— Может быть, миссис Уэйл сможет это сделать?

— Бог с тобой, девочка, — проговорила Мэгги, протягивая руку за платьем. — Я не хочу загружать ее лишней работой. Я сама могу это сделать, если ты хочешь.

Фредди, только что вернувшаяся в гостиную, протянула мне конверт из белой шелковой бумаги.

— О! — смутилась я. — У меня нет ничего для тебя!

— Конечно, нет, — ответила Фредди. — Ты же не знала, что я буду здесь. У меня импровизированный подарок. Чернила только высохли.

Я открыла конверт. Там был рисунок пером, изображающий девушку на коньках.

— Вылитая Хэрриет, — сказал Руперт, заглянув мне через плечо.

— Это замечательно!

— Там еще один подарок под елкой, — сказала Корделия, появившись с небольшим свертком в руках. — Минуту назад его не было. Это тебе, Хэт.

Все с интересом наблюдали, как я разворачиваю сверток. Я достала золотое ожерелье в виде змеи. Звенья были переплетены так, что оно было толщиной в палец, но гибкое, как настоящая змея. Глаза были из рубинов.

— Боже мой! — воскликнула Корделия. — Надень его! Тебе помочь?

— Оно действительно прекрасно, — сказала Фредди. — Должно быть, ужасно древнее.

— Кто подарил его? — Корделия перетряхнула упаковку. — Здесь ничего не написано!

Я знала, чей это подарок. Макс стоял рядом, глядя на меня.

— Спасибо, — произнесла я. — Я не заслуживаю такого подарка.

— Это ожерелье месопотамской принцессы, — пояснил он. — Ему пять тысяч лет.

— Подумать только, что видела эта змея, — сказала Фредди. — Другой мир!..

Я не могла принять такую дорогую вещь, но не представляла, как отказаться от подарка при всех.

Миссис Уэйл принесла шампанское, и все еще больше повеселели. Даже Аннабель обрадовалась, обнаружив, что Руперт подарил ей наручные часы на светло-голубом кожаном ремешке и с фазами Луны на циферблате. Арчи начал играть на пианино, а Джонно запел.

Обед был великолепен. Мэгги и миссис Уэйл постарались на славу. Подбородок сэра Освальда блестел от жира, и я заметила, как он вытирает пот со лба, жадно поглощая пищу. К сожалению, те из нас, кто провел день на свежем воздухе, слишком устали и не могли поддерживать разговор. Мои глаза все время норовили закрыться, а Фредди старательно пыталась скрыть зевоту. Корделия и Аннабель засыпали над тарелками и были необычно тихими.

Пока мы ели пудинг, голова Мэгги склонилась на грудь, и минут десять она спала. Несомненно, у нее была куда более уважительная причина для этого.

— Это было замечательное Рождество, — сказал Макс, убедившись, что Мэгги совсем проснулась. — Вы были так добры и гостеприимны, и я вам очень благодарен. Но, к сожалению, должен завтра вас покинуть. Это мой агент звонил сегодня. Мы отправляемся на гастроли с «Королем Лиром». Все решилось в последний момент, и им было трудно заменить отсутствующих актеров. Поэтому я не мог отказаться. — Он посмотрел на меня, словно прося прощения. — Я вызвал такси на утро. Днем мы улетаем в Австралию.

— Мы могли бы поехать с вами, — сказала миссис Мордейкер, — чтобы не вызывать машину дважды. К тому же так выйдет дешевле.

— Боюсь, это будет для вас слишком рано. Я уезжаю в шесть.

— Ничего, Гервард и я — ранние пташки.

Известие об отъезде Макса наполняло меня противоречивыми чувствами. Мне было жаль, что, пока мой отец находится в тюрьме, роль Глочестера досталась другому. Но я обрадовалась, узнав, что это не Каролина звонила сегодня. Мне не хотелось так быстро расставаться с Максом, но я вдруг почувствовала облегчение, поняв, что теперь нет необходимости самой что-то решать.

— Какое совпадение! — сказала Максу Джорджия. — Я как раз собиралась в новом году навестить свою сестру в Мельбурне. Ты должен дать мне свой адрес. — Она победно взглянула на меня.

Мне удалось заснуть, и я спала без сновидений, пока что-то не разбудило меня. Я пыталась сопротивляться некоторое время, но тихий, настойчиво повторяющийся звук все же заставил меня окончательно прийти в себя. Я приподнялась на локте и с осуждением взглянула на Дирка. Он безмятежно спал, время от времени облизываясь и суча лапами во сне. Спящая рядом со мной Корделия также была явно ни при чем. Звук повторился, будто кто-то тихонько скреб ногтем по дереву. Он доносился со стороны шкафа.

Я подумала о мышах, жучках-точильщиках, водопроводе и даже о крысах, но не успокоилась. Потом подумала о руке старины Гэлли. Я упорно старалась избегать этой мысли, но она с жестоким упорством возвращалась. Я живо представила, как рука выбирается из шкафа и бесшумно ползет в темноте к кровати, медленно распрямляется и протягивает ко мне свои дрожащие пальцы. Я предпочла действовать первой. Выскользнула из кровати, подкралась к шкафу и, внутренне сжавшись, распахнула дверь. На меня красными глазами хищника смотрело лицо, которое на этот раз не было отражением моего собственного. Я успела заметить только парик, прикрытый шляпой с пером, и широкий воротник, забрызганный красным. Резко захлопнув дверь, я вылетела из спальни.

Соседней с нашей была комната Руперта. Я приоткрыла дверь на несколько дюймов, дабы разбудить его потихоньку. Но этого не потребовалось. Я услышала неразборчивое бормотание, стоны, а потом голос Арчи:

— Животное! Ты — животное! Сделай мне больно, давай, сделай мне больно!

Я поспешно закрыла дверь.

Я привыкла считать Руперта источником силы, на которую всегда можно положиться. Он так хорошо умел скрывать свои чувства, что я совсем забыла, что и у него могут быть собственные интересы. Я была в шоке. Бросалась туда-сюда, пока не решила, что после Руперта лучшей кандидатурой является Фредди. Я сбежала вниз. Луч света пробивался из-под двери бельевой.

Я влетела туда:

— Фредди! Там что-то ужасное, у меня в… — И остановилась, увидев Мэгги. Ее голова покоилась на столе перед швейной машинкой, на платье Аннабель. Она спала так крепко, что мне пришлось хорошенько потрясти ее, чтобы разбудить.

— A-а? О-о? О, Хэрриет… Я, должно быть, задремала. Сколько времени? Все в порядке?

— Да. Но тебе нужно ложиться в постель. Уже второй час, я думаю.

Она кивнула. Я поцеловала ее и пожелала спокойной ночи. Проводив ее до галереи, я смотрела, как она устало бредет в спальню.

Как только она скрылась из виду, я постучала в дверь, как думала, к Фредди. Под дверью тут же появилась полоска света. Я услышала, как в замке поворачивается ключ, и дверь отворилась.

— Хэрриет!

Я была так смущена и напугана, что в первый момент даже не заметила, что на Максе нет никакой одежды, кроме одеяла. Секунду-другую мы изумленно смотрели друг на друга. Потом он обнял меня за талию и втащил внутрь.

— Извини, что разбудила тебя, — сказала я, чуть не плача от страха. — Я думала, это комната Фредди. Просто там человек, у меня в шкафу, а я не могу пойти и посмотреть, там ли он еще, но и не могу оставить Корделию. Просто не знаю, что делать…

— Ш-ш-ш!.. — Он заключил меня в объятия. — Давай сначала. Кто у тебя в комнате? Неужели этот осел Эмилио?

— Нет, старина Гэлли!

Он с сомнением посмотрел на меня:

— Ты вся дрожишь! Ты действительно напугана.

— Да! Да! Пожалуйста, пойдем!

— Хорошо. Оставайся здесь. Я пойду и посмотрю.

Он усадил меня на краешек кровати и завернул в одеяло.

— Подожди минутку. Шкаф в твоей комнате, говоришь?

Я кивнула, не в силах ничего сказать от страха, и он ушел, все так же в одеяле. Я не отрывала взгляда от открытой двери, каждую секунду ожидая появления жуткого безголового трупа. Через две минуты Макс вернулся. Он закрыл дверь и запер ее на ключ. Я пыталась прочесть по его лицу, что он видел. Он сел рядом со мной.

— Никаких следов призрачного насильника, — сказал он таким тоном, будто мы уже договорились, что это была шутка.

— Ты смотрел?..

— Я открыл шкаф и увидел зеркало, а в нем свое отражение — не слишком хорошо выглядящее от выпитого шампанского и не слишком выспавшееся.