Уехала. Неизвестно куда. Не предупредила. Так не делают. Это неразумно. В то утро я просто врос на пороге ее квартиры, когда понял, что Василисы нет и не будет. Соседка любезно рассказала о том, что девушка куда-то поспешно уезжала с несколькими чемоданами.

Не время. Сейчас не время возвращаться мыслями в те три месяца ада, в которые превратилась моя жизнь, пока лучшие детективы искали ниточки, за которые можно зацепиться. След терялся в Варшаве, а потом пустота. Словно сквозь землю провалилась. Жива? Это единственное, что волновало каждую нервную клетку. Я голову откручу этой вздорной девчонке за те нервы, которые испортил за эти длинные девяносто дней. После шестидесяти дней стало легче. Не в плане душевного спокойствия. Нет.

Неожиданное сообщение из глубинки Италии в университет дало новый толчок для поисков. Вчера утром мне пришла ошеломительная новость: Василису отыскали. И вот стою на полпути к ее берлоге и понимаю, что скоро увижу ее. Что скажу первое, как только увижу? Голову отверчу или просто прижму к груди?

— Выметайся из машины, Шагаев, время бесценно в этой глуши.

Гоню себя словами и выхожу из машины, иду к багажнику, чтобы извлечь рюкзак.

Слышу вдалеке звук мотора. Кто-то едет. Шанс на спасение есть. Закрываю багажник и всматриваюсь в горный серпантин, по которому движется огромная Тойота. Этот вездеход точно моё спасение.

Я возвращаюсь в салон, завожу движок и включаю аварийку, чтобы дать понять, что мне нужна помощь.

Тойота останавливается перед моей машиной, оттуда выпрыгивает щуплый водитель в лыжном костюме. Практично.

Открываю дверь и вижу, что он уже открывает свой багажник и достаёт трос, чтоб взять на буксир. Вероятно, не первый раз буксирует кого-то в этих местах.

Выхожу из машины, водитель подходит ко мне, и женский голос на очень плохом итальянском предупреждает, что не знает языка, но поможет вытянуть машину.

Застываю, как вкопанный, в то время, как девчонка поднимает взгляд на меня и тоже застывает как вкопанная.

Несколько секунд слышны только порывы ветра и звук работающих двигателей наших авто. На ее лице растерянность и удивление. А затем она вдруг смотрит мимо меня, в салон моего автомобиля, и спрашивает:

— Ты один? А где Оля?

Просто стою и просто пялюсь на нее. Я врос ногами в заснеженную землю и понимаю, что нервно сжимаю пальцы в кулаки. Ее только это волнует? Оля? Ни привет, ни здравствуйте, а именно Оля?

Хмыкаю и снимаю перчатки, прячу их в карман и пальцами тру лоб, чтобы хоть как-то разогнать боль, которая скопилась в голове.

— Ты соскучилась за Ольгой?

— Сумасшедший что ли, надень перчатки немедленно, руки обморозишь, — тут же протестует девчонка, схватив меня за руки и подтолкнув мои руки назад к карманам. Окидывает взглядом мою машину.

— Не время болтать, нужно выбираться отсюда до начала метели. Садись за руль, я прицеплю трос, и будем тебя вытаскивать.

— Тогда что мы ждём? Я не собираюсь здесь в окопе ночевать, — смотрю на взволнованное лицо Василисы.

Не ожидала меня увидеть, однозначно. Что же, крошка моя, ты ещё много сюрпризов не знаешь, которые я тебе приготовил. Злость куда-то делась. Я лишь пытался изучить ее глазами, вбить себе в мозг, что она в порядке и можно расслабиться.

Ловко орудует на дороге, я впечатлён. Есть много вопросов, и мы их решим, за чашкой кофе.

— Готовь кофе и что-то перекусить. Я жутко проголодался. Вещи заберу и приду. — Говорю девушке, которая первой выпрыгнула из автомобиля и направилась ко мне.

Не на улице же нам разговоры водить. Она молча кивает и заходит в своё жилище. Наши автомобили припаркованы на расчищенной площадке перед небольшим уютным домиком, единственным в округе. Горная дорога идёт вверх, хоть не под самые небеса улетела.

Когда я вхожу в дом, первое, что слышу, это потрескивающие поленья в камине. Перед ним ковёр из медвежьей шкуры и уютное кресло, рядом с которым туалетный столик с книгой и ноутбуком. Из соседней комнаты выходит Василиса. На ней домашний свитшот, леггинсы и тёплые носки.

— Ты сильно замёрз? Долго простоял? Чайник уже скоро закипит, раздевайся.

— Достаточно, — хмыкаю и смотрю ей в глаза, сбрасывая парку к ногам, туда, где мой рюкзак и сумка, в которой мои вещи.

За курточкой следуют высокие ботинки, комбинезон. Надеюсь, ей нравится то, что видит. Теплый шерстяной гольф тоже летит на кучу барахла. Остаюсь в одних спортивных штанах.

— Дальше? — спрашиваю дерзко и кладу ладони на пояс штанов, поддеваю пальцами резинку и тяну вниз.

Чайник свистит на всю кухню, а девчонка так и стоит, во все глаза глядя на меня.

— Что здесь происходит? — спрашивает хриплым голосом, шумно выдохнув.

— Я сделал то, что ты сказала, — подхожу к ней настолько близко, что вижу ее огромные удивленные глаза и смеюсь. — Тебе не понравилось что-то?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я имела ввиду, — начинает растерянно, отступая на шаг назад, но я тут же сделал шаг вперёд, — я…

Девчонка снова замолкает, а её прохладные ладони ложатся на мой пресс, не понятно, не то, чтобы оттолкнуть, не то, чтобы проверить, настоящий ли я.

— Ты не хочешь раздеться? — эта милая заминка меня веселит, черт, вся моя злость испарилась, потому что я безумно рад этой встрече.

— Я? — спрашивает искренне изумлённо, как будто не понимая, о чем я.

Впервые в жизни эта дерзкая девчонка язык проглотила и не находится, что сказать.

Свист чайника уже просто бьёт по ушам.

— Секунду, — произносит спешно и почти бегом удаляется на кухню, по пути оглядываясь и опешившим и недоверчивым взглядом глядя на меня.

Наблюдаю за ней и вижу, как щипает себя, и это веселит ещё больше.

Она, наконец-то, выключает чайник и возвращается ко мне, окидывая взглядом всё моё тело.

— Так как, говоришь, ты здесь оказался?

— Птичка на хвосте принесла твое местоположение, приехал поздороваться.

Я снимаю штаны с боксерами. Мне нужно принять душ после перелёта. Но я готов его принять с ней. Иду к ней, беру за руку и говорю:

— Веди.

— Как высоко летают твои птички, — бормочет, глядя на мою ладонь, которая сжала её руку.

У неё по-прежнему озадаченный и не верящий вид. Но во взгляде, который она бросила на моё тело, просыпается пламя, которое греет лучше камина. Усмехаюсь, наблюдая за её заторможенностью, а она медленно отмирает и решительно тянет в противоположную от кухни комнату. Странно, мне показалось ванная рядом с кухней.

И не ошибся. Она действительно не поняла. Василиса заводит меня в свою спальню. Её рука выскальзывает из моей руки, и она берет себя за подол свитера, который одним точным движением стягивает с себя и тот летит на пол.

Ух. Даже так, с порога. Я смотрю на тонкую майку, через которые просвечиваются соски. Обязательно попробую их на вкус, но немного позже.

— Зачем сбежала? Зачем добавила дяде седин в виски?

Алексей

Подхожу ближе и прикасаюсь к небрежно сплетённой косе. Кажется, стали ещё длиннее. Хочу намотать эту красоту на кулак и дернуть к себе поближе, но я пока не готов к марафону без ответов на некоторые вопросы.

Меняется в лице слегка. Кажется, ступор медленно начинает отступать.

— Я говорила, что мы больше не увидимся, ты был там и всё слышал. Как ты нашёл меня? И зачем?

— Я тебе не чужой человек, я должен был знать информацию о том, куда ты едешь. Все. Неужели это так сложно? Просто предупредить? — я немного возвращаюсь на несколько эмоциональных ступеней назад и начинаю вновь переживать то состояние, когда ее не мог долго отыскать. Жуткое чувство, не знать о ней ничего.

— Лёша, ты чужой муж. Я понимаю, что вела себя легкомысленно в прошлом, но у меня есть принципы. А куда я еду, не должен был знать никто.

Не реагирую на вопрос на счет жены. Пофиг. Мне интересно узнать её принципы и мотив побега.