– От вступления в брак меня останавливает не страх, а чёткие убеждения, что мне это не нужно. Причины вам известны.

– О да, – недовольно морщит носик, складывая руки на груди, – для вас существуют лишь чувства на одну ночь, не более. Имела счастье прочувствовать на себе.

Олеся убеждена, что девушка, побывавшая подо мной единожды, более не заслуживает внимания, именно по этой причине она недовольна и скованна сейчас. Но я её так и не попробовал, убедив лишь на словах в случившейся близости. И если Олеся уверена, что интерес угас, ошибается, потому что я планирую сделать так, чтобы ночь со мной она помнила не с моих слов, а руководствуясь своими ощущениями.

– Если бы вы помнили детали, я бы безоговорочно согласился с этим, – останавливаюсь возле нужного учреждения и, подняв соседку, спешу внутрь.

– Я рада, что не помню.

Вот же упёртая! Желание оставить воспоминания усиливается с каждой минутой по мере того, как Олеся настойчиво заверяет о невозможности повторения. Решаю оставить этот момент на потом, когда обстановка будет располагать к более тесному общению, а я буду уверен, что она себе ничего не сломала. Нас приглашают в кабинет, где делают снимок. Ожидаем врача, молчаливо озираясь по сторонам.

– Итак, перелома нет, – доктор крепит снимок на подсвечиваемый экран, всматриваясь в травмированный участок. – Сильный ушиб. Я вам напишу, что делать и чем лечиться. Следующие два-три дня конечность не напрягать, желательно не становиться.

– А как же? У меня свадьба в пятницу!

Кто бы сомневался, что неугомонный организатор готов ползти на четвереньках, что исполнить обязательства.

– Свадьба? – врач задумчиво потирает подбородок. – Уверен, у вас длинное платье, которое скроет ноги, так что сможете красиво сидеть и наблюдать за праздником со стороны. Путь остальные веселятся, а у вас и вашей конечности, – указывает на ушибленное место, – только покой.

– Свадьба не у меня. Я владею свадебным агентством.

– Могу предложить костыли, или инвалидное кресло.

– Чего?..

В этот момент представляю, как Олеся разъезжает между гостями и раздаёт указания. Картинка вызывает улыбку, но серьёзный взгляд Коршуновой вмиг отрезвляет.

– Спасибо, – беру из рук доктора листок с рекомендациями, – но у нас есть свой способ передвижения.

Привычно подхватываю девушку и спешу удалиться под внимательным взглядом врача.

– Ну вот, муж донесёт вас куда угодно.

– Мы не женаты! – выкрикиваем одновременно, пугая доктора.

Уже дважды нас приняли за супругов, что наталкивает на некоторые мысли, ранее являющиеся для меня непривлекательными. Но, возможно, пора пересмотреть собственные убеждения?

Олеся

В его руках уютно и тепло. И плевать Ворону на мои возмущения и уколы. Он просто делает то, что считает нужным. Да и возмущаться уже не особо хочется, и не имеет значения, что происходит в офисе после представления, устроенного отцом невесты. К тому же Вера написала, что новую дверь уже устанавливают по приказу Максима. Он молча поднимается в лифте, удерживая меня на руках, и идёт к двери моей квартиры. Остановившись, аккуратно ставит меня на землю и рассматривает содержимое моей сумки на предмет ключей, которые находятся сразу.

Я его не приглашала, но входит следом и закрывает дверь. Скидывает туфли и несёт меня в комнату, чтобы усадить на кровать.

– Спасибо, – произношу сухо, хотя готова расцеловать мужчину, что сегодня он решил все мои проблемы и осуществил доставку на дом. – Дальше я сама.

– Сама, что? Будете на одной ноге прыгать по квартире?

– Можно ползком, – равнодушно пожимаю плечами, на миг представляя себя в коленно-локтевой позе. – В общем, разберусь. Вы и так потратили много времени на соседку по офису, пожертвовав своим временем.

– Олеся, – опускается на корточки передо мной, – я хочу помочь, потому что хочу. Всё. Я не знал, что дочь Щурова находится в вашем офисе, и не успел предупредить то, что случилось потом. Отчасти это и моя вина.

– Вы же не знали, что пара окажется у меня сегодня. Да, они сказали, что не хотят приглашать родителей, но причин не называли. Я же не знала, что всё так… запутано.

– Мог сделать больше.

– Вы сделали достаточно: разобрались с агрессивным мужчиной, отвезли меня в травмпункт, носили на руках…

– А сейчас приготовлю ужин, – в тишину комнаты врывается трель моего желудка, который видел пищу утром. Я не успела сходить на обед, переключив внимание на пришедшую пару. – В моих кулинарных способностях вы не сомневаетесь?

– Нет, – улыбаюсь, зная, что готовка – это призвание Ворона.

– Тогда я проведу инспекцию в вашем холодильнике.

Максим скидывает пиджак и галстук, ослабив верхние пуговицы, и уже через минуту исчезает на кухне. И пока мужчина хозяйничает в моей квартире, решаю сменить одежду, которая покрыта непонятными пятнами после столкновения с полом. Бесшумно прыгаю к шкафу, быстро надеваю футболку, и с такой же скоростью планирую стянуть брюки, но, наступив на больную ногу, скулю, запутываюсь в штанине и падаю ничком на пол. Хочется рыдать от собственной беспомощности.

– Вот скажите, вы решили сегодня убиться? – надо мной появляется озадаченное лицо адвоката, а в следующую секунду моё тело оказывается в вертикальном положении и перемещается на кресло.

Он заботливо стягивает брюки, оставив меня в нижнем белье. Но смущаться бессмысленно, когда в субботу он видел всё без ограничений. Надевает на меня приготовленные шортики, и с победным видом выпрямляется.

– Простите, я думала, что справлюсь.

– А не надо думать, Олеся, надо попросить помочь. К тому же вы сегодня с ранением… Кстати…

Вытаскивает из кармана купленную мазь, назначенную врачом, и старательно втирает в мою конечность. Каждое касание приносит удовольствие, а мягкие ладони, порхающие по ноге, почти ласкают. В какой-то момент забываю, что у меня вообще что-то болит, и прикрыв глаза, наслаждаюсь моментом, пока не пугаюсь собственного стона, а открыв глаза, наблюдаю на лице Ворона улыбку, являющую смешные ямочки на щеках. Чаще он лишь сдержанно растягивает губы, создавая видимость радости, но ямочки – особый показатель.

– Вы мне нравитесь таким.

– Каким?

– Расслабленным, открытым, домашним.

– Таким я бываю нечасто и с ограниченным числом людей.

– Судя по ямочкам, – обвожу в воздухе пальцем его лицо, – я вхожу в это число.

– С нашей первой встречи, Олеся. Удивительно, но несмотря на наши перепалки, мне комфортно. Иногда я представляю, какая тема могла бы стать триггером для нас обоих, и как в этом случае развивался бы наш разговор. – Каждое слово произносится им без стеснения, а я удивляюсь, что удостоилась внимания с его стороны.

– И какая?

– Брак. Короткое слово из четырёх букв болезненно отзывается в нас обоих. Во мне по причине его нежелания, а в вас посредством рьяного стремления кому-то принадлежать на законных основаниях.

– Дело же не в этом.

– Я помню ваши слова: «Для женщины важна определённость, ощущение, что мужчина выбрал именно её». Но выбор не гарантирует верности и любви на долгие годы.

– Нет, он показатель, что человек готов стараться именно с этой женщиной и на определённых условиях. Брак – это не плохо.

– Чем дольше я с вами общаюсь, тем больше начинаю верить в правдивость ваших слов.

– Правда? – слышать такое из уст Ворона удивительно и непривычно. – Осторожно, Максим Максимович, ещё через месяц вы вприпрыжку побежите в ЗАГС, – мой смех, подхватываемый Вороном, разносится по комнате, сбавляя напряжение.

– Если это и случится, я обязательно составлю брачный договор и заставлю подписать свою избранницу перед свадьбой. – Радость растворяется, когда он становится привычным адвокатом. – Да, Олеся, ничего ужасного в этом не вижу. Странно видеть подобную реакцию от человека, который поддерживает законный брак.