Литмир - Электронная Библиотека
A
A

То, что дальше делал хаш-эд, лекарка уже видела. Примерно также он создал её цепочку зимой. Правда, в этот раз все далось ему менее мучительно. Но, в целом, выглядело это совсем обыденно. Никаких тебе эффектов, только короткая красноватая вспышка, которую вполне можно было списать на уставшие глаза. И эта обыденность казалось неуместной, неподходящей моменту. Хотелось большего.

Только вот рыжий Данаш, сползший со спины своего волка, но рук вокруг его шеи так и не расцепивший, зарыдал в голос, пряча лицо в длинной шерсти. А Призрак тихонько, словно уговаривая мальчишку, заскулил.

Тут уж и Арха не выдержала. Только постаралась потише хлюпать носом.

— У тебя нет повода лить слезы, дочь Жизни, — Ри появилась рядом как всегда неожиданно. Но в этот раз ведунья даже шарахаться не стала. — Это не твоя печаль.

Лекарка в ответ только кивнула, даже не сообразив, что в темноте оборотень её кивка может и вовсе не рассмотреть.

— Да и нет в этом печали. Прощаться — отрицать разлуку. Ты же знаешь, мы приходим сюда вновь и вновь. И если тропам суждено встретиться, они обязательно пересекутся. Да и в этом мире ничто не предопределено.

— Это дети Жизни возвращаются, — гундосо протянула Арха, смаргивая слезы. — А грахи — существа Тьмы.

— Разве нам дано это знать? Все, что говорится, сказано живущими. А не Тьмой, Светом или Богиней, — ведунья вполне могла и ошибаться, но, вроде бы, волчица улыбнулась. — Тебе следует запомнить только одно. Предсказание ещё не значит неминуемость. Если ничего не делать самому, то ни одна высшая воля не поможет.

Лекарка снова кивнула. Не сказать, что изречённая оборотнем истина тянула на божественное откровение. Но запомнить её все же стоило.

— Мы не приемлем вынужденных долгов. Но тебя и твоего мужчину всегда с радостью примет любой Ходящий под Луной, — волчица легко коснулась плеча девушки. — Прощай, жрица.

— До свидания…

Арха все-таки не выдержала и всхлипнула.

— Возможно.

Серые тени ныряли в ночь, как в омут, пропадая и действительно не оставляя следа. Ю подошла к плачущему Данашу, с усилием отцепила его пальцы от шкуры оборотня и подхватила мальчишку на руки. Призрак, лизнув ладошку своего хозяина, с места прыгнул вперёд, растворившись во мраке — последним.

— Пойдём, нам тоже пора, — Дан обнял Арху, прижимая её к твёрдому, тёплому боку. — Тебя в академии уже с факелами наверняка ищут. А учитывая, что пропали вы вместе с ректором, историй будет рассказано…

— Это все неправильно! — ведунья ткнулась в грудь демона. — Так не должно быть! Не честно это…

Хаш-эд промолчал, ничего говорить не стал. И, наверное, за это стоило поблагодарить Тьму. Потому что ляпни рогатый что-нибудь вроде: «Жизнь вообще несправедлива!» — и лекарка его точно бы треснула.

Глава семнадцатая

Не так сложно жить, храня чужие тайны до могилы.

Но очень неприятно, когда они тебя в могилу сводят.

Из наблюдений императора Нахшона II

Арха была рада вернуться в стены родной альма-матер. Хотя Тхия ей и пообещал клятвенно, что от отработок и наказания за пропущенные занятия её никто не освободит. А на робкое замечание студентки, что пропускала она вместе с ректором, девушке ясно и чётко объяснили разницу между Тьмой и золотарём. В смысле: «Что позволено Тьме, то не позволено золотарю».

Сравнение с золотарём не понравилось, предстоящие трудности огорчали. И в целом лекарке было не до преподавателей и новых знаний. Любая студентка подтвердит, что гнойная хирургия и мысли о собственных чувствах, сочетаются плохо. Точнее не сочетаются вовсе. И что самое интересное, гнойная хирургия перед мыслями о собственной любви капитулирует сразу и безоговорочно.

А подумать было о чем. Как-то не так представляла себе Арха возвращение в столицу. Нет, ни о чем конкретном она не мечтала. Но ей казалось, что за всеми этими перипетиями арифедской женитьбы успело пройти не чуть больше недели, а как минимум несколько месяцев. И теперь все должно измениться. Кардинально так, чтобы с ног на голову.

Тем болезненнее было столкновение собственного лба со стеной, любезно подставленной реальностью. Дан галантно проводил девушку до порога собственной ведуньиной квартиры. И, целомудренно чмокнув Арху в лобик, кажется, собирался отбыть без объяснений и обещаний. Лекарку такое положение вещей, понятно, не устраивало.

— Данаш, подожди, — придержала Арха рогатого за рукав, — я хотела…

А вот что она там хотела, ведунья ещё не придумала. И, как назло, в голову ничего умного не приходило. Правда, лорду её объяснения оказались ни к чему. Он нахмурился и даже, вроде бы, вздохнул. Но переступил порог. Хотя и явно не для того, чтобы чаю попить или «помириться». Потому что демон прошёл к окну, пристроившись у подоконника. Ещё и руки на груди сложил. В общем, не любимый мужчина, а ожившее: «Не подходи, не трогай и ни на что не рассчитывай!».

— Арха, у нас не было времени поговорить…

У лекарки что-то нервно пискнуло в желудке и к горлу тошнота подступила. Как правило, от бесед, начинающихся с: «Нам надо поговорить…» ничего хорошего ждать не приходилось.

— Кстати, я так и не спросила, как прошёл обыск замка Тхия? Нет, я понимаю, что нормально. Но хотелось бы подробностей. И почему Ирраш с рыжим так быстро нас догнали? Там же, кажется, Скалс был, верно? По идее, они должны бы зависнуть, пока все вино в округе не кончится и…

— Арха, — не повышая голоса, остановил её Дан.

— Ну, что Арха?!

Ведунья зачем-то схватила с крючка кухонное полотенце, при этом подняв в воздух лёгкое, но довольно плотное облако пыли. Которое совсем непрозрачно намекало, что кухонной утвари хозяйка гораздо дольше, чем неделю, не касалась.

Девушка тем же полотенцем разогнала пыль у себя перед носом и зачем-то скрутила его в жгут.

— Мне, между прочим, скоро исполнится двадцать два года, как я Арха. И дальше? Если ты сейчас заведёшь песню про то, что все теперь будет как раньше или, ещё лучше, что нам расстаться надо, то я…

— Может, ты мне хоть слово вставить дашь? — рогатый уставился на лекарку исподлобья.

Девушка швырнула полотенце в раковину и оперлась бедром о стол, тоже сложив руки на груди. Мол: «Я вся внимание!».

— Спасибо, — поблагодарил её вежливый хаш-эд. — Я не знаю, что ты подразумеваешь под «как раньше». Но, по-моему, как раньше больше уже точно не будет. И я прекрасно понимаю, что больше всего на свете в данный момент тебя волнуют наши… — рогатый замялся, подыскивая нужное слово. И ведь нашёл-таки, хотя Арха и поставила в памяти зарубку при случае расширить его словарный запас, — …отношения. Но, прости, мне сейчас будет ни до этого.

— Ну, естественно! — лекарка не выдержала и все-таки фыркнула. Хотя и зареклась поднимать эту тему. — Тебе ещё нужно с твоей «почти не невестой» разобраться. Ой, прости, уже невестой.

— И это тоже.

Дан повернул голову, уставившись куда-то в стену. Твёрдый голыш желвака перекатился под острой скулой. И вот вроде бы ничего в нем особенно не изменилось, даже взглядом он теперь ведунью не буравил. Но девушке стало странно неуютно. И меньше всего на свете ей хотелось оказаться на месте Адаши. Умеют все-таки демоны жути нагнать, когда хотят.

— Прости… — пробормотала ведунья, вытаскивая несчастное полотенце из раковины и наматывая его себе на кулак. — Я не хотела… В общем, извини.

— Тебе в данном случае прощения просить вообще не за что, — абсолютно ровным, как будто он о погоде говорил, голосом сообщил хаш-эд. — Ты имеешь полное право быть недовольной. Вся эта ситуация тебе немало крови попортила.

«У меня проблема с ушами или он только что извинился?» — изумился внутренний голос лекарки и тут же притих, как будто сам себе рот зажал, ожидая новых откровений.

— Но дело тут не только в ней, — продолжил развивать свою мысль Дан, по-прежнему упорно пялясь в стену. — Проблем гораздо больше и они гораздо серьёзнее. Начиная с положения Тхия, недельного отсутствия капитана городской стражи, моего исчезновения. И заканчивая приказом, который подписал император.

61
{"b":"837210","o":1}