— Вы и ваш чёртов Либерт поплатитесь за преступления! Я вам это гарантирую, — меч наискось перерубил доспех и кровь снова заляпала чистую землю.

— Мы не предатели! Поверь! Останови эту ненужную войну! — заныл враг, уже начиная отходить и еле отбивая стремительные удары. Строй рушился. Предатели начинали отступать обратно к своим боевым порядкам.

Меч опустился снова и на сей раз он прошёл ровно по сверкающему шлему. Тот отозвался громким звуком, а враг зажмурился, внезапно выпуская тяжёлое оружие из рук и обхватывая несчастную голову.

Три архимага, стоящие рядом друг с другом, блаженно заулыбались.

— Они отступают! Мы обязательно уничтожим каждого из них! И Либерту воздастся за сношение с Церковью Сатаны, я это обещаю! — провозгласил молодой Дамир, наблюдая как меч того самого разъярённого бойца прокрутился в руке и, пролетев долгую дугу, смачно прошёл сквозь тело несчастного врага.

Тот бросил на соперника последний предсмертный грустный взгляд и повалился вниз, умерев в развороченной броне, но умерев с честью, сражаясь до самого конца.

— И так будет с каждым! — победившего верующего в Бога мага слышала вся дерущаяся шеренга и каждый увидел первое мёртвое окровавленное тело. Победитель тут же размахнулся оружием и сшибся с рядом стоящим дрожащим врагом, помогая ближайшему соратнику. Сражение продолжалось, хоть предатели и начали понемногу отступать, не выдерживая натиск и боясь помереть от могущественного оружия магов.

— Первое убийство за нами. Думаю, это хороший знак, — Вальтер гордился своей армией и верил в победу, также как и остальные архимаги.

Мана всё ещё щекотала кончики пальцев. Она вот-вот будет выпущена и тогда магическая война перейдёт в самую убийственную фазу.

А пока верующие теснили предателей и в душе каждого архимага отпадали последние сомнения.

— Мы обязательно победим! Победа всегда будет за добром и правдой! С нами Бог! — вскричал Адонис, доставая крест и вновь жадно целуя его. И никто не заметил ненавистный взор Дамира, что был брошен на золотой крест. Ноздри его на миг раздулись, а глаза налились неким подобием бешенства, если не им самим.

Война начиналась строго в соотвествии с планом Дамира и никто уже не мог поменять ход событий. План был твёрд и непоколебим, и победа будет за правдой, ведь всё в мире было справедливым, честным и верным, как сталь… Ведь всегда, везде и во всём торжествовали одни лишь только справедливость да добро…

Мечи звенели и вот уже второе вражье тело, изрубленное в мелкую капусту жёсткими и непрощающими ударами, пало на землю, окончательно вселяя в Церковь Господа уверенность в победе. И ведь как могло быть по-другому? С ними ведь был сам Бог…

Уют и покой действительно расслабляли. И эта тишина… Этот вкусный горячий чай, над которым небольшой змейкой вился невесомый серый дымок. Саркис чувствовал — настал недолгий час спокойствия, обычного общения и лёгких угощений. И это время было необходимо потратить не на магические поединки и прочие подобные дела, а на простое чаепитие в компании с прекрасной черноволосой дамой, двигавшейся так сексуально и пахнувшей столь приятно, что Саркис пожирал её взглядом, ничего не стесняясь и легонько помешивая горячий ароматный чай.

— Куда пойдёшь дальше? Опять ринешься в бой? — спросила Аделия, хлопая глазками да откусывая очередной кусок от ржаной печеньки.

— Собираюсь найти своего брата. Это дело нелёгкое, как я уже успел понять. Так что рассуждаешь ты в верном направлении, — улыбнулся богатырь, смотря на прекрасную смущающуюся девицу, прильнувшую к кружке и медленно отпивающую бодрящий напиток.

— С Демьяном всё хорошо? — вопрос Аделии ни в коем случае не застал Саркиса врасплох. Чёрный богатырь был готов к нему с самого начала. Однако зубы всё же предательски сомкнулись, заскрипев как петли. Эдемский маг не был равнодушен к случившемуся в Чёрном городе, хоть сам того до конца и не понимал. Он всё-таки не был бесчувственной машиной, внутри него тоже было сердце…

— Да-да… Демьян, совсем забыл… Он остался разбирать завалы и людей спасать в Чёрном городе… Вытаскивать их, помогать. Он же хороший, добрый мальчик, сами же знаете. Он никого не предавал, не волнуйтесь, и он вернётся. Я вам это гарантирую, — эдемский маг старался говорить как можно более безразлично и в целом ему удалось выговорить всё жёстко, сухо и без дрожи во всём теле.

Аделия понимающе кивнула и продолжила пить чай, больше не спрашивая о племяннике, так подозрительно не вернувшимся обратно в родную деревню.

В комнате, такой тёплой и ухоженной, воцарилась неловкая тишина. Маг ловко взял печенье и вгрызся в него, шумно пережёвывая да запивая горячим чайком. Такие знакомые стены, такой памятный пол, этот незабываемый отдых… А ведь Саркис в тот день посчитал сон проявлением собственной слабости и глупости. Как же он ошибался. Сам же ведь Саркис и был простым человеком. Он всегда был им, даже в Эдеме, даже в самом прекрасном месте на Земле…

В тот самый день он спас Аделию и услышал то, каким плохим был Демьян. Но маг тогда не поверил в эту версию. Он с самого начала поддерживал этот щит, с самого начала верил в его благую верную миссию. И Аделии он в тот день сказал тоже самое, посоветовав преисполниться оптимизма и верить в племянника. А Аделия не верила, ведь она страдала, мучилась, её избили, её тело болело, и она потеряла веру в Демьяна, окончательно опустила руки. Но кудрявый паренёк оказался правым. Он всё сделал верно. И ведь эдемский маг в нём никогда не сомневался.

— Может ты останешься со всеми нами? — неожиданно сорвавшийся с языка женщины вопрос заставил Саркиса пошире распахнуть жёлтые глаза. — Ну правда, и нам спокойствие, и тебе жизнь хорошая… А брата твоего мы найдём, ты не переживай. Все, кто пережил нашествие этих тварей, все, кто остался выжившим в этой умершей деревне — мы все обязательно поможем тебе.

Саркис уставился куда-то в бревенчатую стену, освещённую ярким уютным светом, а после отрицательно покачал головой, вновь хрустя остатками печенья:

— Прости, но вашими силами ничего добиться я не сумею. Маги из вас как из меня кухарка. Так что мне остаётся лишь покорно извиниться и покинуть всех вас.

Аделия опустила голову, явно расстроенная ответом и сейчас думающая, что именно сказать дальше.

— А тебе было страшно? — спросил Саркис, стараясь поменять тему.

Черноволосая девушка тут же кивнула, внезапно скрестив взгляд с богатырём:

— Страшно? Да, было. Даже очень. Посреди ночи стояли громкие пронзительные крики, свистел ветер, от дома к дому перебегали длинные узловатые тени… Я тогда еле убежала. Пыталась сделать всё скрытно, но пару раз практически попалась. По пути встретила остальных людей из нашей доброй компании, потом все вместе спрятались в уютном доме одного из них, — женщина внезапно схватила твёрдую мужскую ладонь, аккуратно и нежно проводя по ней своими тонкими женскими пальцами.

Саркис старался не обращать внимание, не реагировать и смиренно продолжать пить чай. Ничего она от него не добьётся, Саркис должен был быть сильным и непоколебимым, как высокая гора. Его было не пронять, не победить… Хоть он и был уже один раз полностью побеждён. Но это же ничего ровным счётом не значит, абсолютно ничего…

— Мы уже были в погребе, в тепле и безопастности когда в наш дом нагрянули эти убийцы, эти твари… Всё обошли, всеми половицами поскрипели. Нам казалось что наш конец уже настал, что найдут, убьют всех и не пожалеют… Однако они покинули здание по воле Бога и благодаря нашим молитвам… Знаешь, мне было так страшно, — она приблизилась к богатырю, по-прежнему смотря магу прямо в глаза, но сейчас с отсутствующей ранее смелостью. Она приближалась и Саркис мог видеть аккуратно выглядывающие из-под выреза небольшие, но такие соблазнительные холмики. Он мог чувствовать её приближающееся дыхание, мог видеть эти сладостные алые губы и он мог делать с ней абсолютно всё что угодно, что только душе захочется. — Мурашки, эта боль в горле, это с трудом берущееся дыхание, эта скованность в мышцах — я была уверена, что погибну. И всё время думала о тебе. О твоей силе, стати, глазах, о твоих делах и смелости… Мечтала снова увидеть тебя.