– Ну какое тут неясно, – ответил Сид, – Тут как раз таки все ясней вешнего дня: золота ради грех на душу взял, только где душа у этой Варантийской собаки?
– Нет, это понятно, – задумчиво молвил Бард, – Меня тем временем несколько иное интересует: каким образом этот торговец пришел к разумению что ради денег, ради личного обогащения то бишь, дозволительно чужих людей похищать, неволить, и торговать ими как неживым товаром. Да и это ведь не только он один - торговец Гамаль из Варанта, а многие другие для себя похожее вывели: что дескать можно ради наживы посягать на тело другого человека и обращать его в своевыгодный предмет. И ведь посягни кто на тела посягателей, то они первыми возропщут! Знать бы, где лежит краеугольный камень всей этой конструкции, чтобы вырвать его и стоящее на нем здание мгновенно разрушить.
– Думаю со временем оно сам развалится, –сказал Сид, бережно поруливая вёслами, – Рано или поздно мир станет добрее, не вечно-же злу именины справлять! Да и как говаривал отец Исгарот, на всё воля Божия!
– Мудрый он, этот твой отец Исгарот, – ответил Бард с ухмылкой, – Да только через чур на Бога надеется. Нам-же, простым людям, надо самим нос по ветру держать. Очень часто Божие провидение против человека поворачивается, да и вообще, если рассудить по справедливости, слишком уж они от нас отличаются, величавые эти Боги. Их могущество несоразмерно с нашим, от этого и помыслы выходят несоразмерные: они судят и рядят как им в голову взбредет - то свару меж собой затеют, то на людей по их разумению грешных войной ополчатся, нам-же на земле от этих вседержательных дрязг только горше и горше становится, с каждым-же днем! Борются друг с другом Боги, жгут землю, горы сворачивают и целые острова под воду пускают, мы-же – что муравьи у них под ногами! То один впопыхах не заметив растопчет, то другой в наказание гнездовья лишит, где уж тут справедливость?
– Нешто сам до такого богоборчества додумался, или Некроманта мне своего пересказываешь? – молвил Сид немного насупившись, но внешне виду не подал.
– А ты прозорливый! – усмехнулся Бард, – Да, это из писаний Некроманта. По его разумению во всех бедах людских повинны Боги и коль скоро люди желают обрести покой и, что важнее, стать хозяевами собственных судеб, то Богов надлежит изгнать из нашего мира и власть их полностью разрушить. Свободному человеку не нужен другой поводырь кроме себя самого, насильное-же управительство Богов является ничем иным как самовластием, несправедливым гнетом душ человеческих!
– Кошка бросила котят – это Иннос виноват! – захохотал Сид, – Ох любопытно, слышал бы нас старина Исгарот… Но ладно, чего уж тут насмешничать, дело серьезное. Ты мне лучше скажи, Некромант этот как предлагает Богов прогонять? Ведь нелегкое это дело: тут иной раз в трактир пьянчуга залезет - вроде тщедушная-же мелюзга, никчемушина дрожащая, плюнуть и растереть! А порой и так выходит, что семеро молодцев за дверь не выпрут, настолько упертый окажется и норовистый этот мелкий жихарчик. А уж на Богов-то сколько молодцев надо – Некромант часом не сообразил?
– Тут уж ничего не могу сказать, – ответил Бард немного нахмурившись, – Из-за известных тебе злоключений так и не раздобыл всех трудов Некроманта чтобы прочесть. Единственное помню: в иных посланиях говорилось что-то об артефактах - о великих скрепах господних. Буде на то воля человеческая, скрепы эти надлежит немедленно порушить, разорвав тем самым Божью власть над землей. Но дело ведь не в этом! С артефактами, пожалуй, что и какой-нибудь искатель приключений управится, благо отбоя в них нет – дай только срок. Тут в чем загвоздка: как наш мир после изгнания Богов обустроить? А вот на этот Некромант дает вполне рассудительный ответ!
– Ну и как-же нам обустроить Миртану? – язвительно спросил Сид.
– Обустроить? – переспросил Бард, не почувствовав Сидовской иронии. – Да, пожалуй что и так – обустроить. Так вот, обустройство начнется с ответа на извечный вопрос: что есть человек, что это за существо такое? Человек, согласно разумному мнению, есть существо, сочиненное из двух частей - тела, и духа. Как писал Некромант, из-за тирании Богов нынешний человек полностью лишён собственности над этими двумя частями: посредством магической силы духом всецело владеют Боги, ну а телом распоряжаются как мирские, так и церковные порядки, все теми-же Богами сотворенные. Сбросив-же Богов освободится дух человеческий: пропадет магия позволяющая людям творить немыслимое, над освобожденным от сверхъестественного миром тотчас восторжествуют законы природы, те самые законы которые днесь попирают всяческие колдуны, маги, алхимики, и прочие прихвостни Божественного промысла! С исчезновением власти Богов весь живой мир окажется в естественном состоянии, которое пусть и не всегда равновесно, но тем не менее довольно уютно для последовательного познания человеком. Этим и будет заниматься свободный дух – познавать мир и благоразумно его обустраивать! Освободившись от Богов каждый человек получает сам себя в неразлучную частную собственность, из этого-же возникает всеобщее равенство.
– Всеобщее равенство? – изумился Сид, – Это как так?
– А вот так! – триумфально бросил Бард, – Это, к слову, сейчас Маг Огня выше меня, потому что стоит ближе к Инносу и от Инноса-же черпает свою волшебную силу, посредством которой может мною повелевать. Ну или король, вельможи его, и рыцари-паладины – тоже выше меня лишь только потому, что являются помазанниками Инноса, ходят под Его высочайшим покровительством и засим имеют право меня тиранить. Но вот исчезли Боги и каждый, буде то королем или свинопасом, получил над собой безраздельную собственность! Тут-то и возникает равенство, равенство между этими собственностями: ты - король, сам себе владыка, но и я - свинопас, ничуть не меньший владыка самого себя. Сообразно этому равенству и надлежит обустраивать новые порядки!
– Любопытно девки пляшут, – заметил Сид, почесывая бороду, – Но о порядках-то новых Некромант твой что говорит? Или это должно как-нибудь само растрястись, как мой старый воевода Буркхард говаривал.
– Ну-у, – задумчиво потянул Бард, – О новых порядках у Некроманта сказано мало, поэтому могу только самое яркое поведать из того что припомнить могу. Так вот, в мире освободившихся людей будет существовать лишь только один вид отношений - единственный вид, определяющий все остальные порядки. Вид этот Некромант называет «отношением равноценного обмена».
– Довроде купеческого расчета, что ли? – спросил, нахмурив лоб Сид.
– Вроде того, но не совсем, – ответил Бард, – Сейчас объясню! Вот – вот, к слову, давай вспомним твоего давнишнего воеводу Буркхарда и рассудим согласно новому разумению: солдаты ведь служить к Буркхарду шли не по собственной воле, а потому что обязаны. Обязывает их Буркхардово сословие - его вельможеская привилегия, передающаяся от отца к сыну: Буркхард – воевода и земледержец, отец его был воеводой и земледержцем, и дед его тоже был воеводой и земледержцем, и дед его деда тем-же самым был. Почему? Потому что роду Буркхардов титул достался от самого Робара Святого, избранника Инноса, а значит Буркхардово право есть прямое проявление воли Божией. Но вот не стало Богов, исчезла воля Божья, низведены и Его помазанники вместе с титулом и привилегией, и Буркхард теперь ничем не выше солдата а, засим, к службе принудить больше не может, вот и конец принуждению!
– Да неужели? – изумился Сид, – Ая-то думал, что принуждение не только от Бога бывает.
– Дальше слушай, прежде чем возражать, – недовольно отмахнулся Бард, – Принуждения нет, к службе-же привлечь можно только через равноценный обмен. – Послужи-ка мне, солдатик хороший, – скажет Буркхард, – Хорошо, – ответит солдат, – От чего бы и не послужить? Послужу, но только если и ты мне как-нибудь послужишь! Вот коли договорятся солдатик и Буркхард о справедливых условиях службы, будь то в деньгах или каких-нибудь других одолжениях, то выйдет служба. А ежели напротив – не договорятся, значит нет равноценного обмена, и службы тоже нет. Ну, а если Буркхард по старому обычаю решит на своем настоять и попробует солдата против воли принудить, то солдат безо всяких затей Буркхарда к чертям пошлет и ничего ему за это не будет, ибо он не нарушил закон равноценного обмена - главный закон нового мира, а Буркхард – нарушил! Так что неволители будут наказаны, оттоль и свобода со всеобщим равенством.
