Фира позвонил по телефону и принялся ждать. Не больше, чем через десять минут, к дому подъехал белый автомобиль, из которого безумному ученому весело помахивала Аре. Фира сел рядом с ней, и Тейн возмущенно проводил отъехавшую машину взглядом.

Уехали они недалеко, вскоре остановившись на живописном безлюдном холме.

— О чем ты хотела поговорить? — спросил Фира.

Аре удивленно моргнула.

— Это же ты предложил встретиться.

— Я просто подумал, что начнешь ты. Ну ладно…

— Подожди! — воскликнула девушка и глубоко вздохнула. — Подожди. Сейчас соберусь с мыслями и все скажу.

Они стояли, прислонившись к боку машины, и смотрели вдаль. Погода была все еще не по сезону теплой, в сухой траве убаюкивающе шелестел ветер. Старый берест вдали упрямо цеплялся за свои последние листья.

— Я… — начала девушка и снова замялась.

Фира украдкой посмотрел на нее. Ему казалось, что он знает, что она собирается сказать.

Аре резко выдохнула и повернулась к нему.

— Я не человек! — выпалила она.

Брови Фиры поползли на лоб, и он не смог их остановить.

— Я не человек, — повторила девушка. — Ты же не расстроился?

— А кто же ты? — усмехнулся Кэйн.

— Меня даже не Аре зовут. Мое имя Верданди, и я богиня! Такая, знаешь… — девушка пощелкала пальцами. — В мифах нас называют мойры, или парки, или норны. Все равно. Я вообще-то ниточки плету. Фенечки там могу всякие…

Девушка смутилась, залилась краской и замолчала. Фира долго, пристально смотрел на нее. Под его взглядом она вконец смешалась, а он не выдержал и расхохотался.

— Тебе все равно? — удивилась девушка.

Фира пожал плечами.

— Имя Верданди мне нравится, — произнес он.

Богиня весело подпрыгнула и повисла у него на шее.

— Я тоже хотел кое-что сказать, — пробормотал Кэйн, отплевываясь от ее волос. Верданди-Аре отошла на шаг и внимательно посмотрела на него.

— Точнее, спросить, — поправился Фира. — Это очень важно. Кукловод прознал, что может быть используемым Кетер катализатором. Кое-кто однажды видел какой-то огромный алюминиевый цилиндр в секретных лабораториях Кетер. Знаешь, что это?

Аре округлила глаза.

— Цинковый, — поправила она.

— Что?

— Не алюминиевый. Цинковый цилиндр.

— Так ты знаешь о нем? — встрепенулся Фира.

— Я… Поверить не могу…

Девушка казалась ошарашенной.

— Что это? — потребовал ответа Фира.

— Лунный цилиндр Фараона.

Amor non est medicabilis herbis

Фира Кэйн лежал на одиноком бильярдном столе в черной комнате его дома. Киноварные волосы рассыпались по покрытой зеленым сукном поверхности. Перед глазами проносились диаграммы и расчеты, но взгляд был устремлен мимо них, куда-то выше потолка, в голубое небо над Суюдей. Почему-то болело сердце. Этот орган никогда не подводил его, так почему же?.. Он подвигался, слегка меняя позу, но сердце продолжало ныть.

«Все потому, что Тейн занял мою столь удобнейшую кроватку!» — посетила мысль. Она вернула к реальности. Так-так, что ему там предлагает дом? Взгляд вновь сфокусировался на диаграммах. Вот уже несколько минут дом рассчитывал варианты, как можно сделать Тейну подлянку. К сожалению, чувство юмора у дома явно было черным, и Кэйну большинство вариантов не нравилось.

Ход его мыслей нарушил звук падающего тела. Фира заинтригованно прислушался, но дом охватила полнейшая тишина. Спрыгнув со стола, он прошел в гостиную, посмотреть, что случилось. Аккурат в том месте, где все еще подсыхала пролитая Тейном на Кэйна вода, лежал повелитель теней и с философским видом созерцал потолок.

Кэйн подошел поближе и стал над Алкайдэ. В его глазах он прочитал философскую задумчивость и печаль.

— Есть в жизни справедливость! — с восторгом рассмеялся Кэйн.

Алкайдэ сидел на спинке дивана и размышлял о мировой гармонии, когда в нем неожиданно проснулась совесть и он решил снизойти до приготовления кофе на двоих. Однако его благородным порывам не суждено было сбыться: едва он спрыгнул на мраморный пол, как, не удержав равновесия, поскользнулся и шлепнулся прямо на спину, хорошенько стукнувшись головой. Лежа на полу и глядя в потолок, Алкайдэ пытался сформулировать комментарий к происшедшему, однако мысли, роившиеся в его голове, все как одна были столь нецензурны, что великий эстет никак не решался произнести их. И вот в момент, когда он почти продумал приличествующую фразу, над ним навис ухмыляющийся Фира.

— Есть в жизни справедливость!

Позже, вспоминая о последовавших пяти минутах, Тейн каждый раз удивлялся своим обширным познаниям в области нецензурщины.

Замолчав только через пять минут, Тейн, наконец, взял себя в руки и с опаской посмотрел на Фиру, ожидая его реакцию на подобные высказывания.

Казалось, Кэйн был в экстазе. Он ухохатывался, схватившись за живот. Он все еще пытался выдавить что-то про «мировою справедливость», но уже был не в состоянии устоять на ногах, поэтому валялся рядом с лестницей.

Тейн со вздохом поднялся на ноги и, скрестив руки на груди, прислонился к спинке дивана. Однако не рассчитал и снова растянулся на холодном мраморе. После первого падения с координацией у него было не очень. Правда, на этот раз обошлось без ругательной элегии, посвященной несовершенству скользких полов и друзьям-идиотам, которые не понимают тонких натур и их ранимость.

— Ты точно моей смерти хочешь! — простонал с пола Фира, которому уже было трудно дышать от смеха.

— Даже не представляешь, насколько, — ответил Тейн, на всякий случай оставшись лежать на полу.

— Ох, мне плохо, — простонал Кэйн, все еще посмеиваясь. — Продлил сейчас жизнь лет на десять, не меньше. Если прямо сейчас не помру.

— Уж ты постарайся, — прошипел Тейн.

Из глаз Фиры катились слезы. Он глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки, но потом снова заржал, взглянув на обиженно изогнутую левую бровь Тейна.

— Ты хотел о чем-то со мной поговорить? — все еще лежа на полу, поинтересовался Тейн.

— Да не хотел я с тобой разговаривать, — удивился Фира.

— Так на кой черт ты приперся?

— Посмотреть, что за тело там упало!! — Кэйн снова не выдержал и расхохотался. — Ты меня такими вопросами в могилу сведешь!

— А ты думаешь, я что пытаюсь сделать? — искренне удивился Тейн.

— Правда? — сразу посерьезнел Фира. — Ну тогда ладно.

Веселость как рукой сняло, он сделал гордый вид и ушел с ним на кухню.

С кряхтением поднявшись, Тейн аккуратно последовал за ним.

Кэйн остановился возле стола и повернулся к Тейну, выжидательно смотря на него.

— Мне со сливками, — обворожительно улыбнулся тот.

— Мне тоже, — в тон ему ответил Фира.

— Уверен, что хочешь, чтобы я готовил кофе? — многозначительно поинтересовался Алкайдэ.

— Уверен. Но только именно ты, а не твои тени.

— Но ведь я неделим со своими тенями, — развел руками Тейн. — В конце концов, я их повелитель.

Фира скептически посмотрел на него.

— Раньше у тебя это как-то получалось все же. Ну ладно. Тогда будем тренировать твои способности, чтобы в иной раз ты в должной мере мог их контролировать, — при этих словах он наклонился и взял со стула, закрываемого столом, зонтик, и раскрыл его над собой.

— Как скажешь, — улыбнулся Тейн и щелкнул пальцами.

Возникшая из ниоткуда тень за несколько мгновений расставила на столе ароматно дымящиеся чашки, кофейник, сливки и красивую изящную тарелочку, наполненную шоколадными конфетами.

— Ведь можешь, когда хочешь! — Фира демонстративно похлопал в ладоши.

Тейн невозмутимо сел за стол и отпил кофе.

— Что интересного поведала тебе Аре? — прищурившись, светским тоном осведомился повелитель теней.

— Даже больше, чем ты себе можешь представить! — с охотой признался Фира.

— Настолько больше, что для этого потребовалось уехать из дома? Сказали бы, что я вас смущаю, я бы в оперу сходил, — с хитрецой подмигнул Тейн.