И позвольте мне добавить, да, действительно. — Его взгляд вернулся ко мне, путешествуя по моему телу, а затем парень снова заговорил.

— Да, это так.

— Простите? — спросил я, все еще не представляясь.

— Миллер, — повторил он. — Я ее партнер, — и кивнул головой в сторону исчезнувшей Джулиет.

— Что за хрень?

Рявкнул я на следующий вечер, расхаживая по офису. Ужин был через час. Она пробыла здесь целый день, но я больше с ней не сталкивался. Это ощущение было слишком знакомо по тем временам, когда она пропадала на острове. В эти моменты, я считал, что она мне приснилась. Считал, что выдумал ее по своим гнусным причинам. Однако девушка всегда возвращалась ко мне, пока однажды не пообещала, что найдет меня, но не нашла.

Брэнсон сел на диван, вытянув руку вдоль спинки.

— Слушай, тебе нужно успокоиться. Она здесь. Ты знаешь, что это она.

— Тогда почему у меня столько сомнений? Джулиет не пришла ко мне, и теперь я беспокоюсь, что совершил еще одну ошибку.

Может, она действительно не хотела меня больше когда-либо видеть. Может быть, девушка на острове была плодом моего воображения, девушкой моей мечты. Нет, черт возьми. Это была она, я был уверен; девушка оставалась прежней, где бы мы ни были, и ее партнер, — как он представился, — казалось, знал, кем я был для нее.

— Тебе нужно остепениться. И бросить пить. Ты не получишь ответов, если проморгаешь шанс. — Я допил оставшуюся часть горящей жидкости в хрустальном стакане и поставил его на буфет, чуть не разбив. Потом тяжело опустился на стул напротив него.

— Почему она это делает? — Я взъерошил волосы руками, слишком душно. Мое сердце забилось быстрее. Мне просто хотелось обнять ее.

— Ты когда-нибудь читал ее диссертацию? — спросил Брэнсон.

— Нет. Я был там, — гаркнул я, но затем прищурил глаза. — В смысле?

— Я думаю, у тебя были бы некоторые ответы, если бы ты прочел.

Брэнсон наклонился вперед, уперев локти в бедра. Я откинулся в кожаном кресле, внимательно слушая.

— Поясни, — потребовал я, предполагая, что Брэнсон прочитал ее исследование.

— Это был социальный эксперимент. Возьмите осужденного преступника, поместите его на остров. Через саморефлексию и визуализацию осужденный находит исцеление, прощение и восстановление.

— Это звучит немного по-хипстерски, но я полагаю, это не так уж и далеко от правды.

— В своем отчете она представила тебя.

— Чего? — рыкнул я, снова наклоняясь вперед.

— В отчете утверждается, что она видела мужчину на острове, но, в конце концов, списывает это и решает, что это был ненастоящий опыт. Что он был частью ее воображения. Процесс был поиском видения. Другое исследование, проведенное Лилиан Варга, опровергает результаты Джулиет. Короче говоря, в нем говорится, что Джулиет также была частью социального эксперимента, в котором двух осужденных поместили на один остров в целях возмездия. Намерение состояло в том, чтобы изучить, как они станут жить вместе, когда жертва столкнется с нападавшим, когда упомянутый преступник в равной степени почувствует вину за то, что он сделал.

— Иисус Христос, — выдавил сквозь зубы я, снова садясь на свое место.

Снова провел по волосам, осознавая, что они встали дыбом. Лилиан была ее научным советником и наставником в восстановительной программе. Разве Джулиет не поняла свою роль в эксперименте? Или она играла со мной? Знала ли Джулиет, что я буду там? В нем говорилось об ее осведомленности, что я был там, пешкой в их исследованиях?

— Этого нет у Джулиет. В ее отчете говорится, что она визуализировала мужчину — хотя она не называет конкретно тебя, — позволяя себе взять под контроль свою жизнь в ответ на то, что вы сделали. Она утверждает, что нашла восстановление, манипулируя вашими взаимодействиями.

— Манипулирование…

Брэнсон поднял руку, останавливая меня.

— Лилиан опровергает утверждение Джулиет, говоря, что вас обоих намеренно поместили на остров вместе, и что Джулиет пережила вас таким образом, который противоречит ее собственному сообщению.

— Имея в виду..?

— То, что, по словам Джулиет, она визуализировала, на самом деле произошло лично.

— Манипулирует мной. Лично, — повторил я.

Брэнсон взглянул на меня прищуренными глазами.

— Позволь спросить у тебя кое-что. Ты говоришь, что то, что вы пережили друг с другом, было очень сильным…

— Это было. Это было реально. Это было… — Брэнсон остановил меня взглядом.

— Позволь мне перефразировать. Вы Так Корбин. Ты, правда, думаешь, что эта девушка могла бы сыграть с тобой? Та самая девушка, которой ты воспользовался первым.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, намереваясь опровергнуть его. Но глаза Брэнсона были прищурены, предупреждая меня не спорить по этому поводу.

— Как ты думаешь, она могла бы вернуться и воспользоваться тобой?

Я бы хотел, чтобы кто-нибудь обо мне позаботился. Обо мне. Я вспомнил ее шепот. Она не казалась бессердечной. Мне не хотелось верить, что она может, но слишком много раз за последние два года я не знал, чему верить.

Когда она вошла в личную столовую, у меня перехватило дыхание. Воздух вокруг нее был другим. Уверенная в себе. Сияющая. Белое платье с застежкой через шею, которое было на ней, подчеркивало грудь, сужаясь в талии и мягко ниспадая на бедра. Длинные распущенные волосы казались чуть светлее по сравнению с темно-коричневым цветом пару лет назад, но изгиб ее шеи привлекал меня. Я не так часто ее целовал. Вид ее кожи напомнил мне, как она пахнет. Тропики. В моем понимании она изменила определение страсти (прим. пер.: автор пишет о маракуйе, если переводить слово «маракуйя» дословно, то переводится оно как «фрукт страсти»), потому что она меня искушала, и я хотел еще вкусить.

Она не смотрела на меня, но я наблюдал за ней. Стоял на своем, ожидая, что та сама подойдет ко мне. Она вежливо улыбнулась, приветствуя каждого человека в комнате. Заколебалась, сдержанно пожимая руку Гроверу и Митци Хаффингтон, пожилой паре из «Cap It Off», одетой в островные наряды. Их организация сосредоточилась на вязании, навыке, которому легко научить женщин из неблагополучных районов, продаже их товаров для учебных материалов и обучении женщин половому воспитанию. «Мышеловка» Джулиет была тесно связана с их группой, и я надеялся, что, пригласив их, у нее будет возможность обсудить стратегии и женские социальные реформы в рамках репрессированных культур.