Он застал Торину сгрудившейся у дерева. Она пыталась закрыть прижатыми коленями обнажённую грудь, и, судя по тому, как её трясло, всё никак не могла согреться. Марселу осторожно подошёл к принцессе, но та даже не взглянула на него. Продолжая дрожать, она суетливо спрятала побледневшее лицо за своими коленями.

— Вам нужно согреться… — мягко начал Марселу, медленно приближаясь. Ему вовсе не хотелось ещё сильнее напугать девушку, потому он предпочёл не идти напролом, а осторожно подобраться сбоку.

Торина не отвечала и вообще не реагировала, будто и не замечала его вовсе. Осмелев, Марселу подошёл к ней вплотную и накинул ей на плечи плащ.

— Возможно, у него не лучший аромат, но…

— А как же вы? — боязливо пропищала она.

— Вы ведь уже в курсе, что я оборотень?

Марселу не видел причин скрывать очевидное. Торина чуть заметно кивнула, так и не подняв на него глаз.

— В таком случае, с вашего позволения, я верну себе облик зверя, и помогу нам не заблудиться в этом лесу…

Это был самый удобный способ избежать вынужденного неловкого разговора. Марселу просто не знал, о чём говорить. У них не было шанса нормально познакомиться, а теперь они связаны на всю жизнь.

«И что же будет теперь с Юфи?» — задавался вопросом Марселу, тревожась о судьбе бэрлокской принцессы. Он старался подавить в себе разочарование и чувство вины, но они упорно пробивались через его барьеры, словно докучливые сорняки. Сколько бы не гнал от себя неугодные мысли, те продолжали досаждать и терзать.

Как он мог их спутать? Обе принцессы были худощавы и изящны, но природа с большей щедростью отнеслась к Торине. Фигуру линкской принцессы по праву стоило именовать «соблазнительной». Волнующие изгибы, пышная грудь. Даже сейчас, закутанная в плотный плащ, растрёпанная и испуганная Торина выглядела по-женски привлекательно. И если когда-то он подозревал похожую, как две капли воды на принцессу, Нэйдж в каких-то манящих чарах и потому, скорее, сторонился и опасался подобной красоты, то сейчас с трудом понимал свои чувства. Ему было достаточно исподволь покоситься на обнажённые щиколотки Торины, как его начинало бросать в жар. При этом сознание не плыло и не плавилось, напротив, внутри царило невероятное спокойствие, словно всё именно так, как и должно было быть. И только суетливый ум всё никак не мог утихомириться. Он упорно искал ответа и терзал неверную память. Кого же он увидел у кромки леса? Девушку или лисицу? Белый силуэт стремительно исчезал в дали, так что трудно было толком разобрать то ли роскошный хвост распушился и призывно манил за собой, то ли легкие одеяния развеивались на ветру. И почему он решил, что это именно Юфемия? Может, потому что она всегда его удивляла? И это было так символично, после того, как она подарила ему игрушечного белого лиса. Настоящая мистика, достойная легенд: подарок преобразился в ночь полнолуния и привёл жениха к избраннице! Но, похоже, Марселу настала пора взрослеть и переставать верить во всякие сказки. Чудес не бывает, и он, верно, попался в хорошо расставленный капкан, вот только принцесса вовсе не выглядела триумфатором. На её испуганном лице застыло странное выражение — смесь грусти, смирения и глубокой озадаченности. И если поначалу Марселу показалось, что причиной для раздумий был его облик зверя (всё же принцесса украдкой косилась на него), то спустя некоторое время вынуждено сменил точку зрения. Во взгляде Торины сквозил не только страх и невольный интерес, но и отчаянная решимость. Всё это ещё больше настораживало и вызывало тревогу.

Они вышли к дворцу, когда солнце уже взошло. Марселу остановился возле большого валуна и, заглянув за камень, с радостью обнаружил рубаху, штаны и даже сюртук. Мысленно возблагодарив предусмотрительную Присциллу (последние годы она всегда заботливо оставляла ему одежду в ночь полнолуния), он спешно преобразился и натянул на себя скромный наряд. Вот только от сюртука Марселу отказался. Он, пытаясь быть любезным, предложил его Торине, но та лишь качнула головой.

— Вы согрелись? — удивился отказу Марселу. Всю дорогу принцесса продолжала дрожать, а поначалу даже стучала зубами.

Торина коротко кивнула, но Марселу ей не поверил. Принцесса выглядела ещё более бледной и болезненной.

— С вами точно всё в порядке?

Очередной кивок выглядел совсем неубедительным, вдобавок принцесса вновь задрожала.

— Вы боитесь меня? — осторожно спросил Марселу, на всякий случай отступив от Торины на шаг. Столь хрупкое и боязливое создание вполне могло напугать что угодно, и, пожалуй, ему следовало быть осторожней с представлением звериной ипостаси.

Однако принцесса нервно мотнула головой. У Марселу отлегло на сердце, но в следующий миг он нахмурился, пытаясь найти возможную причину её беспокойства.

— Тогда, быть может, вы волнуетесь, как вас воспримут мои родители? — предположил он, однако снова не угадал. Принцесса резко дёрнула головой и, ещё больше трясясь, обхватила себя руками. Марселу откровенно терялся в догадках.

— Простите, я не понимаю. Вас явно что-то напугало, и я никак не разберусь что именно. Быть может, вы сомневаетесь, что я возьму на себя обязательства, потому что не было церемонии? Просто у оборотней такой обычай. Я тоже от него не в восторге, и считаю эту традицию настоящим варварством…

— Дело не в вас, — едва слышно, но в то же время непреклонно произнесла Торина.

Марселу с недоумением уставился на принцессу.

— Дело во мне, — упавшим голосом ответила она невысказанный вопрос. — Я… я не понимаю, кто я теперь!

Слезы брызнули из её глаз, а тело начало бить судорогами. Растерянный Марселу ошарашенно взирал на принцессу и чувствовал себя невероятно жалким. К такому повороту он был совершенно не готов, да и утешать девушек ему не доводилось.

— Я-я… я… — заикалась и всхлипывала Торина.

— Давайте попробуем разобраться, — стараясь придать голосу ещё большей мягкости, попытался Марселу. — С вами что-то произошло вчера во время полнолуния?

— Вчера… мои руки… они вдруг покрылись шерстью! М-м-мышцы… сводило, а луна… Она была такой огромной и невыносимой… От неё взрывалась голова!

— Первое преображение очень болезненное и пугающее, — заметил Марселу, но запинающаяся и глотающая слёзы Торина, похоже, его не услышала.

— А потом этот ужасный писк! Он был настолько невыносимым, что я попыталась спрятаться от него… Но он проникал и через двери, и одеяла! Мне пришлось бежать от него, и я даже и догадывалась, что могу так быстро бегать… У меня… кажется, были лапы…

Марселу, мрачнея с каждой новой фразой, внимательно вслушивался в сбивчивый рассказ принцессы.

«Значит, всё-таки это была лисица!» — осознание легло тяжёлым грузом на его сердце. Как бы не пытался он назвать их встречу с Ториной ошибкой, выходило, что их и в самом деле свела судьба!

— Потом появились вы…, и мне снова пришлось бежать… — Принцесса потупила взор, после чего сбивчиво продолжила: — Поутру мне показалось, что всё определилось, и я стала таким же оборотнем, как и вы. Вот только когда вы преобразились, я попыталась повторить за вами, но у меня ничего не вышло! Я так старалась напрячь мышцы, чтобы снова войти в то странное состояние, да всё зря! — Она вновь громко всхлипнула, а потом сокрушённо добавила: — Вы пожаловались, что этот плащ чем-то пахнет, но я совсем ничего не ощущаю!

— Полнолуние Янгоса опасное время, — вклинился в её монолог Марселу. — Оно меняет сознание. Возможно, вам многое вчера показалось…

— Если я не оборотень, во мне должны были пробудиться магические силы! — возразила она. — Но вокруг не происходит ничего необычного…

— Я не знаю, как проявляет себя магия, но должен заметить, что прошедший инициацию оборотень далеко не сразу способен менять облики по своему желанию. Чтобы разобраться, нам стоит подождать следующего полнолуния.

— Нам? — переспросила Торина, и её голос надломился. — Разве вы не ждали другую в эту ночь?

— Это уже неважно…

— Нет, важно! Моё сердце тоже принадлежит вовсе не вам! — выдала она с совсем несвойственной ей горячностью.