— Блюди в другом месте, Чурбан египетский! А на моей кухне появляться несмей! — Не прекращала ругаться с виду спокойная и крайне интеллигентная повариха.

— Да, что язык твой усох, Валентина! — Зло пробурчал пораженный соперник. И яростно сопя быстро вышел с кухни в сад через открытую настежь дверь.

— Что тут произошло? — С интересом спросила Полина.

— Ах простите, Полина Анатольевна!

Пытаясь отдышаться улыбнулась женщина. Торопливо поправила цветастый платок повязанный на голове и уже совершенно беззлобно произнесла:

— Да этот черт плешивый удумал на кухню заглядывать, да продукты считать: гречу, рис, крупы в общем всякие… Сколько приготовила, сколько осталось. Все в блокнот записывает и довёл он меня ей-богу до белого коленя, Милая!

Валентина Теодоровна всплескивает руками, восклицает и снова и снова покрывает коллегу несуразной бранью:

— Это, чтож такое, дорогая моя!

Почти уж двадцать лет тут готовлю. С кухней управляюсь одна. Все умею, все могу. На глаз определяю какое количество масла, молока, сахара, картошки нужно. И честно же работу делаю и видит бог никогда чужого не возьму, а что бы еду воровать… — Женщина прервалась на пару секунд.

Усмехнулась и наклонившись начала собирать осколки от разбитой посуды, а совсем мелкие заметать в совок.

— Уж в приличном доме работаю и чай не нуждаюсь с моей то пенсией и зарплатой.

— Вы на пенсии?

— Конечно, дорогая. Уже давно не молодка! — Хмыкнула повариха.

— А позвольте спросить кем вы работали, Валентина Теодоровна? — Поинтересовалась Полина. Осторожно оперлась руками об стол.

— Мне утаивать нечего. Работала в институте, преподавателем по математике. Двадцать пять лет отбегала. Потом на досрочную пенсию и ушла…

— А почему… Вы тут работаете? Могли ведь репетиторствовать. Не совсем понимаю…

Полину этот удивило и озадачило. Будь она в прошлом преподавателем точно не пошла работать кухаркой или домработницей.

— Тут и понимать нечего, Голубушка. — Улыбнулась Валентина Теодоровна шумно опускаясь на ближне стоящий стул.

— Отходила я своё, отбегала ноги больные, суставы ноющие. А сейчас человек пошёл ленивый. Все им на блюдечке с голубой каёмочкой.

Вот например приличная женщина решает нанять своему ребёнку репетитора, но с условием, что я должна наведаться к ним в квартиру. И мало того, что через всю Москву на другой конец тащиться проходиться. Так ещё и сынок, старшеклассник два метра ростом. Большой лоб, а дуб дубом. Нечего не понимает и ведь не хочется же понимать!

Женщина краснеет с возмущением, всплескивает руками, но тут же спокойно продолжает:

— А матушка его деньги суёт и говорить так тихо: «Ну, что вам стоит за, Мишеньку задания делать?! Ну не может он в науках!» А потом домой едешь и думаешь: “Хорошее дело! Работы за увальня малолетнего решать, силы, время тратить, а тебе в ответ недовольства и копейки… Валентина Теодоровна замолчала, почесала переносицу, зевнула.

— А тут не работа, Голубка моя, а благодать одна. Чисто, тепло, сыто. Готовить я умею и очень это дело люблю. Платят хорошо, уважают. Вы не смотрите, что свекор ваш Виктор Сергеевич такой строгий человек. На самом деле он вежливый, душевный. Труд уважает очень. Хороший он человек, справедливый.

Шкуру сверх нормы не дерет и не кричит никогда. Отличное тут место. Говорю правдиво. Ведь иной раз оглянешься и ужаснешься! Чтож твориться-то в других домах!

Хозяин будто зажиточный барин ругает, колотит бедных работников за каждую провинность, а хозяйка жена его. В хвост и гриву гоняет до седьмого пота!

— А, что у вас с дедом Гришей произошло? Зачем ему понадобилось отчёт вести? — Прервала речь полную жаркого гнева девушка. Рыжеволосая кухарка сразу же скривилась и взмахнула рукой.

— Эх! Что же у нас с этим могло произойти? Да нечего! Этот козёл старый сам себе надумал, что должен счёт вести вот и взбаламутил всех! Я уже несколько раз Виктору Сергеевичу и Натальи Николаевне жаловалась на ирода.

Но хозяину некогда все забывает, а Наталья… Ах, до чего легкомысленная женщина бы вы только знали! Все говорит: "Да, да непременно ему прикажу вас не трогать!" И все как в первый раз. Одни слова…

— Ну хотите я скажу ему, что никакой учёт не нужен?

Улыбаясь произнесла Полина. Светлые глаза женщины тут же влажнеют, становятся ярче. Она улыбнулась, тёплой, светлой словно материнской улыбкою.

— Ох не стоит, Деточка! Не связывайтесь! Да и не послушает он вас. Он, даже Германа нашего не слушает.

— Нечего, нечего…. — Пробормотала женщина поднимаясь со своего места. — Он у меня получит ещё! Пусть только переступит ещё раз порог моей кухоньки я ему волосёнки то на его бороде повыдергиваю! Ладно, ладно…

Полина посмеялась тихонько представляя себя вторую разрушительную битву. Валентина Теодоровна повернулась спиной к девушке, а лицом к кастрюлям которые аккуратно были выставлены в ряд на блестящей плите.

— Вам, что-нибудь наложить, Душенька? Супчик свеженький сварила, пасту овощную, биточки к ней…. Будете?

— Нет. Спасибо. Полина покачала головой и попросила того за чем пришла за кухню.

— Мне яблоко. Очень уж хочется.

— Конечно, конечно, Хозяюшка.

Ловким движением пухлая рука открывает холодильник. Таким же ловким движением румяный, наливной плод оказывается в изящной руке девушки.

— Благодарю, Валентина Теодоровна.

Полина вышла с кухни. Достала из кармана светлых брюк мобильник. В её голове созрела идея как не допустить того, чтобы эмоциональная Валентина Теодоровна перебила всю посуду об голову заклятого врага — Деда Григория.

Быстро написала смс:

«Привет, Гер. Извини если отвлекаю.

Можешь приехать домой? Прямо сейчас можешь? Очень нужна твоя помощь.»

Полина встретила Германа у ворот. Его переливающиеся волосы в лучах ещё утреннего, горячего солнца были растрепанны. Видно было, что он очень спешил домой.

— Привет.

— Привет.

Они улыбнулись друг другу и Полина тут же взяла друга под локоть и потащила внутрь.

— Что за важность такая? — Весело как бы между прочим спросил Герман. — Скажешь зачем я прогуливаю важные лекции?

— Сейчас все расскажу… — Защебетала девушка.

Конечно Полина поведала молодому человеку о ссоре чьим безмолвным свидетелем она стала этим утром. И конечно раскрыла свой "хитроумный" план как прекратить фронт холодной войны в особняке.

Все было предельно просто. Достаточно лишь одного вечера. Тихого, приятного ужина между врагами. Увлекательной беседы, сытной еды и вкусного вина, чтобы наступил мир.

— Ужин? Валентина и Петрович? Вместе?! — Смеётся Герман нетерпеливо перебивая. — Да ты, что! Они друг друга порвут словно псы сторожевые! Не выйдет из этой затеи нечего хорошего, Любовь моя…

— А вот и выйдет! — Полина надула губы и отбросила волосы с лица.

— Так ты поможешь? — Посмотрела умоляюще.

Глазки блестели, густыми ресничками хлопала…

И вот как он мог устоять?

— Конечно. Только потом не расстраиваться, хорошо?

— Хорошо.

Они пожимали руки как бы заключая сделку. Про себя Калинин конечно же добавил, что из этой затеи точно нечего путного не будет.

Вместе пошли на кухню. Сначала нужно было приготовить яства. Нечего особенного — пара скромных, но изумительных (если хорошо приготовить) на вкус блюд. Там они встретили Риту, которая сообщила, что ее начальница уехала на рынок закупаться свежим мясом и молочкой.

Любопытная девица понятно дело поинтересовалась, что они задумали. Приходиться рассказывать. Все равно двое хорошо, а трое ещё лучше.

Ритка весело согласилась на авантюру и предложила позвать ещё и Валерика для помощи.

— Это тот который кофе варит? — Спросила Полина чуть хмуря лоб.

— Ага. — Кивнула девчонка. — Он классный хоть идиот малость. — Прищурилась. — Валера нам с удовольствием поможет! Ему тоже жуть как их ссоры надоели! Петрович же к нему бегает жаловаться и по-мужски трепаться.