— Я провожу ее, — заявил я.

— Я встречусь с тобой там.

Она протянула руку и похлопала Миллера по груди, прежде чем склонить голову к двери. Он прошел мимо меня, и дверь захлопнулась.

— Он зол? — спросил я. Она пожала плечами в ответ, и возникла еще одна мысль.

— Он видел тебя обнаженной?

— Какая разница? Для него и меня это неважно. — Она невесело рассмеялась.

— Это важно для меня. Я хочу быть единственным. — Я сделал гигантский шаг к ней и взял ее за подбородок.

— Ну, ты не единственный.

Этот комментарий поразил меня, и мое лицо вспыхнуло, как будто она ударила меня.

— С этого момента я единственный.

Я прижал к ней, смял ее губы своими. Языком вторгся в ее рот, отказываясь освободить. Она была моей и только моей.

— Что не так с тобой? — рявкнула она, прерывая поцелуй, с силой надавив на мою грудь.

— Ты прекрасен, но ты пуст.

— Перестань цитировать долбанного «Маленького принца».

— Ну, у меня было два года, чтобы выучить это.

— И кто в этом виноват?

Мы посмотрели друг на друга. Мы уже установили, что это она ушла, и Джулиет уже извинилась. Что со мной вдруг случилось? Я не хотел ссориться с ней. Увидев, как ее плечи поникли, а голова опустилась, я отступил.

— Я не это имел в виду, — сказал я, проводя рукой по волосам.

— Нет, именно это, — вызывающе прокомментировала она, снова подняв взгляд на меня.

— Думаю, я все еще не могу принять. И боюсь, что выйду за эту дверь, и все будет, как было. Ты окажешься сном.

— Может быть, это так и было, — ответила она, понизив голос. Я потянул за ее полотенце, оно упало на пол. Мои руки накрыли ее груди, сжимая их вместе.

— Я не сновидение, — прошипел я, и ее дыхание прервалось, веки опустились. Вздох.

— Детка, ты понятия не имеешь, насколько ты реальна для меня.

— Тогда покажи мне, — сказала она, уверенность в голосе дрогнула, но я узнал решимость.

Повернул ее, и спина уперлась в изножье кровати.

— Держись за перекладину, — потребовал я, показывая на скобу между двумя стойками, и она сделала, как я сказал.

Помня нашу дискуссию о сабмиссивах и доминантах, я знал, что ей было любопытно. Не ведая, как далеко мы продвинемся за пятнадцать минут, я хотел показать ей, кто здесь главный. Она. Она могла получить от меня все, что хотела.

Я встал перед ней на колени и раздвинул ее ноги. Ладонью провел вверх по ее бедру и погрузил пальцы в ее теплый центр.

— Черт возьми, Мышка, — пробормотал я, касаясь ее лобка лбом. — Ты такая мокрая.

Рукой она коснулась моих волос.

— Не убирай руки с перекладины, — приказал я, вдыхая ее сладкий аромат — тропической свежести, но жаждущей секса. Я словно играл пальцами, скользил внутрь и обратно, затем убрал их совсем. Она захныкала, ее бедра дернулись вслед за моей рукой.

— Насколько сильно ты этого хочешь? — прошептал я, дуя на ее плоть.

Она застонала.

— А, я помню. Тебе нравится ветерок.

Я хотел уложить ее на кровать, развести ноги и позволить океанскому воздуху поцеловать ее, сводя с ума от потребности. Но я не мог сдержать своего желания. Мой рот наполнился слюной, и я обхватил губами ее клитор, посасывая, глубоко втягивая ее аромат. Она стонала подо мной, когда я пил, облизывал и ублажал ее своим языком. Ее бедра качнулись вперед, но я остановил, прижав их рукой. Я трахал ее, а не наоборот. Мой язык танцевал по ее складкам. Мои губы впитали сладкий нектар, и через несколько секунд она всхлипнула. Ее колени дрожали, но я позволил ей кончить, пока она не сказала, что больше не может терпеть.

Я поцеловал ее живот, прежде чем дотянулся до груди. Сжав потяжелевшую грудь, я снова скользнул в нее пальцами. Она застонала, и мой взгляд скользнул по ней.

— Еще раз, — потребовал я, прежде чем снова вцепиться ей в грудь.

Я страстно сосал, в то время как пальцы, скользкие от ее желания, скользили внутрь и наружу, работая, чтобы принести ей еще одно освобождение. Я уделил внимание другой груди и заметил, что ее бедра сжались вместе. Она была близка. Я прикусил ее сосок, и она сдалась. Голова откинулась назад, а бедра подались вперед, втягивая мои пальцы глубже.

— Это моя Мышка. Впусти меня, — сказал я, встав во весь рост.

Ее тело содрогалось, и я вышел из нее пальцами, скользнул ими по ее животу, обводя ее грудь, размазывая ее соки, отмечая ее как свою.

— Тебе хорошо, детка? — Она кивнула, прислонившись головой к моему плечу. — Я сделал это с тобой, — сказал я, ударив себя в грудь. — Я хочу, чтобы ты это запомнила. Это было реальным, а не воображаемым.

Она вскинула голову и опустила руки. Не зная ее намерения, я поймал запястье и поцеловал в ладонь.

— Это реально. И я тебя больше не потеряю.

Ресторан был полон. Я стоял возле бара в костюме без галстука, потягивая бурбон, пытаясь успокоить себя, ожидая. Мне не хотелось выходить из ее комнаты без нее, но я убедил себя, что сделал свое заявление. Мы были настоящими, и я не отпускал ее. Руки дрожали, храня ощущение ее ладоней. Губы дрожали от ощущения ее мягкого давления губ. Эта мысль заставила мой член дернуться, и я знал, что это будет еще одна долгая ночь.

Она вошла в комнату с видимой грацией, как и прошлой ночью.

«О, Мышка», — подумал я, пока блуждал глазами по ее телу в платье, которое напомнило мне то, в котором она была в тот вечер, когда я попросил ее разделить мой праздничный стейк. Свободное, белое с узором и вертикальными рюшами, оно льнуло к груди. Шлейф стекал на пол прозрачной массой, через которую я мог видеть очертания ног при правильном освещении. Я уже был между этими бедрами, но мне хотелось большего.

Эта ночь будет невыносимой со всеми этими людьми вокруг нас.

— Если ты будешь и дальше на нее глазеть, то устроишь еще больший беспорядок, — сказала Эбби, стоя рядом.

Стакан дрогнул, и я пролил немного напитка на себя.

— Черт побери, Эбби, — выругался я.

— Ты так смотришь на нее, что вся комната заводится, — прорычала она, просовывая руку в изгиб моего локтя.

— Но только подумай, как будет читаться этот заголовок: «Небольшая некоммерческая организация зарабатывает деньги, переспав с миллионером».

— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — прошипел я, но в тот момент, когда я это сказал, почувствовал, что предал Джулиет. Именно так все будет выглядеть для нее.

— Она очень хорошенькая, в некотором роде тихая. Есть что-то покорное и пугливое в ней, возможно, в этом ее привлекательность.

Эбби сжал мою руку.

— Но, конечно, я слышала о твоих фетишах. Я знаю женщин, которые могут дать тебе гораздо больше.

Я взглянул на Эбби через плечо, ее присутствие было достаточно близко, чтобы казаться личным. И говорила сквозь улыбку стиснутых зубов. Но она ничего не знала. Я мог бы хотеть контроля, мог бы хотеть доминировать, но Джулиет была всем, что мне было нужно. Она была всем, чего я хотел почти два года.

Однако я подумал о том, что она сказала о компании Джулиет. Мне не хотелось, чтобы ее репутация замаралась. «Мышеловка» была небольшой, но она росла. Людям нравилась ее история, и они доверяли ее продукту. Она хорошо распоряжалась их деньгами.

— Зачем ты говоришь все это, Эбби?

— Я просто забочусь о тебе. Мне бы не хотелось, чтобы тебя использовали в своих интересах. Я не хочу, чтобы она использовала тебя ради денег.

Я выскользнул из руки Эбби, когда заметил, что Джулиет смотрит на нас.

— Она не такая, Эбби.

— Откуда ты знаешь?

Я сделал паузу. Я не знал наверняка. И хотя знал ее меньше трех месяцев, я доверял ей. Верил, что она не такая жадная.

— Интересная диссертация, — усмехнулась Эбби. — На этом скандале она заработала пятьдесят тысяч долларов. На этом она построила свою компанию.

Я этого не знал. Хотя читал финансовые отчеты и знал, что у нее были стартовые деньги. Но не стал выяснять происхождение средств. Что еще более важно, откуда Эбби узнала?