— Тебе сюда, — я указала на дверь и отскочила вглубь коридора.

Проклятье! Сердце колотилось как сумасшедшее и коленки были как ватные. Всё же он здорово меня напугал, тем не менее меня трясло не столько от страха, сколько от злости.

Ник помедлил в дверях.

— Не нужно паниковать. Это было предупреждение, я не собирался тебя убивать. Просто впредь не забывай, кто я и кто ты.

Последняя фраза была сказана таким тоном, что я догадалась, о чём он бредит.

— Мы не на Арее, и я тебе не рабыня. Понял? Если ты застрял в прошлом, это твои проблемы, — проговорила я сквозь зубы и, шагнув к Нику, сгребла его за рубашку. — В следующий раз лучше сразу убивай, потому что это первый и последний раз, когда я прощаю тебя.

Губы Ника скривились в презрительной улыбке.

— Прошлое или будущее — не важно. Ничто не изменит того, что я райделин правящего дома, а ты незаконнорожденная дочь Ризы. Криа, знай своё место! — его пальцы стиснули мои запястья.

Поцелуй застал меня врасплох. Вот ведь скотина! Сначала душит, затем обливает презрением и после этого как ни в чём не бывало снова лезет целоваться. Настоящий маньяк! Впрочем, так оно и есть. В одном Ник прав, я постоянно забываю о том, что он и есть Старейший — безжалостный убийца, которому не зря дали кличку Чистильщик. Думаю, ужасные истории, которые о нём рассказывают…

— Большинство из них выдумка, — раздражённо сказал Ник и, оттолкнув меня, захлопнул дверь.

Находясь в полном раздрае, я прислонилась к стене. Это, вообще, что было? Я ему нравлюсь, но из гордости он не может смириться с моим происхождением и решил малость придушить? Несмотря на боль в шее, меня разобрал смех, и я закашлялась. Вот ведь зловредный индюк!

Интересно, с чего вдруг Ник заявился в мою комнату? Неужели из-за вчерашнего флирта? Ну так я строила глазки не только ему, но и Штейну. Мог бы догадаться, что это всё игра. К тому же слабо верится, что он не знает о Тьене… Стоп! А вдруг это его проделки? Ведь ему ничего не стоит перехватить наши письма.

Merde! Расстроенная я плюхнулась на ступеньку лестницы. Настроение упало. Вот что теперь делать, если Ник действительно препятствует нашей переписке? Если только сразу повеситься. С его раздутым самомнением он же из принципа не даст нам встретиться.

И тем не менее меня не покидало ощущение, что поступки Ника вызваны отнюдь не тем, что я ему нравлюсь. Здесь было что-то иное. Из-за сексуального подтекста я не сразу обратила внимание, но в его действиях определённо прослеживалась система. Даже в процессе удушения и последующем поцелуе чувствовался… эксперимент. Будто он проверял мою реакцию. Кстати, а что с ней не так?.. Да, с ней точно что-то не так. Агрессия и сексуальные поползновения, а я, несмотря на лёгкий испуг, практически спокойна, хотя раньше уже билась бы в истерике…

— Чего ты там сидишь, да ещё с таким кислым выражением на физии? — поинтересовалась Рени, стоя внизу лестницы, и на её лице промелькнуло беспокойство. — Детка, с тобой всё в порядке?

— В полном, — заверила я вампирскую матушку. — Поберегись!

Сев на перила, я с индейским воплем съехала вниз. При этом моё настроение резко скакануло вверх. Фигли кукситься, когда ещё ничего не ясно? Ежели чего так изукрашу Реази физиономию, что он живо забудет дорогу в мою кровать. Опля!

— Классное сальто-мортале! — одобрила Рени мой соскок с перил и, обняв, вновь придирчиво заглянула мне в лицо, а затем отвела заблестевшие слезами глаза.

Чёрт знает что! Да что с ней такое сегодня?

— Maman, чего это ты в наседочном настроении? Сон, что ли, плохой приснился?

— Что-то типа того, — уклончиво ответила вампирская матушка и, принюхавшись, подпихнула меня обратно к лестнице. — Не стыдно? Живо в душ и переодеваться!

— Это не я пахну, это Реази! — возмутилась я.

— Какая разница? Одежду нужно поменять, — последовал непреклонный ответ.

После исполнения приказа родительницы, я направилась было к лестнице, но тут услышала голоса в гостевой комнате. Решив, что раз Рени там, то можно не стучаться, я бесшумно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Вот опять! Maman смотрела на Ника с такой безграничной благодарностью, что это уже начинает раздражать. Особенно в свете того, что он только что пытался меня придушить. Правда, я уже не верю, что это было всерьёз.

Нет, я так больше не могу! Кровь из носу, но я должна знать за что этому поганцу рассыпают столь щедрые комплименты! Ну, скажите хоть что-нибудь, взмолилась я.

___________________________

[1] Криа — рабыня

[2] Ритен — система обучения в эрейских знатных семьях, применяемая с раннего детства.

[3] Voici la merde! — Вот дерьмо!

Бог меня услышал, но краем уха, не вникая в суть просьбы. Они говорили, но я ни черта не понимала. Если в разговоре с Микой это была сплошная медицинская тарабарщина, то сейчас болтали на спецназовской фене. Причём оба разве что не цвели и пахли. Вот какое это имеет отношение ко мне? Да никакого! «Ах, мой дорогой, не передать, как я счастлива! Господи, Ник, огромное тебе преогромное спасибо! Отныне я навечно у тебя в долгу», — прощебетала Рени с радостным воодушевлением и расцеловала его в обе щёки. Столь бурные эмоции моей вампирской матушки смутили даже этого поганца. Закончив вгонять Ника в краску, она взялась за меня:

— Мари! Хватит уже подслушивать! Давай спускайся вниз, пора обедать.

— Не пойду! — выкрикнула я. — Вы злые! Специально ничего мне не говорите! Я знаю, вы хотите, чтобы я умерла от любопытства!

— Она опять орёт. Можно, я её убью? — с угрозой в голосе проговорил Ник.

— Нет, нельзя, — ответила Рени и с покровительственным видом похлопала его по плечу. — Привыкай, дружок, тебе с ней жить.

— Ни за что! — сказали мы с Ником и злобно посмотрели друг на друга.

— Оба марш вниз! Живо! — перешла Рени на командирский тон. — Я хочу, чтобы мы пообедали все вместе, а Мика, того и гляди, смоется в свой институт.

— Я немного задержусь, — сказал Ник, и она согласно кивнула.

— Хорошо, милый. Как только будешь готов, спускайся, хорошо? Мари, ты идешь?

— Да, пять минут, и я спущусь.

Рени ушла и смутное беспокойство оформилось в тревогу. Аннабель, мой неотвязный хвостик! Она ни разу не заглянула ко мне, хотя день уже в разгаре. Я бросилась к двери.

— Её здесь нет, — догнал меня голос Ника.

Он был прав, сестры не было дома. Торопиться не имело смысла, я аккуратно прикрыла дверь гостевой и направилась к лестнице. Снизу не доносилось ни запахов, ни звуков готовки и всё же, вопреки здравому смыслу, я надеялась застать мышонка дома.

Увы, кухня сияла стерильной чистотой, чего не водилось, когда Аннабель была дома, и сердце, почуявшее беду, тоскливо сжалось. Тогда, под влиянием момента, я сказала Соне, что боюсь потерять младшую сестру и это были не пустые страхи. Шансов на выживание у мышонка действительно было очень мало — процентов пять, да и то половина из них это надежда. Если уж начистоту, девочка её возраста, угодившая в зону военного конфликта, к тому же чужачка для местных, вообще не имела шансов на выживание. Конечно, прецеденты были, но таких малявок негласно страховал кто-то из взрослых членов семьи, хотя правилами это запрещалось. Период кровавого бешенства в то же время был первичным испытанием вампирских способностей. Наставники присматривали за фениксами, но вмешивались лишь тогда, когда ситуация складывалась совсем уж неблагоприятным образом и грозила бессмысленной гибелью целой группе. Единичные потери никого не интересовали.

Сидя за столом Рени пила кофе.

— Присаживайся, детка. Есть будешь? — спокойно спросила она и усмехнулась. — Правда, я теряюсь, что вам с Ником подать: завтрак или обед.

— Завтрак. Без кофе я никакая, — ответствовала я и потянулась за своей пол-литровой кружкой.

— Ну-ка, не тронь свою бадью! — Рени погрозила мне пальцем. — Солнышко, пора переходить к цивилизованной посуде, а то с такими лошадиными дозами ты скоро станешь кофеиновой наркоманкой.